— Вы должны сказать мне… — начал он, сохраняя спокойствие — качество, которое Алексий очень в нем ценил, — почему Наталья должна срочно покинуть Сербию.

Алексий кивнул. Он знал, приняв решение о браке Натальи и Джулиана, что ему придется все объяснить.

— В общем-то рассказывать особенно не о чем, — с трудом начал он. — Короче говоря, случилась беда.

Джулиан это уже понял. Он ждал.

— Не так давно Наталья без нашего ведома подружилась со студентами и виделась с ними в кофейне «Золотой осетр». Одного из них, Гаврило Принципа, она случайно встретила на базаре, когда мы были в Сараево. Их видел вместе австрийский офицер, который знает Наталью в лицо. — Алексий немного помолчал, затем глухо произнеси — Этот Принцип убил эрцгерцога и герцогиню.

Теперь был потрясен Джулиан.

— Вы должны мне поверить, что, хотя заговор замышлялся в Белграде, король Петр и его окружение ничего о нем не знали.

Однако уверен, австрийцы так не думают. Принцип — серб, и Австрия использует это убийство в качестве предлога для нападения на Сербию и ее захвата. Чтобы предотвратить войну, король Петр согласится на любые требования, связанные с арестом подозрительных лиц внутри Сербии.

При мысли, что Наталья может предстать перед австрийским судом по обвинению в соучастии в убийстве наследника габсбургского трона, у Джулиана закружилась голова, и он подумал, что сейчас лишится рассудка.

— Теперь вы понимаете, почему я хочу, чтобы Наталья как можно скорее покинула страну. Моя жена готова ее сопровождать, но это означает — мы будем надолго разлучены. — Алексий на мгновение прикрыл глаза рукой, затем сказал с обезоруживающей откровенностью:

— Я очень люблю свою жену, мистер Филдинг, и не хочу жить без нее многие месяцы, а может быть, и годы. Женившись на Наталье и взяв ее с собой в Лондон, вы избавите меня от такой участи.

Кровь так шумела в ушах Джулиана, что он едва мог слышать собственный голос:

— А что, если Наталья не захочет за меня выйти?

— Она согласится, — сказал Алексий.

Джулиан попытался собраться с мыслями, но не смог. Ему очень хотелось жениться, на Наталье, но так, чтобы ее к этому не принуждали.

Зита, видя его в затруднении, тихо сказала:

— Я думаю, вполне возможно, что Наталья отказала вам только потому, что в семнадцать лет мысль о замужестве застала ее врасплох.

— Ей и сейчас еще только семнадцать, — сказал Джулиан, стараясь выиграть время, чтобы принять решение, н понимая, что, возможно, это самое важное решение в его жизни.

— Хотя по возрасту ей семнадцать, за последние сутки она очень повзрослела, — мрачно заявила Зита. — Мы все постарели Это действительно было так. Джулиан заметил на ее лице морщины, которых раньше не было, да и ее муж выглядел не лучше.

— Я с ней поговорю, — сказал Алексий, вставая из-за стола и снова направляясь к двери, — а потом вы ее увидите.

— Могли бы мы поговорить с ней наедине, сэр?

Алексий кивнул:

— Конечно.

Он вышел из комнаты, а Зита неловко предложила:

— Не хотите ли чаю, мистер Филдинг?

Джулиан кивнул, подавив желание попросить вместо чая большую порцию виски или сливовицы.

* * *

— Он красивый молодой человек, из превосходной семьи, с блестящим будущим, — сказал Алексий не преувеличивая, так как был уверен, что в скором времени Джулиан Филдинг станет послом.

— Я не могу выйти за него замуж, папа! — Наталья чувствовала себя так, будто находилась в седьмом круге ада. — Я его не люблю!

— Но он ведь тебе нравится? — настаивал Алексий.

— Да, нравится…

— И ты считаешь его красивым?

— Да, но я не хочу за него выходить! Я вообще не хочу вступать в брак Алексий нахмурился, размышляя, как продолжить разговор Наталья во что бы то ни стало должна покинуть Сербию, и, хорошо зная свою дочь, он был убежден, что ей будет гораздо лучше в качестве жены молодого преуспевающего дипломата в одной из столиц Европы, чем с матерью в тихой Женеве.

— Я хочу, чтобы ты внимательно меня выслушала, — сказал он, чувствуя, что Наталья близка к истерике. — Любовь не всегда приходит до замужества. Гораздо чаще она зарождается в браке. Например, я не был влюблен в твою мать, как и она в меня, когда мы поженились. Свадьбу устроили наши родители, и мы согласились, потому что доверяли им. Если ты выйдешь за Джулиана Филдинга, у тебя будет преимущество по сравнению с нами, так как он уже тебя любит. И ты должна иметь в виду, что если даже ты за него не выйдешь, тебе все равно придется покинуть Сербию, но вместо Лондона, Парижа или Петербурга ты будешь жить в Женеве со своей матерью.

Наталья хранила молчание, прижавшись лбом к оконному стеклу и глядя в сад опухшими от слез глазами.

— Когда замужняя дочь покидает дом и живет вдали от родителей, это вполне естественно, — продолжал Алексий с душераздирающей искренностью. — Но если моя жена будет жить вдали от меня, я этого не вынесу.

Наталья не могла не слышать боли в его голосе. Отец пришел к ней с просьбой сделать выбор, но теперь она поняла, что у нее нет выбора. С того самого момента, как Джулиан Филдинг явился в дом, чтобы сделать ей предложение и увезти с собой, ее будущее было предопределено.

Она повернула к отцу заплаканное лицо.

— Ради того, чтобы ты и мама были вместе, я готова выйти за него замуж, — сказала Наталья, понимая, что должна найти в себе мужество поступить достойно в сложившейся ситуации.

— Спасибо, дорогая, — сказал Алексий, обнимая и прижимая к себе дочь.

Наталья приникла к отцу, и слезы снова брызнули из ее глаз.

Как бы ей хотелось, чтобы никогда не было знакомства с Гаврило и Неджелко в Консерватории, не было дальнейших встреч в «Золотом осетре», не было поездки на Восточный базар.

— Я пообещал Джулиану, что он может поговорить с тобой наедине, — сказал Алексий, совладав со своим волнением. — Думаю, итальянская гостиная будет самым подходящим местом, как ты считаешь?

С тяжелым сердцем Наталья последовала за ним вниз по парадной лестнице. Дверь в большую гостиную была приоткрыта, и она увидела Катерину, настороженно сидящую неподалеку и безуспешно делающую вид, что читает «Мадам Бовари». У них не было возможности поговорить, и все, что могла сделать Наталья, так это бросить отчаянный взгляд на сестру, проследовав за отцом в итальянскую гостиную.

— Джулиан Филдинг в моем кабинете, — сказал Алексий, остановившись у двери. — Я пойду и скажу, что ты готова его выслушать, и позабочусь о том, чтобы вас никто не беспокоил. Венчание должно состояться через несколько часов.

— Когда мы уедем? — Голос Натальи был едва слышен.

— Он сказал, что должен уехать в конце недели, хотя желательно сделать это как можно быстрее. Еще до того, как мы покинули Боснию, полиция уже устроила облаву на всех известных друзей и родственников Принципа и Кабриновича. В любую минуту может прийти требование, чтобы ты вернулась в Сараево для допроса. Я хочу попросить премьер-министра поговорить с советником Британской миссии, чтобы Джулиану разрешили уехать завтра. Я скажу ему, что у нас в Англии есть родственники и что семейные обстоятельства вынуждают тебя поспешно заключить брак и сразу же уехать в Лондон.

Наталья молчала, ей нечего было сказать.

Зная, как тяжело дочь переживает предстоящую разлуку с родиной, Алексий чувствовал, что его сердце тоже разрывается.

— Я очень сожалею, дорогая, — сказал он и с подозрительным блеском в глазах вышел из комнаты.

* * *

Когда через несколько минут вошел Джулиан, Наталья продолжала стоять там, где ее оставил отец. Она со страхом взглянула на англичанина, уверенная, что он начнет говорить красивые слова о своих чувствах. В этом случае она может не выдержать и сказать, что не любит его и никогда не полюбит.

Джулиан криво улыбнулся.

— Ты действительно попала в страшную беду? — сочувственно сказал он. — Что заставило тебя ходить в эти ужасные кофейни? Разве ты не знаешь, что в Британской миссии кофе намного лучше?

Наталья издала какой-то сдавленный звук, напоминающий то ли стон, то ли истеричный смех, и когда Джулиан подошел к ней, она бросилась ему навстречу.

Он крепко ее обнял.

— Боже, какая же ты глупенькая, — сказал он, едва осмеливаясь дышать, чтобы не нарушить то хрупкое взаимопонимание, которое возникло между ними.

— Я даже представить себе не могла, что кого-то хотят убить!

Особенно герцогиню! — Казалось, плотина рухнула, и поток слов, полных боли, устремился наружу. — Мне очень понравилась герцогиня! Не могу поверить, что Гаврило ее убил!

