И все же Несса тешила себя надеждой, что старый граф, почти не покидающий свою башню, даже не узнает, что в замке живут дети. Она вспомнила свое детство, вспомнила, как по Солсбери-Тауэру разносился веселый смех Алерии, едва ли сейчас будет так же, но с ней Бог, и это решает дело.

Мод залилась слезами; с дрожью в голосе она сказала:

— Вы явились ответом на мои молитвы, вот что вы такое! Да, вы стали ответом на мои отчаянные молитвы! Мы с радостью отправимся в замок. Завтра же! — Она спустила с коленей малышку и выгнала детей играть во двор.

Теперь решение Нессы стало тверже железа — уже ничто не заставило бы ее свернуть с пути; она обязана удобно разместить их всех в крепости.

Последним вышел Уилл; он посмотрел на Мод, и в глазах его появилось какое-то странное выражение. Мод же вдруг вздохнула и проговорила:

— Я должна рассказать еще кое-что… Возможно, после этого вы перемените свое решение.

— Ничто не может его переменить, — ответила Несса.

Мод улыбнулась ее самоуверенности.

— Прошу выслушать внимательно. Знайте, что никто не осудит вас за отказ от решения, принятого по незнанию. — Мод покачала головой, не давая графине возразить. — Трое младших — из одной семьи, у них нет родственников, которые могли бы взять их к себе. Старший, Уилл, — другое дело. Из-за него вы можете передумать.

Несса знала: ничто не заставит ее изменить решение, но она понимала, что Мод не пойдет в замок, если не скажет всего. Пожилая женщина между тем продолжала:

— Когда миледи умерла при родах, старый граф напился до беспамятства и изнасиловал одну из служанок. Наутро он ничего не помнил, а когда она объявила, что родила от него дочь, не поверил и выгнал из замка. Девочка выросла и стала красавицей с чудесным характером. Она не желала ничего другого, кроме как мирно жить со своим мужем-дровосеком. Однажды, когда она относила ему обед в ближайший лес, в доме начался пожар. Сынишка в это время спал на чердаке. — Мод указала пальцем в потолок. — Возвращаясь, она увидела огонь… Побежала, влезла по приставной лестнице на чердак, в дыму от горящей соломы нашла сына и сумела выбросить его через дыру в стене. Он удачно упал на землю, а она сгорела.

Несса перекрестилась и опустила на колени молитвенно сложенные руки.

— После смерти жены отец мальчика потерял интерес к жизни. От горя он вскоре умер. Мальчик стал жить у бабушки, но она была очень старая и в прошлом году тоже умерла. И только я приняла к себе отвергнутого внука старого графа.

— Это Уилл?

Мод кивнула.

— Что ж, происхождение ничего не меняет, — сказала Несса. — Я даже чувствую, что это будет справедливо — привести его туда, где он должен жить по праву.

Мод снова просияла. Она восхищалась мужеством этой женщины: не всякая леди будет благосклонна к бастарду и далеко не всякая станет возиться с сиротами низкого происхождения.

— Должна вам честно сказать, у меня давно уже кончились все деньги. Теперь мы живем только своим огородом. Немного помогают соседи, но у них — свои семьи. И еще… Что же я должна делать в замке?

— Все, о чем я вас прошу, — это привести Таррант в порядок, чтобы там стало приятно жить.

Мод кивнула и проговорила:

— Тогда я надеюсь, что вы позволите мне заведовать кухней, я это люблю и умею. Я уверена, что хорошая еда способствует хорошему настроению у мужчин.

— Я думаю, все по достоинству оценят ваши таланты, Мод. — Несса не торопилась решать все сразу и побоялась предложить эту работу Мерте, которую на кухне пока привлекали только к приготовлению самых простых блюд.

И еще одна проблема: чтобы обеды были достойны замка, требовалось иметь большое разнообразие продуктов; так что к прежним заботам Нессы добавились новые.

— Я много лет готовила своим детям простые и сытные блюда, — сказала Мод. — Но, наверное, для вашего стола мне понадобятся рецепты каких-нибудь изысканных блюд.

— Это я вам обеспечу, — кивнула Несса. — Я напишу королеве и попрошу ее послать писаря к кухарке — к самой лучшей кухарке! — чтобы он записал для нас несколько рецептов.

Несса пообещала завтра устроить переезд — прислать повозку за детьми и вещами — и в приподнятом настроении отправилась вместе с Мертой обратно в замок.

Глава 14

— Спасибо, — сказала Несса.

