Упросить Царёва лично прорекламировать агентство, причем безвозмездно. Агнесса очень дорожит репутацией, однако прибыль в случае фарта покроет всякие риски.

Но добиться от Богдана похвалы сложно, равноценно поднятию пешком на Эверест. За него все делают представители, охранники и юристы…

На душе повисает тяжкий ком. С досадой кидаю телефон в сумочку, хватаюсь за голову. Залипаю пару секунд на цветочный горшок, беру сумку и быстрым шагом двигаюсь вон.

Спускаюсь по винтовой лестнице на первый этаж, замечаю служанку, что мрачной статуей притаилась у камина и будто испепеляет меня угольками глаз. Следит за каждым действом.

Я мимолетно улыбаюсь в ответ на строгую физиономию, толкаю стальную дверь. Толстенную. Бронированную, наверное.

Во дворе солнце теплом припекает мою макушку, с таким же приятным теплом на меня смотрит мужчина. Лет сорока в черном костюме.

- Валерия?

- Ага.

Заполошно топаю по каменной дорожке и размахиваю руками. Автоматические врата перед нами распахиваются и за территорией особняка я вижу серебристый внедорожник. Глянцем переливается в свете. Новенький совсем, предел мечтаний. Чувствую себя первой леди, когда мужчина в черном костюме открывает для меня дверцу.

Я усаживаюсь в салон, ощущая запах дорогой кожи и ненавязчивого ароматизатора. Мужчина занимает водительское место и плавно въезжает на проезжую часть. Внутри автомобиля тихо, комфортно.

Я пялюсь сквозь тонированное стекло на улочки и поверить не могу, что все складывается так удачно. Подозрительно хорошо. Никогда бы не подумала, что пущусь в подобную авантюру. Опасную игру с мужчиной, который держит подле себя весь город. Не дай божже Царёв узнает правду. Не поздоровится всем.

Мы проезжаем окрестности частного сектора и центр, сворачиваем с перекрестка налево и двигаемся по старому району. Минуем арку, и водитель притормаживает у Катькиной пятиэтажки.

Роскошный автомобиль Царёва тут же привлекает всеобщее внимание. Мамочки на детской площадке с интересом посматривают, как я лебедью выплываю из машины. Надеюсь, бабульки у подъезда на лавочке не подумают про меня низменного.

Говорю водителю, что вернусь минут через двадцать, топаю к дому, по памяти жму код на домофоне. Сегодня Шура опять жарит карасей, пойманных еще при власти ПетраI, вонь стоит аж ноздри щиплет. А вообще кажется, что сразу после Петра все влияние перешло как раз в мощные руки Царёва и фиг теперь кто ее отнимет.

По лестнице спешу подняться к подруге на этаж и успеть бы не задохнуться от Шуркиных карасей. Останавливаюсь перед дверью, судорожно тренькаю по звонку и вскоре чуть не получаю полотном по лбу. Вижу подругу. Катя с бешеными глазами и лохматой дулькой скалится во весь рот.

- Приняли?!

- Ох… чего мне это стоило…

Подруга почти насильно затаскивает меня внутрь квартиры, желая подробностей. Она переминается с ноги на ногу, от нетерпения растягивает и так растянутую футболку.

- Ну как там?

- Все как в инстаграме.

- А невесту его видела? Стерва, наверное, лютая. Да?

Лучше бы не знакомиться с ней вовсе. Скандальной славой окутана ее личность во всех слоях населения. Та еще акула, по головам шедшая.

Я срываюсь с места, и наш разговор продолжается в суете. Бесконечные вопросы льются из уст Кати как из рога изобилия. Усаживаюсь на корточки, достаю из-под кровати свой чемодан, а подруга снимает с вешалки мои тряпки. Я снова слышу вибрацию и нервничаю. Встаю, чтобы ответить на телефонный звонок, но Катька меня опережает.

- Кто там еще?

Взволнованно говорю, а подруга плечами дергает.

- Ноу нейм. Скрытый номер беспокоит.

Глава 4.

Не припомню, чтобы мои знакомые прятали цифры. С опаской поглядывая на Катьку, забираю телефон, пальцем веду по сенсору и отвечаю. По ту сторону раздаются помехи и хриплые голоса, а потом тот, который я узнаю из тысячи:

- Кхм… Валерия Михайловна, - безразличным тоном отзывается Богдан, - каким размером ваша грудь?

Ошарашенно таращусь на подругу, она разговора не слышит, но от моего вида тоже округляет глаза.

- Извините, а это имеет значение?

Неуверенно касаюсь своей единички и похвастаться аппетитной фигурой не могу.

- Нужны мерки для пошива вашей формы, говорите быстрее у меня мало времени.

Царёв откровенно раздражается и даже через динамик чувствуются пульсирующие волны недовольства. Зачем же тогда сам звонишь, если занят? Будто приспешников нет в наличии Богдан, ущипни тебя черти, Александрович.

Я называю размер и получаю вместо прощания лишь холодные гудки. Тоже мне…

Катька видит, как я надуваю щеки, а потом фырчу.

- Царёв звонил? По моське твоей сразу заметно. Что хотел? - азартно потирает ладошки подруга.

- Мерки спрашивал.

- Ох, до добра не доведут эти разговорчики. Тет-а-тет. Будь осторожна, Лерка. Богачи избалованные, поиграется да забудет. А мне потом нытье слушать!

С руками в боках строжится Катя, наблюдая, как я укладываю последнюю кофту в чемодан.

- Просто рабочий момент. У него невеста, свадьба в конце месяца. – Ни с чего вдруг, но начинаю оправдываться. – Я всего лишь нянька, да и вообще, Игорь скоро прилетит из Челябинска. Для чего мне Богдан? А уж я ему тем более…

- Второй год летит, Лер. Тоже мне любовь по переписке! На зоне твой Игорь срок мотает. Сними макароны с ушей.

Кажется, мне пора поторопиться, чтобы не ответить подруге крепким словцом. Игорь занятой бизнесмен. Не такой, как Царёв, но все же. У него своя фирма по производству декоративных кружек. Хочешь с фотографией, хочешь в форме звезды. Любой каприз за счет покупателей.

Мы не раз общались по скайпу и на заднем фоне был исключительно стильный интерьер, но никак не нары с уголовниками. А Катьке хоть кол на голове теши все равно не верит. И спорить с ней я не собираюсь.

Придавливая коленкой чемодан, застегиваю молнию. Сдуваю с лица выпавшую прядь, поднимаюсь и качу пожитки к выходу. А подруга фурией за мной.

- Отзванивайся каждый вечер, Лер. Я волнуюсь.

Ну что с ней поделать? Обнимаемся на прощание, и я вновь спускаюсь на улицу к той же серебристой машине. Водитель помогает мне уложить чемодан, дверцу в авто сама открываю и плюхаюсь на сиденье. Сегодня весь двор будет гудеть о том, каким способом Майская оказалась в салоне такого роскошного авто.

По пути в особняк Царёва скрашиваю время социальными сетями и любуюсь новыми фото Инночки. Вообще-то, жених не должен видеть подвенечное платье до свадьбы, но девица решила устроить опрос среди подписчиков, выставив дюжину снимков в белом. А мне без разницы. Да.

На горизонте возвышаются изысканные хвойные деревья, что украшают въезд в коттеджный поселок. Преградой выставленные заборы, скрывающие соседские владения. Мы же останавливаемся у самого пафосного особняка. Позолота на воротах здесь только у Царёва.

Я не Богдан, чтобы меня встречали с почестями, поэтому выхожу из авто, водитель достает чемодан из багажника, хватаюсь за ручку поклажи и сама качу по двору к дому. Справа замечаю садовника, что подравнивает кусты в идеальные овалы. Приветливо с ним здороваюсь. Нужно потихоньку вливаться в коллектив, однако, меня принимают неохотно.

Я топаю каблуками по мраморной дорожке и внутри появляется зябкое чувство. Рефлекторно оборачиваюсь. Возле гаража с автопарком Богдана я снова вижу охранника, который провожал меня в дом с утра. Чье лицо больше походит на волчью морду. Он прячет кулаки в карманы брюк и не сводя с меня глаз, облизывается.

Я вздрагиваю, интуитивно ощущая опасность, ускоряю шаг. Категорически не нравится этот амбал. От таких людей надо держаться подальше, но мы на одной территории и сделать это будет непросто.

Толкаю дверь особняка и подпрыгиваю на месте. Служанка остановилась у порога и не пропускает меня дальше.

- Ты не владелица, чтобы разгуливать с парадного входа. Обойди дом, на заднем дворе найдешь запасную дверь!

- Я не знала…

- Два раза повторять не буду.

Ой-ой. Сколько надменности я слышу в каждом слове жилистой дамы. Наверное, из-за чванливости ее физиономия так рано стала напоминать курагу. Но спорить я, естественно, не буду. По крайней мере, в первый день. В моей рекомендации же написано – неконфликтная.

Мысленно считаю до трех и стиснув зубы, волоку тяжелый чемодан обратно по ступеням. Мою руку, которой я тяну поклажу, словно кипятком ошпаривает, когда сверху на нее ложится чужая ладонь.

- Помочь?

Амбал как хищник подкрадывается незаметно и всей мощью препятствует моему движению.

