Барбара Картленд - Опасная любовь

— «Вы нужны господину», — повторила Мелина. — Там поймут?

— Поймут, — ответил Бинг. — Будьте внимательны, готовите прямо в трубку, чтобы никто не мог прочитать слова у вас по губам.

— Кому придет в голову читать по губам? — воскликнула изумленная Мелина.

— Кое-кому из тех, кто будет находиться в холле и прекрасно владеет этим навыком, — заверил ее Бинг. — Когда закончите, возвращайтесь к стойке портье и скажите, что багаж вашего мужа прибудет днем.

Мелина глубоко вдохнула.

— Что-то еще?

— Вообще-то, если поразмыслить, хорошо бы поесть, — сообщил Бинг. — У меня во рту не было ни крошки с прошлой ночи.

— Господи боже! — воскликнула Мелина. — Да вы, наверное, умираете с голоду. Чего вы хотите?

— Я точно не хочу, чтобы в ваше отсутствие сюда приходил официант, — задумчиво сказал Бинг. — Да и в вашем присутствии тоже.

— Может, я забегу в какой-нибудь магазин? — предложила Мелина. — Напротив гостиницы как раз есть один, универсальный.

— Хорошо, купите, что посчитаете нужным, но только попросите упаковать так, чтобы никто не видел, что вы несете.

— Я позабочусь об этом, — уверила Мелина и взяла сумку.

— Боюсь, что мне придется просить вас оплатить покупки в долг, — сказал Бинг, — а когда приедет мой слуга, я возмещу расходы. Кстати, забыл — когда скажете «Вы нужны господину», укажите также номер вашей комнаты.

— В приемной у меня могу спросить вашу фамилию. Что мне ответить?

— Можно одолжить на время вашу? — улыбнулся Бинг. — Она мне нравится.

— Полагаю, что это к тому же убережет нас от расспросов, — заметила Мелина. Она пошла к двери, потом остановилась и оглянулась. — Вы уверены, что будете здесь, когда я вернусь? А то у меня ощущение, что я сплю и, когда проснусь, мне останется только смиренно идти в консульство за помощью.

— Ничего не могу вам обещать, — ответил Бинг. — Но что бы ни ждало нас впереди, смирением там и не пахнет.

— Но теперь, когда я работаю на вас, вы не расскажете мне, в чем дело? — снова спросила Мелина.

— Честно? Я думаю, вам лучше пока ничего не знать. К тому же это не мой секрет.

— Короче говоря, нет?

— Если бы я выразился столь кратко, это бы могло показаться невежливым, — улыбнулся Бинг.

Мелина, разочарованная, вышла в коридор и услышала, как за ней повернулся в двери ключ. Она прошла мимо араба, который притворялся спящим, но, как была уверена Мелина, внимательно следил за ней. За поясом у него девушка разглядела кинжал.

«И во что только я позволила себя впутать? — спросила она себя, стоя в ожидании лифта. — По-хорошему мне надо было без промедления ехать домой».

И однако же она знала, что это пустые слова. Она не хотела ехать домой. Все происходящее было так захватывающе, что у нее внезапно даже мурашки побежали по спине, а сердце забилось чаще.

Что было на уме у этого человека? Почему за ним охотились? Мелина знала, что не успокоится, пока не узнает ответы на эти вопросы. Но она так же ясно понимала, что ничего не выведает у Бинга. Если он решил хранить что-то в тайне, то никакие ее слова или действия не заставят его передумать…

Внизу Мелина сообщила, что ожидает приезда мужа. Портье были в высшей степени неинтересны ее слова, потому что она была всего лишь подчиненной миссис Шустер, а потому не являлась важным клиентом.

Мелина задумалась, зачем тогда Бинг попросил ее об этой услуге, а потом ей вдруг показалось, что кто-то в толпе за ее спиной, среди всех сидящих, беседующих, слоняющихся людей, очень внимательно прислушивается именно к ее словам.

Мелина направились к телефонной будке. Войдя внутрь, она сняла трубку, а потом осознала, что дверь, которую она прикрыла за собой, снова распахнулась, а неподалеку, спиной к ней, стоит какой-то араб в национальной одежде. Мелина снова плотно притворила дверь, в будке от этого сразу стало душно, но зато ее никто не мог подслушать.

Она набрала номер, который ей дал Бинг, какое-то время слушала гудки, а потом раздался звук соединения. На том конце молчали, но Мелина слышала шелест дыхания.

