— Пожалуйста, идите все по своим делам. Мы здесь ничего не решаем, и вы все это знаете, — сказал толпе сэр Энгус.

Шум продолжался, но люди стали расходиться.

Толпа рассеялась настолько, что Шелби — слуга, который был у лорда Стирлинга и кучером, и лакеем, и помощником, и чернорабочим, — смог вести карету по улицам. Пока он осторожно прокладывал путь, Элли увидела, что Тан Грир по-прежнему молчит и держится на расстоянии, но при этом делает какие-то записи в блокноте, который вынул из кармана пиджака.

Когда селение осталось у них за спиной, Элли опустила занавеску. Карета покатила по дороге через лес.

Элли не сразу почувствовала, когда карета поехала быстрее. Девушка слишком глубоко погрузилась в свои тревожные мысли. Ее не мог не удивить неожиданный вызов в замок. Это, несомненно, было связано с днем ее рождения, который приближался. Хотя она уже давно считала себя взрослой, но ее опекуны до сих пор были другого мнения. Элли любила тех, кто воспитал ее и заботился о ней, но ей хотелось иметь право голоса в вопросах, касавшихся ее жизни. Ее воспитывали в уединении, и она жадно читала книги и газеты и наслаждалась каждой из своих редких поездок в город — в мир театров и музеев. Она считала себя умной и хорошо образованной девушкой, хотя основную часть знаний получила в маленькой сельской школе и от учителей, которых присылали в ее скромный дом, стоявший в глубине леса.

Но все-таки ей удалось заглянуть в настоящий мир. Девушка выросла под опекой трех своих заботливых тетушек, более того — трех пар опекунов, которые были для нее почти как крестные родители. Элли не могла не оценить, какая ей выпала удача в жизни. Они заботились о том, чтобы Элли получила самое лучшее образование и заняла достойное положение в обществе. Три ее «крестные матери» — Мэгги, Кэт и Камилла — были изумительными и бесподобными женщинами, обладавшими весьма интересным прошлым. Леди Мэгги нарушила все светские условности и стала благотворительницей для проституток из Ист-Энда, Камилла познакомилась со своим мужем-лордом, когда работала в египетском отделе Британского музея, а Кэт уже несколько раз побывала в экспедициях к египетским пирамидам и даже была в Долине Царей. Если они решат, что Элли требует слишком много самостоятельности, она напомнит им, что они сами весьма современные и самодостаточные женщины.

Пока девушка размышляла обо всем этом, карета мчалась все быстрей и быстрей и наконец понеслась с бешеной скоростью.

От толчка ее швырнуло через всю карету к противоположной стене. Это заставило Элли очнуться. Она с трудом уселась на прежнее место и изо всех сил ухватилась за сиденье, чтобы удержаться на нем. Страха она не чувствовала, была только удивлена и озадачена.

В чем дело? Шелби боится, что протестанты с деревенской площади могут погнаться за ними? Этого не может быть. Он, конечно, понимает, что напуганные крестьяне и деревенские лавочники не представляют серьезной угрозы.

Тогда почему Шелби вдруг погнал лошадей как сумасшедший?

Элли нахмурилась. Она вспомнила об убийствах, которые стали причиной страха и волнения в деревне, и поняла, что эти смерти действительно могут напугать людей. Убиты два человека — два общественных деятеля, которые по своим политическим взглядам были противниками государства и желали конца монархии. Это ужасные смерти, и вообще сейчас в Англии трудные времена. Бедная королева Виктория стареет. Принц Эдуард берет на себя все больше и больше обязанностей. В Южной Африке снова может начаться война. Разумеется, люди недовольны. Для многих бедность и невежество народа оказались заметней, чем прогресс в образовании и медицине, который был достигнут за время правления Виктории. Рабочие теперь защищены лучше, чем когда-либо. Но есть люди, которые считают, что королевская семья получает слишком большое содержание. Они думают, что королевские особы делают слишком мало по сравнению с тем, сколько денег уходит на поддержание в порядке их большого имущества и на обеспечение им роскошной жизни. В Англии есть первый министр и парламент, и многие считают, что этого достаточно.

