— Райдер! — закричала я, чувствуя, как меня снова разрывает от боли.

Я упала на колени, не в состоянии выстоять на ногах. Крепко зажмурившись, я пыталась пережить страшную волну боли. Никогда ничего подобного мне не приходилось испытывать. Сломанный палец и трещина ребра даже близко не сравнятся.

Когда боль утихла, я открыла глаза. Райдер слез с корчащегося от боли и истекающего кровью мужчины. Он сделал несколько шагов в сторону, наклонился и поднял ружье. Приложил к плечу и направил на чужака.

— Ну вот и все! — прорычал он.

Меня затрясло от ужаса, стоило осознать, что он собирается сделать. И я понимала, что только я могу остановить его.

— РАЙДЕР! — завопила я, пытаясь привлечь его внимание. И тогда же боль снова накатила, разрывая пополам. Заставляя кричать.

— Мэдди?

Открыв глаза, я увидела, что Райдер опустил ружье и смотрит на меня.

— Отпусти его, — задыхаясь, проговорила я. — Ты нужен мне.

Через пару секунд он опустился рядом со мной, позабыв о мужчине.

— В чем дело? В тебя стреляли? Проклятье, Мэдди, ЧТО ПРОИЗОШЛО? — прорычал он, ощупывая меня.

Я не смогла ответить. Боль была слишком сильной.

— Мэдди! — закричал он, встряхивая меня.

— У меня отошли воды, — выдавила я.

— Черт! — сказал Райдер, на его лице выступил ужас.

Больше он не тратил времени зря. Он поднял меня на руки. Я взглянула ему через плечо и увидела, что мужчина поднимается на ноги, держась за бок. Кинув на нас взгляд, он припустил к лесу. Откуда-то пришло понимание, что больше мы его не увидим.

Когда мы пересекли половину двора, я услышала спешащие к нам шаги. А при виде Кэша выдохнула с облегчением.

— Что случилось? — спросил он, увидев, как Райдер несет меня.

Райдер не остановился, но перевел взгляд на Кэша.

— Мэдди рожает. С хрена ли ты так долго перся?

Кэш устремился за нами, не отрывая от меня глаз.

— Выбежал сразу, как услышал выстрел.

— Наш нежданный гость вернулся. Он убежал в лес недалеко от той старой каменной груды, — сказал Райдер, кивая в сторону деревьев.

Кэш не медлил ни секунды.

— Беру на себя. Позаботься о ней.

— Сделаю все, что смогу, — ответил Райдер, ускоряясь, когда я скорчилась от боли.

Он открыл заднюю дверь и внес меня в темный дом. Через секунду мы оказались в спальне. Когда он опускал меня на кровать, меня накрыла очередная волна боли, ударившая по спине и животу. Я закричала, цепляясь за его руку, чувствуя, словно меня кромсает пополам.

Он опустился на кровать рядом со мной, изучая мое тело. Впервые я видела его в таком ужасе.

— Еще же рано, Мэдди. Месяц ведь оставался, — произнес он. — Если что-то случится... я не смогу...

— Райдер, — сказала я, вкладывая все, что чувствовала, в одно слово.

Секунду он изучал меня. А затем вернулся привычный мне Райдер. Контролирующий себя. Бесстрашный. Готовый к сражению, чтобы защитить меня.

— Ладно, говори, что мне делать, — ровно спросил он.

— Я... не знаю, — сказала я, дыша сквозь боль. — У меня такое впервые.

— Не смешно, Мэдди, — произнес Райдер, опуская руку мне на живот.

Мышцы живота напряглись от его прикосновения, да так, что мне показалось, что они вот-вот лопнут. Я съежилась от боли и до скрипа стиснула зубы, чтобы не закричать.

— Райдер, боль слишком сильная, — со слезами сказала я.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал он, запуская руку себе в волосы. — Я приведу маму.

Он уже собрался идти, но я перехватила его руку, останавливая его.

— Нет! Не оставляй меня! Пожалуйста! Мне страшно! — заплакала я.

Он опустился обратно, второй рукой обхватывая мою ладонь.

— Ладно. Я никуда не уйду, — прошептал он и убрал волосы со взмокшего лба.

Я кивнула и закрыла глаза, ощущая очередную приближающуюся волну боли. Мое дыхание участилось, я чувствовала, что задыхаюсь. Я изо всех сил пыталась перевести дыхание, но не смогла и начала погружаться в панику.

— Райдер, мне нечем дышать, — едва смогла прошептать.

— Все хорошо. Детка, я рядом, — сказал он, наклонившись и целуя меня в лоб. — Только рядом с тобой я хочу находиться.

Он повторил слова, который говорил когда-то давно.

