Айя Субботина - Плохиш

Телефон тренькнул снова. На этот раз звонила Алина. Стас нахмурился, пытаясь вспомнить, кто это. Кажется, барменша из «Джунглей»: эффектная деваха с ногами от зубов и полным «четвертым». Она шикарно сосала – как никто и никогда, заглатывала как чертов удав.

«Вперед, Онегин, вот твое избавление от херни в башке», - подстрекал внутренний голос.

«Ты больше не мое «все».

Он просто вырубил телефон и зашвырнул его куда-то на заднее сиденье.

Три года назад

Все было хуже некуда.

Все разваливалось прямо на глаза. И везде была одна только ложь.

На прошлой неделе он увидел отца в ночном клубе с девицей около двадцати: она, не стесняясь, вертела перед ним задом и давала себя лапать. И вот только что – мать. Ее подвез домой какой-то сопляк - его, Стаса, возраста! И то, как они чуть не в глотку друг другу языки засунули, было настолько отвратительно, что он не удержался. Просто дождался, пока она зайдет в дом, а потом вышел – и за шиворот вытащил мудака из машины. Кажется, избил его так сильно, что на том места живого не осталось. Выбитые зубы хрустели под подошвами кроссовок, но Стасу было все равно. Он бы убил засранца, но смог остановится в последний момент.

Бросил рюкзак с вещами куда-то под ноги, в последний раз посмотрел на кованные ворота дома и побрел сам не зная куда. Прямо под дождем: еще по весеннему прохладным и колючим.

Стас не помнил, где бродил весь день. Промок до нитки, но все равно горел. Выбросил в мусорный бак дорогую куртку, туда же последовала и футболка. Все время звонил телефон. А он все время сбрасывал, даже не глядя. Плевать, говорить не с кем и не о чем.

А потом ноги сами привели его к подъезду дома Егоровых. Дома, где ему всегда было уютно и спокойно. Мать Артема вечно что-то пекла: пироги, ватрушки, сотни сортов блинчиков и печений. Он постоянно отнекивался от ее попыток сунуть ему парочку «на дорожку», но эта маленькая худенькая женщина всегда была убедительной.

Стас посмотрел на окна – темно. Потом на экран мобильного. Почти одиннадцать ночи. Спят?

А, проклятье, сегодня же суббота и Артем говорил, что они уедут на дачу. С приходом весны Егоровы всегда «врубали» режим огородников, хоть Стас никогда не понимал для чего им это. Егоров-старший был известным преуспевающим адвокатом и в картошке с огорода семья точно не нуждалась. Мать, кроме того, что прекрасно готовила, так же была первоклассным дизайнером - и многие уютные кафешки и рестораны столицы были обязаны ей своим интерьером.

Стас выдохнул и уселся прямо на мокрые бетонные ступени. Дождь все не прекращался. Ну и хрен с ним, будет сидеть здесь, пока не сдохнет. Домой не пойдет. Пошло оно все куда подальше. Кому нужна такая сраная семья, где все друг другу врут?

— Убери от меня руки! – раздался неподалеку знакомый девичий голос.

— Не ломайся, куколка, - довольно агрессивно ответил мужской.

— Не трогай меня! Отпусти!

Влада?

Стас поднялся, всмотрелся в темноту, разреженную тусклыми всполохами сломанного фонаря. Так и есть Влада – и с ней какой-то долговязый придурок. Вот он хватает ее за запястье, тянет на себя. Он худой, но все равно вдвое крупнее Влады и ей нечего ему противопоставить.

Стас сорвался с места и с силой оттолкнул долговязого, когда тот почти сунулся к ней своими слюнявыми губами.

Хватило одного удара, чтобы эта тощая сволочь опрокинулась на спину. Одного крепкого удара точно в нос. Звук хрустнувшего хряща показался сладкой музыкой.

Пацан завыл, обхватил себя руками и принялся качаться в луже, словно упавший на спину жук.

— Стас? – Влада смотрела на него огромными испуганными глазами. Мокрая, с прилипшими ко лбу и щекам волосами, она казалась еще большей худышкой.

— Он сделал тебе больно? Влада, отвечай, он что-то тебе сделал?

— Нет, нет, ничего, - сбивчиво ответила она. – Просто приставал и лез руками.

— Значит руки я ему и оторву.

Она вовремя его остановила: бросилась, обхватила сзади за талию, прижавшись всем телом. Маленький, такой же мокрый, как и он, кусочек тепла. Единственного тепла, которое было у него этим вечером.

— Не надо, с него хватит, - прошептала она. – Не надо, пожалуйста, оно того не стоит.