— Я звоню из гостиницы «Эксельсиор». Вы нужны господину. Номер 309.

Она не дождалась ответа. На том конце просто положили трубку.

Мелина вышла из будки. Араба уже не было видно.

Девушка направилась к магазину. Ей казалось, что за ней следят, но, возможно, это была всего лишь игра ее воображения. В магазине толпились покупательницы, в основном туристки из Европы, которые что-то выбирали, и меняли, и перевешивали, поэтому Мелине пришлось довольно долго ждать своей очереди.

Наконец она купила французский батон, масло, ветчину, колбасу, сыр и несколько мандаринов, попросила продавца упаковать покупки в большой коричневый бумажный пакет и перекинула его через плечо, надеясь, что ее ноша выглядит вполне обыденной.

Потом, делая вид, что никуда не торопится, заглянув по дороге в пару-другую витрин, Мелина вернулась в гостиницу. Ей казалось, что спину ей буравят многочисленные взгляды. Араб все еще дремал в углу коридора, но теперь его не было видно от лифта. И, отметила Мелина, как всегда, на этаже не было ни одного посыльного или горничной.

Перед дверью своего номера она остановилась, гадая, окажется он пустым или Бинг все еще будет там. Возможно, ей все это приснилось?

Но, когда она постучала в дверь, с той стороны раздался голос:

— Кто там?

— Это я, Мелина, — волнуясь, ответила девушка.

Она услышала, как в замке повернулся ключ. Дверь открылась, и к своему изумлению Мелина увидела, что Бинг стоит перед ней полностью одетый. На нем был поношенный серый фланелевый костюм, чистая белая рубашка, синий галстук и пара удобных кожаных туфель.

Мелина оглядела комнату, но не увидела чемодана.

— Какой у вас быстрый слуга! — воскликнула она.

— В самом деле, — согласился Бинг.

— Видимо, вашу одежду доставили откуда-то неподалеку.

— Понимаю ваш интерес, но я умираю с голоду.

— Простите, — осеклась Мелина, — надеюсь, я купила то, что нужно.

Она вынула покупки из сумки и положила на столик.

— Да это просто пир богов! — воскликнул Бинг.

— Я не знала, стоит ли покупать какое-то питье, — признала Мелина.

— Мне хватит мандаринов, — ответил Бинг. — А теперь, с вашего позволения, я помолчу, я правда оголодал.

Мелина с каким-то почти материнским чувством смотрела, как он намазывает масло на хлеб и запихивает в рот, отламывает кусочки ветчины, потом сооружает сэндвич с сыром и отправляет следом.

Наконец он издал вздох удовлетворения.

— Я бы не променял этот обед на всю русскую икру, — заявил он.

— И что теперь? — спросила Мелина.

— Надо немного подождать. Ко мне должен прийти гость.

— Гость?

— Да, — ответил Бинг, — но вы не волнуйтесь. Это просто человек, который подгонит сюда машину.

— Так мы правда сегодня уезжаем? — удивилась Мелина. — Тогда мне стоит начать укладывать вещи.

— У вас есть полчаса. А пока вы не будете возражать, если я вздремну?

— Конечно, нет.

— Хорошо. А то последние несколько суток я спал так же, как ел, урывками.

Говоря это, он устроился на кровати, подложил подушку под голову, а потом, как будто кто-то выключил свет, заснул.

Мелина уставилась на него в изумлении.

Она и представить не могла, что можно отключиться так стремительно, однако у нее было стойкое ощущение, что при необходимости Бинг проснется так же быстро и будет готов действовать в тот же миг.

Мелина достала чемоданы и поспешно упаковала их. Вещей у нее было не так много, поскольку она не могла позволить себе большой гардероб: несколько тщательно подобранных легких хлопчатобумажных платьев, два немнущихся вечерних туалета, белый пиджак и туфли, которые были скорее удобными, нежели модными.

Пока она укладывалась, Бинг безмятежно спал, но, едва в дверь постучали, он проснулся и сел на постели, пожалуй, быстрее, чем стук стих.

— Спросите, кто там, — велел он чуть слышно.

— Кто там? — окликнула Мелина.

— Уведомление для мистера Линдси, — послышался голос мальчика-рассыльного. Бинг едва заметно качнул головой. Открывая дверь, Мелина заметила, что он отодвинулся в глубь комнаты и опустил руку в карман пиджака.

Но за дверью в самом деле стоял мальчик с конвертом в руках.

— Письмо для мистера Линдси, — сообщил он. — И ваша машина ждет внизу, мадам.