И они оказались последними, что я запомнила.

***

— Она приходит в себя, Райдер.

Я открыла глаза. Первым я увидела Райдера, сидящего на стуле возле кровати. Он сидел, упершись локтями в колени и пряча лицо в руках. Когда его голова дернулась вверх, я увидела, что глаза у него покраснели и торчат волосы, видимо, он не раз хватался за них.

Увидев, что я очнулась, он подскочил на ноги. Через мгновение он оказался рядом и обхватил ладонями мое лицо.

— Господи, Мэдди, ты напугала меня, — прошептал он, и в голосе его было столько эмоций.

— Что произошло? — спросила я, оглядывая комнату.

— Ты потеряла сознание. Гипервентиляция, — сказала Дженис и обхватила мою ладонь, видимо, проверяя пульс.

Меня пронзила боль сильнее даже той, что была недавно. Я задергалась на кровати, хватаясь за руку Райдера и крепко ее сжимая.

— Мам, сделай что-нибудь! — воскликнул Райдер, диким взглядом смотря на свою мать.

— Дыши, Мэдди. Через боль дыши, — сказала его мама, показывая, как надо дышать.

Я попыталась вслед за ней сделать глубокий вдох, но это было сущей мукой.

В тот же миг из другой части дома послышались голоса. Я увидела, как Ева, Броди и Гэвин замерли в коридоре. Их глаза округлились, словно у меня выросла вторая голова. А затем, будто кто-то переключил паузу на воспроизведение, они засуетились.

Ева рванула в комнату.

— Мэдди! — Завизжала она, опускаясь на кровать рядышком со мной. На ней было то же, в чем она уходила — джинсы и коричневая мужская рубашка; предложи ей эти вещи кто-то год назад, она бы предпочла умереть.

— Ты вернулась, — прошептала я, беря ее за руку.

— Да, — ответила она, крепко сжимая мою ладонь. — И очень рада, потому что мне очень хотелось увидеть, как родится Райдерово порождение.

В этот раз Райдер даже не пикнул на ее реплику.

— Ты нашла родителей? — спросила я, корчась от очередного приступа боли.

Она покачала головой, улыбка сошла с ее лица.

— Об этом позже, — сказал Райдер, не отрывая взгляда от моего лица.

Я посмотрела на Гэвина, вошедшего в комнату и опустившегося на пол с другой стороны кровати.

— Как ее показатели? — спросил он у матери, тщательно осматривая меня.

Когда Дженис ответила ему, я осознала, что кого-то не хватало. Броди вышел из комнаты, и я слышала голос Роджера из коридора, но где же Кэш?

— Кэш не вернулся? — спросила я, изо всех сил пытаясь не закрывать глаза. Но я так устала.

Гэвин перестал рыться в аптечке и взглянул на меня.

— Не волнуйся, он все уладил и уже вернулся.

Я оглянулась на Райдера.

— Ты в безопасности, — сквозь сжатые зубы произнесла я, когда внутри появилось чувство давления, заставляющее меня начать тужиться.

— Нет, мы в безопасности, — сказал он, переплетая наши пальцы. — Не думай об этом. Сейчас я хочу, чтобы ты сосредоточилась и родила нашего ребенка. Я не могу потерять тебя.

Я кивнула и снова дернулась, ощутив прилив боли. Когда боль мучительно ударила, я стиснула зубы и сжала его руку так, что пальцы захрустели. Но когда боль стала просто невыносимой, я не смогла сдержаться.

— ТВОЮ МАТЬ! — закричала я.

Глаза Райдера округлились, кровь отхлынула от лица. Я крайне редко ругалась, но в этот момент эта фраза была самой точной для описания ситуации.

— Мам, помоги ей. — Райдер с мольбой взглянул на свою мать.

Она опустилась у меня между ног и поморщилась. Подняв глаза, она проигнорировала Райдера, полностью сосредоточившись на мне.

— Ладно, Мэдди. Я вижу головку. Когда будешь готова — тужься.

Я снова закричала, чувствуя, что низ живота буквально разрывает.

Казалось, я тужилась целую вечность, но ничего не происходило. Боль не прекращалась. Мои силы таяли. Их не хватало, чтобы тужиться, но боль не утихала, призывая тужиться, чтобы родить малыша.

Я снова закричала от разрывающей боли.

— Мама, черт! Да сделай что-нибудь! — закричал Райдер. — Она же мучается!

— Гэвин, проверь давление, — сказала Дженис, взглянув на другого своего сына. — Что-то не так. У нее слабый пульс.

— Черт! Черт! — в ужасе завопил Райдер.