Он сжал зубы и молча смотрел, как ублюдок, скуля, на заднице отползает в сторону. Как потом поднимается, прижимая к носу окровавленные ладони – и убегает в ночь. Где-то над их с Владой головами сверкнула молния, небо расколол гром, от которого почти заложило уши.

— Почему ты не уехала со всеми, Влада?

— Готовила реферат на понедельник, - шепотом сказала она. Всхлипнула. Плачет? Запоздалая реакция на стресс. – Целый день просидела за компьютером. А потом пришли Настя и Светка, позвали прогуляться.

Настя – это та ее подруга, что на год старше и которая на Новый год так надралась, что чуть не в штаны ему лезла? А он предупреждал Артема, чтобы присмотрел за Владой, когда возле нее трется такая шалава.

— Ну и где сейчас Настя и Светка?

— Мы посидели в кафе, но я обещала родителям, что не буду приходить домой позже одиннадцати. К нам подсели какие-то парни, и... Ну, в общем, мне пришлось идти одной. А этот... увязался следом.

Стас медленно расцепил руки Влады у себя на животе, повернулся, приподнял ее лицо за подбородок, почти ожидая увидеть потеки туши под глазами. Ничего, ни грамма косметики, только припухшие от слез веки.

— Ты же понимаешь, если бы меня здесь не было, то все могло бы кончится плохо? – сказал очень строго, большими пальцами стирая влагу с ее ресниц.

Она прикусила нижнюю губу, кивнула.

— Пообещай мне, что больше не будешь никуда ходить с этими блядями, - потребовал Стас.

Она поморщилась – всегда так делала, когда он забывал «фильтровать» слова.

— Пообещай, Влада.

— Обещаю, - серьезно ответила она. А потом вцепилась в его ладонь, с ужасом разглядывая сбитые костяшки. – Господи, Онегин, что случилось? И... где твоя одежда?

— Ерунда, - отмахнулся он. Было что-то нереальное в том, какими слабыми и тонкими выглядели ее пальцы у него на кулаках.

— Ничего не ерунда! Пойдем, я дам тебе рубашку Артема и горячий чай. И еще нужен пластырь, и бинт, и...

Он не сопротивлялся, когда Влада затащила его в лифт, потом в квартиру, а там чуть ли не силой затолкала в душ. Она всегда была такой: деловитой маленькой женщиной. Шестнадцатилетней маленькой женщиной. Видимо, всему виной ее воспитание и завышенные ожидания родителей и учителей. Приходилось соответствовать.

Он долго-долго растирал тело жесткой мочалкой. До красноты, до боли. Позволил ледяной воде остудить горючую голову, а потом расслабился под теплыми тугими струями. Запихнул джинсы в стиралку, запустил программу и, повязав полотенце вокруг бедер, вышел.

Со стороны кухни уже доносился звон посуды и приятный запах, от которого желудок скрутило в тугой узел.

Влада возилась возле плиты, а на столе уже стояли чашки, тарелки. Стас улыбнулся – стакан с молоком.

— Ты же не пьешь молоко, терпеть его не можешь? – Он так и остался стоять в дверном проеме, налег плечом на откос.

— Зато ты пьешь, это же белок и полезно для мышц, - не отрывая взгляда от сковороды, где активно что-то помешивала, ответила Влада.

Надо же, помнит.

Влада успела переодеться в какой-то свободный мешковатый свитер чуть не до колен и узкие штаны. И носки с принтом из смеющихся гусят. Волосы подобрала в узел на макушке, но большая часть прядей выбилась и постоянно лезла в лицо.

— Не нужно этого всего, я домой пойду, - сказал он, поглядывая на часы. Мобильный окончательно сел. – Только мне бы что-то из одежды Артема.

— Никуда ты не пойдешь, пока не поужинаешь, и я не займусь твоими руками. Это не обсуждается, Онегин.

Она выключила газ под сковородой, отложила в сторону деревянную лопатку – и повернулась к нему. Пару раз моргнула, неумолимо медленно краснея. Стас знал, что нравился ей. Он вообще много кому нравился и никогда не испытывал угрызений совести, пользуясь этим. В конце концов, его первый секс случился в четырнадцать и с женщиной, куда старше его самого. И за следующие шесть лет он успел набраться опыта, чтобы ночь с ним девчонки запоминали надолго. Это было, пусть и не большой, но платой за то, что он редко ложился в постель с одной и той же. Возможно, когда-то придет и его время остепениться, но точно не в ближайшие десять лет.