Молодой слуга вздрогнул; Дейви по опыту знал, что дворяне не благодарят за работу тех, кто по рождению обязан ее делать. Он обернулся — и пал добровольным рабом улыбки. Ледяной Воин немало изумил всех выбором этой леди в качестве жены; сейчас она появилась внезапно… и как-то чудно одета. Дейви поклонился и присоединился к слугам, уже собравшимся в Большом зале; все ждали, что скажет молодая графиня.

Несса нервничала, не зная, как начать речь. Возможно, она нервничала еще и потому, что оделась совсем не так, как надлежало одеваться знатной леди, жене графа. Она не рискнула надевать платья королевы и Алерии для той черновой работы, в которой собиралась принять участие, поэтому переоделась в просторное платье Мод и у нее же взяла чепец, под который убрала свои пышные локоны. Проверив застежку пояса, стягивающего избыточные складки платья, Несса вошла в Большой зал.

Не желая прослыть лентяйкой и лежебокой, она встала рано утром и собрала слуг, чтобы все закончить до того, как воины придут на утреннюю трапезу. Вчера, по возвращении из деревни, она распорядилась очистить полы от старого и грязного тростника, ни намеком не высказав упрека за его состояние. А сейчас она намеревалась приступить к побелке стен. Несса уже хотела заговорить, но тут чья-то маленькая ручка дернула ее за юбку, и детский голосок пропищал:

— Я хочу помогать.

Несса посмотрела вниз — малышка Беата заглядывала ей в глаза и теребила за подол.

— Ты и будешь помогать, ягненочек. — Несса вытащила из стоявшей рядом кадки самую маленькую метелку и протянула ее девочке. Потом с улыбкой посмотрела на троих детей, жавшихся к Мод. — Вы все можете помогать, тут работы хватит на целую армию.

— Такая работа — только для подневольных людей, — неожиданно заявил Уилл.

В зале воцарилась гробовая тишина; все ждали, что ответит молодая госпожа дерзкому мальчишке.

Девушка внимательно посмотрела на Уилла; он пытался, как граф, изобразить холодное безразличие. Несса невольно вздохнула — мальчика обуревала гордость за свое непризнанное родство и мучил стыд за позорное происхождение. Исполненная сочувствия, она даже забыла, что на нее смотрит толпа любопытных зрителей.

— Уилл, это не… — Мод решилась нарушить гробовую тишину, но ее остановила поднятая рука молодой леди.

— Уилл, я не рабыня, — с ласковой улыбкой сказала Несса. — Но даже у меня, как у графини замка Таррант, есть свои обязанности. Я не нахожу ничего постыдного в честном труде. Моя обязанность — содержать этот замок в таком порядке, которого требует его благородное назначение.

Мальчик кивнул; он пришел в замешательство от того, что не получил взбучку за свою дерзкую выходку.

Чтобы не смущать Уилла, Несса сразу же предложила всем приступить к работе и добавила:

— Я буду признательна вам за помощь. — Она выбрала подходящую кисть и протянула Уиллу. — К тому же эта работа может быть забавой. Когда мы с сестрой были маленькие, мы воображали, что каждым ударом кисти, как мечом, поражаем врага.

Дети захихикали, и даже Уилл улыбнулся. Он взял «оружие» и сделал шуточный выпад против воображаемого противника.

По залу пронесся шорох голосов и тихий смех. Даже самых молчаливых и брюзгливых покорило сочувствие их госпожи к мальчику и ее желание работать вместе с ними. Все быстро разобрали кисти и с редкостной энергией принялись за дело. И никто не замечал высокого мрачного человека, стоявшего в тени входного тоннеля.

Гаррик только что вернулся из поездки. Он ездил проверять состояние удаленных земель, и впечатление было удручающее. Граф винил во всем себя: он слишком долго отсутствовал, и теперь понадобится много времени и труда, чтобы исправить ущерб, нанесенный бесхозяйственностью. Сопровождавшие его воины разошлись по своим делам, а он вошел в Большой зал как раз вовремя, чтобы услышать, как его жена говорила с незнакомой маленькой девочкой, а потом мирно, без упрека ответила на дерзость смутно зна-комого мальчишки.

Сердечность Нессы произвела на графа самое благоприятное впечатление. Он вспомнил, как нагрубил Нессе, сказав, что она нужна ему только для производства наследника. Теперь он раскаивался и в той злости, и в тех словах: эта необыкновенная женщина должна была подумать, что он желает ее только ради рождения наследника! Сын — это важно, но он ни за что не станет добиваться ее уступчивости только для продления рода. После знакомства с Нессой граф перестал себя узнавать, теперь он был убежден, что не получит ни удовольствия, ни подлинного удовлетворения от объятий по обязанности. Это может быть только по доброй воле и обоюдному желанию! Он сдерживал свою страсть и будет сдерживать дальше, пока не покорит эту женщину, излучающую такую сердечность, которой ему доселе не приходилось встречать.

Внезапно Несса словно ощутила чье-то прикосновение. Резко обернувшись, она увидела темную фигуру, стоявшую в тени тоннеля. И тотчас же сердце ее забилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Когда же граф перевел взгляд на детей, она отчетливо вспомнила, что не давало ей заснуть в эту ночь. Если Мод и даже Мерта боялись старого лорда Уильяма, который мог выгнать новых обитателей замка, то Нессу больше всего беспокоило, как муж отнесется к ее самоуправству. Собравшись с духом, она приблизилась к нему и пробормотала:

— Доброе утро, милорд. Я не ожидала…

Граф приложил палец к ее мягким губам, и она от этого прикосновения затаила дыхание.

— О Гаррик… — Тут он наконец-то убрал руку, и лишь после этого она смогла продолжать: — Гаррик, я пригласила вашу бывшую няню вернуться сюда, чтобы помогать мне навести порядок в замке. — Ответа не последовало, и Несса, чтобы оправдать свой поступок, добавила: — Она прекрасная кухарка и будет нам очень полезна.

Молчание продолжалось, и Нессе пришлось поднять глаза. Оказалось, что муж не отрываясь смотрел на ее губы. Они вдруг сразу пересохли, и Несса невольно облизала их кончиком розового языка, отчего в его глазах зажглись серебряные искры. Она тут же потупилась и, отступив на шаг, проговорила:

— Мод взяла этих детей к себе. У них никого нет, если бы не она, им пришлось бы побираться или воровать. — Начав говорить, Несса приободрилась и теперь уже без запинки продолжала: — Замок большой, много комнат пустует, и я чувствовала, что было бы справедливо предоставить им место. Они отработают свое содержание.

Гаррик все еще молчал; зеленые глаза смотрели на него с напускной храбростью, но он видел в них настороженность, мольбу и надежду: Граф кивнул; себе он объяснил свое согласие как очередной шаг в борьбе за сердце Нессы. Даже самому себе он не признавался, что детский смех оживит мрачный зал не меньше, чем побелка, а счастье этих детей придаст дому тепло, которого он давно лишен.

После того как муж ушел заниматься своими делами, Несса с легким сердцем вернулась к недоделанной работе, радуясь, что так легко добилась его одобрения, а еше больше — его прикосновению: оно давало надежду на более близкие отношения.

Как она поняла, две башни из четырех использовались для хранения продуктов и вооружения и не требовали срочного внимания. Оставалась Западная башня с ее затворником; Несса собственными глазами видела, насколько она запущенна. Не решаясь послать туда кого-нибудь, кто станет мишенью злобного языка старого графа Уильяма, Несса взяла эту обязанность на себя.

Из ниши, где хранились хозяйственные принадлежности, Несса взяла жесткую метлу и большую тряпку. Боясь не столько того, что придется идти по галерее под взглядами любопытных стражников, сколько того, что наверху она заблудится, Несса свернула в коридор, идущий от лестницы направо, и решительно шагнула в тень, не позволяя себе поддаваться беспричинному страху.

До знакомства с лордом Уильямом Несса думала, что он покажется ей грозным, устрашающим. Так и оказалось, но с тех пор она то и дело мыслями возвращалась к нему. Одинокий человек, закрывшийся в башне, страдающий. То, что он сам выбрал затворничество, не уменьшало жалости к старику, которого отделяли от мира не только каменные стены, но и холодный склад ума и наверняка сожаления о прошлом. Может, его скверный характер — следствие добровольного одиночества, подобно тому как передержанное вино становится уксусом?

Задумавшись, Несса шла по коридору, и вдруг в привычное эхо шагов проник неожиданный шум. Несса задрожала. «Успокойся, — сказала она себе, — здесь даже если иголка упадет, то каменные стены разнесут эхо». Но тут звук повторился, и это не был звон упавшей иголки! Несмотря на то что в руках у нее была ноша, Несса подхватила юбки и кинулась бежать, как будто черти хватали ее за пятки.