– Это очень любезно с вашей стороны, но у меня собственный транспорт, – Джон бросил грустный взгляд на Джейн. – Я купил грузовик и оставил его в Сиднее, потому что знал, что он мне понадобится.

– Тогда мы вас покинем. Пожалуйста, если надумаете нас навестить, приезжайте. Я знаю, у нас разные интересы… – едва заметная пауза, и взгляд мельком на Джейн. – Но, возможно, это вас развлечет.

– