Девушки замерли, не решаясь ни выйти — страшно, ни уехать — если осмотр у врача ещё и можно было пропустить, санкции со стороны Стаса после их позорного бегства только ужесточатся.

Но все же Линка нерешительно предложила:

— А может…

— Не-а, — сразу перебила её сестра, вцепившаяся в руль обеими руками. — Во-первых, я от него по этим колдобинам на ситикаре от внедорожника не удеру — не надейся, а, во-вторых, даже если это чудо и произойдет, он же с нас шкурки спустит. С меня так точно, а с тебя… Не знаю точно как, но тоже отомстит.

— Это верно, — согласилась Лина, прикидывая, что лучше — сначала устроить небольшие разборки с обнаглевшим супругом, тырящим её медицинскую документацию, или сразу попросить прощения, тем самым сэкономив всем нервы? Так и не придя к единому мнению, она решила действовать по обстоятельствам.

— А может, ты выйдешь и все ему объяснишь? — жалобно попросила младшая. — А то он на меня всего один раз орал, но, как воспомню, до сих пор передергивает…

— А на меня — два. Так что у меня психологическая травма больше, — открестилась Ева от почетной миссии миротворца. — И вообще, он чей муж? Вот и иди, восстанавливай семейные отношения. Если что — беги, я дверцу на замок закрывать не буду.

— Спасибо тебе, добрая женщина, — фыркнула Линка, смирившись с необходимостью первой нарваться на гнев супруга. — Только лошадей, которые бегают так, как я сейчас, даже не пристреливают — чего зря пули переводить? Прикапывают сразу…

Не успела она договорить, как пассажирская дверь распахнулась и перед лицом девушки появилась мужская ладонь. Ева мгновенно отвернулась и попыталась максимально слиться с окружающей обстановкой, типа, её тут нет.

Лина приняла предложенную помощь и постаралась как можно более величественно и эффектно выйти из машины. Но Ева оказалась уникумом не только по части езды, но и остановок — только она могла пристроиться посредине одной, на всю парковку, лужи. Стас стоял на единственном относительно сухом участке в пределах досягаемости. Видимо, ему надоели колебания жены, потому что в следующий момент её выдернули из салона авто, как морковку с грядки, и поставили рядом с собой.

Поднять взгляд она не решилась, потому попыталась выразить все свое раскаяние глубоким горестным вздохом.

— Не впечатляет, — пресек эту попытку Стас, одной рукой придерживая жену, а другой — расстегивая свое пальто и укутывая её полами. От родного и любимого запаха Линке захотелось замурчать и потереться лицом о грудь мужа.

— А если так? — девушка немного отклонилась назад и, посмотрев ему в глаза, скорчила забавную рожицу и часто-часто захлопала ресницами.

— Нет.

— Ох, — она снова прижалась к нему лбом. — Извини?

— Ты утверждаешь или спрашиваешь?

— Нууу… Прости, пожалуйста… — прошептала Линка, забравшись руками ему под свитер и положив ледяные ладошки на поясницу. Стас, не ожидавший такой пакости, ощутимо вздрогнул и, как она и надеялась, сразу переключил внимание:

— Ты почему без перчаток?

— Забыла… — о том, что забыла она их в машине сестры, девушка предусмотрительно упоминать не стала. — И мне правда жаль, что ничего тебе не сказала.

— Тебе хоть стыдно? — уточнил он, стягивая с себя шарф и накрывая им голову Лины, потому что надеть шапку она тоже не догадалась.

— Очень! — заверила его жена, поняв, что злится он больше для порядка. Но в том, что была неправа, все-таки самой себе призналась — небось, выдумал непонятно что, только из-за её тайной поездки к врачу. Вот и уберегла мужа от ненужных волнений!

Она сразу вспомнила тот момент, когда сидела на кровати, тупо таращась на тест с двумя полосками.

У неё в голове не укладывалось произошедшее — ведь они всегда предохранялись! Не то, чтобы так боялись стать родителями, но учеба в медакадемии и материнство — вещи, в принципе, сочетаемые, но все же, лучше бы подождать. А тут такой сюрприз. Стас полулежал за спиной, осторожно поглаживая её ещё совершенно плоский живот, и пытался понять, что именно так напугало любимую. А Линка никак не могла выдавить из себя хотя бы слово, потому что радость и страх так перемешались внутри, что девушка была совершенно ошарашена. И, только когда он преувеличенно спокойно и тихо спросил:

— Ты не хочешь нашего ребенка? — поняла, что ему тоже страшно. Он боится её решения, но никогда этого не покажет.

— Хочу, — через пару секунд отозвалась Лина. До неё только сейчас дошло, что он мог расценить её ступор совсем по-другому, потому, подумав, добавила. — Очень хочу.

— Ура!

А через несколько недель начался кошмар. Первое время её тошнило только по утрам, но меньше, чем через месяц, становилось плохо уже не от вида и запаха, но даже от разговоров о еде. Весь третий и большую часть четвертого месяца она провела в больнице под капельницами. И если поначалу врачи делали осторожные намеки, то с каждым днем они все увереннее настаивали, что ей лучше прервать беременность по медицинским показаниям. Линка отмахивалась и отшучивалась, но однажды вышла из себя и прямым текстом послала очередного советчика. Стас в тот же день забрал её домой и нашел акушера-гинеколога, специализирующегося на подобных случаях. И никогда, ни единого раза, он не выразил недовольства, даже когда придерживал ей голову во время общения с «белым другом», потому что Лину трясло от слабости. Или, когда успокаивал бьющуюся в истерике жену, после того самого «доброго» врачебного совета.

А теперь она, ничего не сказав, сама отправилась в женскую консультацию. Да уж, было, отчего начать психовать, но даже сейчас он сдерживался.

— Мне безумно стыдно и очень-очень жаль, — совершенно серьезно сказала она, пристально посмотрев ему в глаза. Стас ответил не менее внимательным взглядом и еле заметно улыбнулся.

— Вот теперь — верю, — хмыкнул он. — Попытаешься сделать так ещё раз, придется применить жесткие меры.

— Меня нельзя шлепать, и даже голос повышать нежелательно, — она показала язык, уверенная, что ничего он ей не сделает. Но Линка недооценила мужское коварство.

— Вообще-то я и не собирался. А вот кофе врач запретила, а ты пьешь каждое утро. Так что…

— Это нечестно! Он же без кофеина, и совсем чуть-чуть. Не говори ей, пожалуйста! — взмолилась девушка.

— Вот и посмотрим на твое поведение. Подожди секунду, — попросил он, осторожно отстраняясь.

Поскольку Ева все это время продолжала сидеть истуканом и с места не сдвинулась, Стасу, который совсем не горел желанием измерить глубину лужи, пришлось обойти автомобиль и постучать по водительской двери. Агеева мысленно успела пообещать Господу, что завтра же сходит в церковь, если Стас не станет на неё вызверяться, и опустила стекло.

— Привет, иуда.

«И курить тоже брошу!» — про себя поклялась она и несмело улыбнулась.

— Здрассьти, Станислав Сергеевич. Ругаться будешь? — сразу уточнила она, чтобы быть готовой к возможным последствиям. Матвеев только рукой махнул, как бы говоря, что был бы толк от применения ремня — выпорол бы обеих, а так, только нервы тратить.

— Нет. Но за это, ты мне будешь кое-что должна. Минут десять подождешь, пока я Лину с рук на руки сдам?

— Конечно, — облегченно выдохнула Ева, думая, что с обещанием насчет сигарет все-таки погорячилась. — Отводи, давай, маму-медведицу, а то там скользко, как пить дать, растянется наше чудо.

Линка, прекрасно слышавшая разговор, фыркнула и укоризненно посмотрела на сестру, но, признавая её правоту, с места все-таки не сдвинулась.

Она наблюдала, как Стас, придерживая под локоть семенящую, как уточка, Лину, ведет супругу по ступенькам. Поскольку окно так и осталось открытым, то до Евы донеслось:

— А откуда ты вообще узнал, что мне сегодня сюда ехать?

— Утром, пока ты была на кухне, мне позвонила Валентина Александровна и сказала, чтобы мы не забыли взять с собой результаты предыдущих анализов.

— А почему она ТЕБЕ звонит?!

— Наверное, потому что из нас двоих, именно меня считает более вменяемым.

Что ему на это ответила Лина, Ева уже не слышала, потому что пара скрылась за высокими дверями.


Ева успела выкурить две сигареты — попутно сообщив в небесную канцелярию, что предыдущее обещание было несколько поспешным и потому рассмотрению не подлежит — а Стаса все не было. Но и возвращаться на работу тоже не хотелось, потому девушка решила немного прогуляться. Дождь почти стих, но таких вот любителей промочить ножки рядом как-то не наблюдалось. Ева прошлась вдоль улицы, внимательно разглядывая дома с резными деревянными наличниками. Она не понаслышке знала, что здесь ещё пять лет назад по плану должны были возвести элитный жилой комплекс, но жители воспротивились и, неясно каким методом, умудрились получить свидетельства, что их терем-теремки являются памятниками архитектуры. Главный по строительству поскрипел вставной челюстью, но сделать ничего не смог, разве что учинил мелкие неприятности, типа, забыть включить эти переулки в список по восстановлению дорожного покрытия. И теперь улицы выглядели, как после ковровой бомбардировки. Но жители были счастливы, жизнерадостно чапая по рытвинам и ухабам в резиновых сапогах. Поскольку Ева подобной обувью как-то не озаботилась, потому что не знала, что в их славном городе есть заповедные уголки, где может застрять даже БТР, то пришлось ей, шипя и ругаясь, скакать через лужи в сапогах на шпильках. Она уже почти добралась до машины, когда внимание девушки привлек какой-то посторонний звук, доносившийся из-за ободранной живой изгороди. Там кто-то тихо, но горько плакал.

«Так, это не твое дело. Мало ли, может алкаш бутылку разбил и теперь сокрушается», — убеждала себя Ева, целеустремленно двигаясь к «Ситроену». Но, не дойдя буквально два шага, чертыхнулась и повернула обратно.

То, что в это труднодоступное место должна быть проложена заповедная тропка, до неё дошло, только когда девушка проломала широкую просеку в давно нестриженых кустах, хорошенько испачкав свое бежевое пальто. За зарослями «вороньего глаза», на старой покосившейся скамейке сидела женщина и, закрыв лицо руками, тихо плакала. Ева уже хотела поворачивать в обратный путь, когда поняла, что именно ей показалось в этой незнакомке странным — фигура, такая же, как у Лины. Ну, учитывая, что буквально в тридцати шагах женская консультация, присутствие будущей матери вполне понятно и естественно, а вот то, что она сидела на холодном дереве и рыдала, уже настораживало. Возможно, если бы её сестра сама не была в положении, и если бы Еву не достала на работе будущая клиентка, а ещё — если бы Агеева точно не поняла, что эта женщина нуждается в помощи, девушка бы развернулась и ушла, но теперь она не могла это сделать. Потому, Ева сделала то, что в будущем полностью изменило её жизнь — она присела рядом с незнакомкой, уже нисколько не заботясь о чистоте своей одежды, и, слегка тронув беременную за плечо, молча протянула носовой платок. Та испуганно вскинулась, подняв на неё заплаканные глаза, но предложенное взяла.

— Извините, понимаю, что это не моё дело, но я могу вам чем-то помочь? — немного помолчав, спросила Ева.

— Вряд ли, — невесело улыбнулась она. Женщина с некоторым любопытством осмотрела неожиданную помощницу — невысокая красивая девушка, на вид — лет двадцати пяти, но выражение светло-карих глаз выдавало, что на самом деле, она немного старше. Дорогая стильная одежда, пребывающая сейчас в несколько плачевном состоянии, темно-русые волосы чуть ниже плеч. В другой ситуации Светлана сказала бы, что это обычная богатенькая фифа, но в этой чувствовалась такая целеустремленность, что становилось ясно — если она захочет, горы свернет. И, сама не понимая, почему, женщина решила поделиться своим горем. — Я — Света. У меня хотят забрать ребенка.

— Ева. А кто именно и почему?

— Потому что я дура, — покаялась женщина и осторожно слезла со скамейки. — Спасибо вам.

— За что?

— За платок. За то, что мимо не прошли. Только вы мне не сможете помочь, — она усмехнулась и уже собралась уходить, когда Ева окликнула её:

— Подождите! Вот, возьмите, — она протянула Светлане визитку.

— «Агеева Ева Александровна, адвокат», — вслух прочла женщина. — Спасибо ещё раз.

Ева стояла на месте, продолжая смотреть вслед ушедшей и понимая, что происходит что-то неправильное, когда в кармане зазвонил мобильник.

— Где ты? Я у машины, — Ева одинаково хорошо слышала Стаса, как в трубку, так и напрямую, потому телефон отключила и крикнула:

— Тут я!

Стас с недоумением посмотрел на выскочившую из кустов подругу.

— Что ты там делала?

— Территорию метила, — отмахнулась она, с тоской осматривая заляпанные грязью сапоги. То, что пальто выглядело так, словно им помыли полы, она догадывалась, но вот состояние обуви удручало. — Вот и съездила с сестренкой…