— Успокойся, Райдер. Ты нужен Мэдди, — спокойно и собрано произнесла Дженис. Она посмотрела на Райдера, ее строгий взгляд напомнил все те разы, когда она встречала побитого и пьяного Райдера.

Гэвин надел мне на руку манжету от танометра.

— Держись, Мэдди, — сказал он, сжав губы в тонкую линию. — Ты никуда от нас не уйдешь. Пускай Бог и скучает по одному из своих ангелов, но он не может тебя забрать, только не сейчас.

— Дьявол, Гэвин, заткнись, — произнес Райдер, яростно скрипнув зубами. — Не смей нести эту хрень.

Мне было все равно на их слова. Пускай хоть подерутся, если от этого боль станет меньше.

Но она не утихала. Наоборот, стала слишком сильной. У меня потекли слезы. Я умирала. Этот ребенок убьет меня. Я сосредоточилась на Райдере. Он продолжал смотреть на своего брата, в глазах его выступили слезы. Господи Боже! Райдер плакал. Если уж он плакал, значит, я точно умирала.

Боль снова накатила, выбивая из меня очередной крик.

— Гэвин? — позвала Дженис, дожидаясь от него показаний моего давления.

— Давление низкое, — сказал он, снимая манжету.

— Я бы предложила перевернуть ее на бок, чтобы восстановить давление, но у нас мало времени, — произнесла Дженис.

Она закатала рукава и потянулась за хирургическими ножницами. Положила их на кровать рядом с моей ногой и накрыла рукой мое колено.

— Хорошо, Мэдди. Мне надо, чтобы ты потужилась. Надо вытаскивать вашего ребенка.

Я в ужасе замотала головой.

— Нет, я не смогу, — всхлипнув, сказала я.

— Ты должна, — отозвалась Дженис.

— Нет, — сказала я, слезы уже градом катились по моему лицу.

— Райдер, она должна потужиться. Поговори с ней, — произнесла его мама, в этот раз в ее ровном тоне слышались нотки волнения. — Ребенок застрял в родовом канале, и давление Мэдди падает...

Райдер кивнул, выглядя напуганным. Он заключил мое лицо в ладони, заставляя меня посмотреть ему в глаза. Он смотрел мне в глаза и дарил ощущение, что здесь и сейчас есть только мы.

— Послушай меня, Мэдди. Я не знаю никого сильнее тебя. Ты всегда надирала мне зад, когда это требовалось, и никогда не сдавалась. Не сдавайся и сейчас, не отказывайся от нашего малыша, — произнес он, пытаясь бороться со спазмами в горле.

— Райдер, прости меня... — плача, произнесла я. — Не могу больше.

Он закрыл глаза. А когда открыл, в них больше не было страха. Только жесткая уверенность и холод, так знакомые мне.

— Проклятье, Мэдди, сможешь и справишься. Борись. Закричи на меня. Скажи, что ненавидишь меня. Назови самым большим кретином в мире, — жестко произнес он. — Борись. Будь той упрямицей, которой боль была по барабану. Той, что когда-то свела меня с ума. И по-прежнему сводит.

Я смотрела ему в глаза и понимала, что сделаю это. Ради него.

Когда боль ударила снова, я начала тужиться.

Спустя несколько минут в комнате раздался тихий всхлип. Ева плакала. Я слышала, как Дженис просит Гэвина снова измерить мне давление. Но меня не заботили их действия. Все мое тело ослабело. Последние капли сил испарились.

Райдер смотрел на меня, в его глазах стояли слезы. Наклонившись, он поцеловал меня.

— Я люблю тебя, Мэдди, — прошептал он. — Я так сильно люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — тихо ответила я.

— Райдер, — позвала его мама, привлекая его внимание.

Оглянувшись, он выпустил мою руку. Я потянулась за ним, не желая, чтобы он оставлял меня. Сквозь полузакрытые глаза, я увидела, как мать вручает ему небольшой сверток.

— Девочка, — сказала он, глядя на меня со слезами на глазах.

Райдер повернулся ко мне, неловко держа сверток. Он встретился со мной взглядом, и в его глазах было столько любви.

Передо мной стоял мой лучший друг, и он держал на руках нашего ребенка. Мужчина, умеющий отчаянно сражаться и еще отчаяннее любить. Мужчина, который скорее надерет кому-то зад, чем признается в своих чувствах. Мужчина, покрытый татуировками и сулящий опасность.

Мой любимый мужчина, и он держал нашу дочку.

— Как она? — спросила я.

Райдер посмотрел на меня, в его взгляде все еще читалось беспокойство.

— Она великолепна. Как и ее мать, — произнес он.

Я попыталась улыбнуться, но не хватило сил.

— Мам, Мэдди в порядке? — спросил Райдер, обернувшись к своей матери.