Мелина выудила из сумочки монетку и вручила ему, мальчик поблагодарил и ушел. Мелина еще даже не успела толком закрыть дверь, как Бинг буквально вырвал конверт у нее из рук и поспешно вскрыл. Мелина машинально заглянула ему через плечо и прочитала всего два слова на листке бумаги: «Вилла Харриса».

Судя по всему, прочитанное обрадовало Бинга. Он засунул конверт в карман и подхватил чемоданы Мелины.

— Пошли, — велел он.

— Но как же ваш багаж? — воскликнула Мелина.

— У меня все уже есть, — улыбнулся он, и девушка поняла, что все, что она говорила портье, действительно предназначалось для того, кто следил за ней.

Прямо у дверей гостиницы стоял маленький серый «пежо». Бинг положил багаж Мелины на заднее сиденье, открыл ей дверцу и сел за руль.

Мелине показалось, что никто даже бровью не повел в их сторону, хотя сама она была уверена, что совершает нечто настолько удивительное, вызывающее и дерзкое, что все глаза должны быть обращены к ней.

Ни с кем не попрощавшись, никого не предупредив, что уезжает, Мелина Линдси направлялась в неизвестность с человеком, с которым познакомилась несколько часов назад и о котором она ничего не знала кроме того, что он замешан в какой-то чрезвычайно опасной и необычной истории, о которой она тоже не имела ни малейшего понятия. И более того, она согласилась играть роль жены этого человека!

Они влились в поток машин на главной улице, Бинг нажал на газ, откинулся на спинку сиденья и, бросив взгляд на серьезное личико Мелины, поинтересовался:

— И как вам все это нравится, миссис Уорд?

Оставив позади людные улицы, «пежо» начал взбираться по склону небольшого холма, на вершине которого Мелина разглядела белую виллу, огороженную высокой стеной. Бинг, указывая на здание, пояснил:

— Вилла Харриса. Ее построил англичанин, корреспондент «Таймс». Он уже умер, а из его дома марокканцы сделали местную достопримечательность и возят сюда туристов. Хотя внутрь войти нельзя.

— Почему? — расстроилась Мелина.

Бинг качнул головой:

— Вообще вам вряд ли удастся войти хоть в один частный дом в Танжере. Жителям не нравится, когда на них пялятся, — впрочем, как и любому человеку.

— Я бы хотела побывать в настоящем марокканском доме, — призналась Мелина.

Бинг не ответил: он был занят, объезжая группу мальчишек, которые играли в мяч на углу улицы, практически на проезжей части.

— А вы, должно быть, во многих побывали, — заметила Мелина.

— Почему вы так думаете?

— Если вы одеты, как араб, наверняка вас впустят в арабский дом? — предположила Мелина.

Она понимала, что снова задает слишком много вопросов, поэтому не удивилась, когда Бинг бросил на нее косой взгляд. Тогда она откинулась на спинку кресла и молчала, пока они не доехали до подножия холма.

— Отсюда пойдем пешком, — заявил Бинг. — Почва слишком каменистая для этих шин.

У Мелины возникло ощущение, хотя она не могла выразить его словами, что помимо шин были и другие причины идти пешком. Она послушно выбралась под жаркие лучи солнца, расправила юбку и, взглянув на проселочную дорогу, усеянную камнями, порадовалась, что на ногах у нее практичные сандалии на плоской подошве.

Они обогнули виллу, и их взглядам открылся захватывающий вид на море. Людей вокруг почти не было, потому что подошло время сиесты, когда все мусульмане спят либо у себя дома, либо дремлют у прилавков в ожидании, когда спадет жара.

— Одни бешеные собаки и англичане, — заметила она вслух в ответ на свои мысли, и Бинг повернулся к ней с понимающей улыбкой.

— Это еще не жарко, — сообщил он. — Но я люблю солнце. А вы?

— Не знаю, как ответить. Я в первый раз в жарких странах.

— В Марокко не так жарко, — заметил Бинг. — Вот Индия или Персидский залив… И даже в соседнем Алжире летом бывает мучительно жарко.

Они непринужденно беседовали, но Мелина видела, как его глаза внимательно обшаривают каждое дерево, каждый камень, словно в поисках чего-то подозрительного, но только двое мальчишек присматривали за пасущимися тощими козами немного выше по склону. Мелина и Бинг прошли немного дальше и наконец добрались до места, где холм обрывался в море многометровым отвесным утесом.