Одно из колес провалилось в яму, и девушка едва не ударилась головой о потолок кареты. Что происходит? Шелби не такой человек, которого легко напугать. Он не побоится законопослушных протестующих деревенских жителей. И к тому же они не сами подняли сейчас эту ужасную смуту на улицах. Эта смута — дело рук тех, кто старается взбунтовать толпу, заставив людей поверить, что королева и ее семья организовали убийства политиков, которые высказывались против них. Слишком много людей хотят верить, что за спиной убийц стоит королевская власть.

Элли изучала историю и знала, что противники монархии не впервые появились среди английских политиков. Она даже отчасти понимала, почему это движение снова возникло именно сейчас. Хотя королева Виктория учила королевскую семью воздержанию и доброте, ее дети, в том числе ее сын-наследник, вели себя скандально. В те дни, когда так называемый Джек-потрошитель совершал страшные убийства, кто-то даже предположил, что этим потрошителем был внук королевы, принц Альберт-Виктор. С того времени партия антимонархистов вышла на передний план. Нынешние убийства, которые многие считали попыткой королевской семьи задушить эту партию, довели страну до того, что многие здравомыслящие политики предупреждали: нужно пойти на компромисс и проявить сдержанность, иначе начнется гражданская война.

Элли никогда не встречалась с королевой, но, вспоминая все, что видела и слышала о ней, не могла поверить, что женщина, при которой империя достигла такого прогресса и которая до сих пор соблюдает траур по мужу, умершему много десятков лет назад, может быть виновна в таких ужасных делах.

Вдруг карета вздрогнула и замедлила ход.

Они ехали уже медленней, лошади не мчались галопом, а шли шагом. Вдруг девушка похолодела от страха: она услышала выстрел. Рядом раздались крики, потом Шелби хрипло закричал в ответ. Элли слышала его голос, но не могла разобрать слова.

— Остановите карету! — прогремел низкий властный голос.

Элли это встревожило. Девушка наклонилась к окну, отодвинула занавеску и выглянула наружу.

Ее глаза широко раскрылись от изумления, и она почувствовала холодные струйки страха.

Совсем рядом со своей каретой она увидела огромного черного жеребца, на котором сидел человек в черном плаще и черной шляпе, с черной маской на лице. Сзади него стояли еще несколько всадников. Их кони беспокойно переступали с ноги на ногу.

Дорожный разбойник!

Ей никогда даже не снилось, что такое может произойти в ее скучной, однообразной жизни. Элли постоянно читала несколько газет и знала из них об этом человеке и его сообщниках.

Девушка напомнила себе, что этот человек до сих пор никого не убил. Кое-кто даже сравнивает его с Робин Гудом. Но никто не знает, каким беднякам он раздавал награбленное. Правда, вскоре после того, как граф Уоррен был ограблен на дороге, церкви Ист-Энда вдруг получили большие суммы денег на еду и одежду для своей паствы.

Колеса, скрипнув, остановились. Раздалось недовольное ржание лошадей, а потом она услышала слова кучера:

— Дорогой мой, не делайте ничего плохого девочке! Сначала вам придется застрелить меня.

Милый Шелби, ее большой и толстый защитник! Он охраняет ее с тех пор, как она себя помнит, и будет защищать до последнего дыхания.

Благодаря ему Элли преодолела свой страх.

Она открыла дверцу кареты и крикнула:

— Шелби, мы не будем рисковать жизнью из-за этого вора и его разбойников. Отдадим ему все, что он хочет, и поедем дальше!

Разбойник натянул поводья своего скакуна и одним легким прыжком соскочил на землю. Его сообщники остались сидеть в седлах.

— Кто еще находится в карете? — спросил разбойник.

— Никого, — ответила Элли.

Разбойник явно не поверил в это. Он подошел к открытой дверце и, не спрашивая разрешения, заглянул внутрь кареты. Потом его ладони обхватили ее талию. Он бесцеремонно поднял ее с сиденья, вынул из кареты и поставил на землю. Затем исчез внутри кареты: очевидно, он считал, что там должно быть какое-то тайное отделение. Потом выпрыгнул наружу и встал рядом с Элли.

— Кто вы и что делаете одна на дороге? — спросил он.

Его лицо скрывала маска из черного шелка, но было видно, что волосы у него темные и связаны на затылке в конский хвост. На нем были шерстяной плащ и сапоги для верховой езды, доходившие до колен.

Девушка задрожала от страха, но решила, что не даст себя запугать. Если он задумает убить ее, он в любом случае сделает это. Поэтому она не унизится до того, чтобы отбиваться. Она не будет ползать перед ним на коленях.