- Нет, спасибо…- пытаюсь вежливо отказаться.

Охранник лыбится от чего на небритых щеках появляются складки. Я смотрю в его глаза, но различаю в них лишь ядовитый блеск.

- Не сопротивляйся, - напористей дергает чемодан, но я вцепилась мертвой хваткой.

- Я же сказала нет!

Не из вредности спорю, просто не хочу иметь с ним ничего общего. Верзила может принять мое согласие за кокетство, а я в кошмарах видела таких ухажеров. Мужчина скалится шире, демонстрируя мне белую пасть. Конечно, он сильнее. Не желая уступать, рвет чемодан так, что я по инерции лечу за ним следом и врезаюсь в охранника.

- Какая строптивая… Не ласкали давно?

- Не ваше дело.

Едва успеваю отпрянуть лицом от его рубашки, как мужчина снова прижимает меня к себе, надежно взяв рукой за поясницу. Ткани моего платья и его брюк настолько близко, что еще чуть-чуть и я насквозь пропитаюсь едким цитрусовым одеколоном верзилы. Уж аромата он на себя не жалеет.

- А ты красивая, нянька. Хрупкая и кожа у тебя как сливки. Гладкая, наверное, везде.

- Убери руки! - Визжу, когда охранник дотрагивается моей щеки и шлепаю ладонью его запястье. Змеей изворачиваюсь, - Богдан Александрович в курсе, что вы творите в его отсутствие?!

- Мы никому не скажем.

Рычит, рычит мне на ухо мужчина, а я отворачиваюсь. Мотаю головой и кричу садовнику о своей беде. Но дед, что ловко орудует секатором предпочитает не вмешиваться. Даже не смотрит в нашу сторону. Взвинчиваюсь в стальных руках верзилы и колочу его в грудь.

- Отпусти, я все расскажу Богдану!

Мужчина замирает, но вовсе не от угроз, а чтобы еще раз насладиться дрожью, которая до умопомрачения сковала мое тело. Улыбается и все же решает меня высвободить, отстраняясь на полшага назад.

Отпрыгиваю как от раскаленного железа, пусть ожогов не останется, но синяки обеспечены. Отпрыгиваю и не удержав равновесие, валюсь с ног, больно ударяюсь бедром об каменный бордюр на дорожке. Шикаю, растираю кожу и тут же поднимаюсь снова.

- Меня зовут Наур.

Мужчина в черном костюме с темными как смоль волосами снисходительно наблюдает за мной. Дикий грубиян касается пряжки своего ремня и делает пошлый жест. Быстро хватаюсь за чемодан, задыхаюсь от сердечного ритма. Прихрамывая, бегу на задний двор, не различая газона и дорожки. Плевать лишь бы подальше от этого ненормального.

Мои ноги заплетаются, но я огибаю толстые стены особняка и сразу за углом нахожу еще один вход. Не такой помпезный, как главный, без разницы, я взбираюсь по ступенькам, толкаю дверцу и пулей влетаю в дом. Громко хлопаю полотном и останавливаюсь на мысли, что от ужаса перестала ощущать дискомфорт после падения.

- Что у тебя в сумке?

Противная служанка поджидает меня и здесь. Она взмахивает худой рукой с синюшными венами и хмурит брови. А я морщусь, наблюдая мокрые круги у нее подмышками. Впиваюсь в свой чемодан как в самую ценность. Мне хочется обойти женщину, делаю шаг влево – она за мной. Вправо – делает то же самое.

- Вещи. Личные. Не для посторонних глаз.

- Показывай!

Да что тут за порядки? Как собаки накинулись и окружили со всех сторон. Я всего лишь нянька, но обращаются со мной хуже некуда. Интересно, самодурство в особняке Царёва передается воздушно-капельным путем или с чьей-то легкой подачи?

- Отстань.

Достаточно. Я не желаю ругаться, но и плясать под дудку кретинизма не намерена. Решительно ступаю вперед и мне приходится задеть плечом служанку, чтобы отделаться. Минуя кладовые и кухню, иду. Добираюсь в гостиную, а потом наверх. Прямиком на третий этаж и в комнату, которую выделил для меня Богдан. Благо не успела забыть ее нахождение.

Устало бросаю чемодан на пол и растираю затекшие руки. Выдыхаю через рот, вспоминаю, что Царёв оставил ключ на полке рядом с дверью. Я проворачиваю замок и для надежности не вынимаю ключ из скважины.

Усаживаюсь на край постели, перевожу дух. Даже поплакать немного захотелось, но окунуться в меланхолию не удается – мой телефон вибрирует. Звонит мама.

- Коллекторы опять приходили. Всю площадку исписали словами матерными. Грозились квартиру поджечь, если в конце месяца не вернем деньги.