Но эта красная, как маков цвет, девчонка, была сестрой его лучшего друга. И ей было всего шестнадцать. И он точно знал, что она девственница. И это была лишь малая кроха всех тех «ни за что», которые стояли между ними.

— Мне нужна одежда, Влада, - повторил он.

— В комнате Артема, на кровати. Я туда... положила. – Влада сглотнула.

Стас быстро вышел.

В штаны Артема он влез почти без проблем, а вот с футболкой пришлось повозиться. Друг был куда более тощим и узким в плечах.

Все, а теперь валить отсюда. Возможно, завалиться к Кристине? Если у нее нет нового любовника, то ее кровать всегда гостеприимно пуста. И в свои почти тридцать эта женщина точно знает, что такое хороший секс без обязательств, никогда не закатывает скандалы и не бросает намеков об отношениях.

— Ты никуда не пойдешь, пока не поешь и пока я не приведу в порядок твои раны, - встала в дверях Влада. Все еще смущенная, но уже деловитая, с упрямой морщинкой между бровями.

— Раны? Это просто царапины. Прости, Влада, но вряд ли кому-то из твоих понравится, что я был с тобой один на один в пустой квартире посреди ночи. Мне не нужны проблемы с Артемом. У меня и друзей-то кроме него нет.

— Ты собираешься рассказать ему?

— Ну...

— Вот и я не собираюсь, - перебила она и ткнула пальцем в сторону кухни. – Я умею держать рот на замке, ты знаешь. И... мне не хочется оставаться одной. Сейчас.

На миг маска решительности сползла с ее лица, обнажив панику.

Стас вздохнул. Ок, просто ужин, пока она не успокоится.

— Хорошо. Я поставлю телефон на подзарядку. – «Потом позвоню Кристине, и буду трахать ее пока не станет пусто в голове».

Ужинали молча. Влада включила маленький телевизор, нашла какой-то музыкальный канал. Стас за обе щеки уплетал омлет, нашпигованный целой кучей овощей и мясом, а девчонка без интереса ковыряла вилкой в тарелке. Когда у нее третий раз подряд зазвонил телефон, и она снова потянулась, чтобы нажать отбой, Стас перехватил ее руку, забрал из слабых пальцев мобилку. На экране высветилась фотография Насти и ее же имя.

— Не надо, - одними губами взмолилась Влада.

— Хрена с два! - зло огрызнулся он. Принял вызов и, прежде чем на том конце связи ответили, сказал: - Тебя уже хорошенько отодрали? Надеюсь, да, потому что я могу устроить тебе шикарную, блядь, групповуху, после которой через тебя будет со свистом пролетать цинковое ведро. Через все отверстия в твоем сраном теле. Ты меня хорошо поняла?

— Стас? – У Насти заплетался язык. – Где Влада?

— Я тебя предупредил. Увижу тебя или твою подружку возле Влады – вам обеим больше никогда не захочется шляться по кабакам в поисках приключений. Еще раз спрашиваю – поняла? Если нет, то какую именно часть?

Она просто положила трубку. Стас мрачно посмотрел на Владу.

— Внимательно выбирай друзей, Влада.

— Ты всегда такой грубиян, - только и сказала она.

— Какой есть, - не стал отпираться он.

Пока Влада ставила на стол запеканку и заваривала мятный час, Стас перемыл посуду.

— Пока чай стынет – давай-ка сюда руки, Онегин.

— Это просто царапины.

— А это просто очень упрямая я, - парировала она.

Пришлось подчиниться. Не из-за нее. А потому что эта забота была такой... настоящей. Все, что случилось после того, как он расквасил нос тому уроду, было настоящим. И не имело ничего общего с его насквозь фальшивой жизнью.

Он подвинулся на кухонном диванчике, уступая ей место рядом. Влада деловито обработала сбитые костяшки какой-то мазью из оранжевого тюбика. Попыталась было и перебинтовать, но тут он взбунтовался.

— Но от пластыря тебе не уйти! – изображая чуть ли не воительницу, клацнула зубами она.

— И даже униженные просьбы о пощаде не помогут?

— Не мечтай, Онегин.

— Почему ты зовешь меня по фамилии? – Он и сам не понял, зачем спросил. Какая к черту разница, как она его зовет. Лишь бы не «чуваком» или «бро».

— Потому что... так проще. – Она сглотнула и все-таки пристроила пару липких полосок на руку. Опустила голову, вздохнула. – Спасибо, что вступился за меня... Стас.

— Очень надеюсь, ты сделаешь выводы. И вообще, почему было мне не позвонить? Я бы приехал за тобой.