Хотя я видела, как он выстрелил, мне все еще не верится! Папа сказал, что я должна покинуть родину и, возможно, на долгие годы. Я этого не вынесу! Я люблю Сербию! Во мне течет кровь Карагеоргиевичей! А Катерина другая. Она не против жить в Лондоне, в Париже или в Петербурге, но мне ненавистна такая жизнь! Я там умру!

— Ну, до этого не дойдет, дорогая! — ласково сказал он с легким смешком. — Поначалу все кажется незнакомым, но куда бы мы ни поехали: в Лондон, Париж, Петербург или даже в Брюссель или Рим, жизнь везде хороша. — Он коснулся рукой ее подбородка и приподнял лицо. — Там намного веселее, чем в Женеве, — добавил он с улыбкой, которая была так хорошо знакома Наталье.

— Я не хочу в Женеву, — сказала она, вздрогнув от одной только мысли о такой перспективе. — Я жила там маленькой девочкой и каждый день плакала, потому что хотела вернуться в Сербию.

Джулиан задумчиво на нее посмотрел.

— Значит, только поэтому ты согласилась выйти за меня замуж? Тебе не хочется снова ехать в Женеву?

Она покачала головой и честно призналась:

— Нет, я сказала папе, что выйду за тебя замуж, потому что не вынесу, если он и мама будут жить в разлуке. Они очень любят друг друга, понимаешь?

Джулиан, конечно, понимал, что Наталья согласилась на брак с ним не потому, что вдруг прониклась к нему необычайной любовью и не может без него жить, но он надеялся, что она хоть немного его любит.

— Ты меня не любишь? — спросил он, заранее зная ответ.

Ее золотисто-зеленые глаза смотрели прямо и откровенно.

— Ты мне нравишься, — искренне сказала она, — и поскольку я вынуждена покинуть Сербию, то предпочитаю жить с тобой где угодно, но только не с мамой в Женеве.

Джулиан глубоко вздохнул. Это самое большее, на что он мог рассчитывать, впрочем, пока вполне достаточно и этого.

Наталья слегка отстранилась, чтобы видеть его лицо, и положила ладони ему на грудь.

Это движение пробудило в нем давно сдерживаемые чувства. Он желал ее, как ни одну другую женщину в своей жизни, и никакая другая ему не нужна.

— В любом случае с тобой мне будет лучше, чем без тебя, — пробормотал он.

Впервые за последние несколько дней улыбка тронула уголки ее губ. У Джулиана Филдинга была способность создавать атмосферу, в которой Наталья чувствовала себя спокойно и уверенно, к тому же он был чертовски красив. По крайней мере с таким мужем легче пережить муки временного изгнания.

Катерина наблюдала за хождениями между итальянской гостиной и кабинетом отца со все возрастающим недоумением.

Что происходит, в конце концов? Почему отец оставил Наталью одну, а потом послал Джулиана с ней поговорить? Возможно, отец рассказал Джулиану о дружбе Натальи с Гаврило Принципом и об их злополучной встрече на Восточном базаре? Может, Джулиан решил что-то ей посоветовать, но почему в такой необычайно интимной обстановке?

Когда наконец Наталья и Джулиан вышли держась за руки, ее недоумение возросло. Наталья была по-прежнему бледна, но спокойна, и впервые с тех пор, как ей сказали, что необходимо покинуть Сербию, она не плакала. Молодые люди направились в кабинет отца, и Катерина вскочила с кресла, чтобы их перехватить.

— Что происходит? — взволнованно спросила она.

— Джулиана отзывают в Лондон, — ответила Наталья хрипловатым от усталости голосом. — И я еду с ним. Это значит, что маме не придется оставить папу и…

— Отзывают в Лондон? — Катерина почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. — Этого не может быть! — с ужасом воскликнула она, глядя в глаза Джулиану. — Так внезапно! И что имела в виду Наталья, когда сказала, что едет с вами? Как она может поехать с вами? Кто будет ее сопровождать?

Джулиан улыбнулся.

— Не волнуйтесь, Катерина, — сказал он, пытаясь ее успокоить. — Наталье не потребуется сопровождение. Сегодня вечером мы с ней поженимся.

Глава 7

Катерина пошатнулась, потрясенная словами Джулиана. В это время дверь кабинета открылась, и Алексий властно сказал:

— Я предпочел бы, чтобы все разговоры происходили за закрытыми дверями, Наталья.

— Хорошо, папа, — покорно согласилась она. Ее рука по-прежнему покоилась в руке Джулиана.

— Папа.., я не понимаю… — Катерина была настолько сбита с толку, что, казалось, вот-вот потеряет сознание. — Джулиан говорит, он и Наталья должны пожениться…