— Не думаю, что обстоятельства моей поездки должны интересовать таких подонков, как вы! — ответила она гордо.

— Мисс! — попытался остановить девушку испугавшийся за нее Шелби и протянул руку к своему пистолету.

Но разбойник кивнул одному из своих людей, и тот подошел к Шелби. Остальные грабители тоже были в масках и в черной одежде, которая делала их незаметными ночью.

— Не делайте этого! — негромко, мягким голосом предупредил кучера первый разбойник. — Никто не причинит никакого вреда ни вам, ни этой девчонке.

Может быть, именно слово «девчонка», сказанное этим человеком, возмутило ее и придало ей мужества. Ее всегда оттесняли в сторону потому, что она «девчонка». Все всегда делали с ней то, что сами считали для нее лучшим. Если она достигала в чем-то успехов, ее хвалили, но было похоже, что ее будущее принадлежит всем, кроме нее самой. Благодаря своему привилегированному воспитанию Элли знала латынь, французский и итальянский языки, географию, историю и литературу. Она более чем хорошо играла на пианино, умела петь благодаря своей наставнице мадам д’Арп, танцевать благодаря месье Лонвилю, не хуже других женщин ездила верхом.

Кроме того, она была самой оберегаемой сиротой в Британской империи — в этом Элли была вполне уверена.

— Не троньте эту девушку, — сердито начал Шелби. Но договорить он не смог: разбойник щелкнул плетью, которую держал в руке. Плеть была длинная и выглядела смертоносным оружием. Ее конец просвистел в воздухе, как пуля. Шелби уронил пистолет и вскрикнул — больше от удивления, чем от боли.

— Мой дорогой, мы не желаем причинить вред вам и этой девушке тоже. Спуститесь, пожалуйста, на землю.

Шелби спустился, держась прямо, как палка, — злой и настороженный. Элли услышала тихий выдох, а когда снова взглянула на Шелби, тот уже не стоял, а лежал. Он опустился на землю так легко, как будто просто очень устал.

Элли закричала и бросилась к нему.

Добежать ей не удалось: разбойник схватил ее за плечи. Элли ударила его ногой и попыталась укусить. Он тихо выругался и спросил:

— Что с вами творится, девушка? Вы рискуете своей жизнью.

— Что вы сделали с ним?

— Он скоро придет в себя, и его одежда тоже в порядке, — заверил ее разбойник.

— Что вы с ним сделали? Вы убили его?

— Уверяю вас, он жив!

Элли снова попыталась укусить державшую ее руку.

— Это смешно, — рассмеялся разбойник.

А потом, прежде чем девушка успела понять, что происходит, он перекинул ее через плечо, быстро сошел с широкой дороги и зашагал по лесной тропинке.

Что она сделала?

Несмотря на всю ее смелость, холодок пробежал у нее по спине.

— Если вы собираетесь перерезать мне горло, вы очень пожалеете об этом, — предупредила она своего похитителя. — Вас будут преследовать и найдут. Вы уже находитесь в розыске. Предупреждаю вас, что…

— Вам бы следовало просить меня, — пригрозил он.

— Куда вы меня несете? Вы даже не знаете, кто я такая!

Очевидно, они дошли до места назначения, потому что разбойник быстро и бесцеремонно усадил ее на пень. Рядом протекал маленький ручей. Девушке показалось странным, что он журчал так мелодично. Солнце как раз в этот момент исчезало за горизонтом, поэтому их окружали бледные пятна света, пробивавшегося сквозь листву деревьев, и тени наступающей ночи. Мужчина поставил ногу на бревно и наклонился ближе к Элли:

— Девочка, я действительно не знаю, кто ты такая. Если бы ты ответила мне на этот вопрос в самом начале, ты, может быть, сейчас уже ехала бы дальше.

— Не называйте меня девочкой — и девчонкой тоже.

— Мне бы стоило называть вас идиоткой.

— Это я идиотка? Потому что пытаюсь дать отпор жалкому преступнику, который обязательно кончит жизнь на виселице?

— Раз меня в любом случае повесят, что я потеряю, если добавлю вашу невинность к списку того, что незаконно похитил?

— Вас повесят! — ледяным тоном сказала она.

— Может быть, но не сегодня. А сегодня вы будете отвечать мне.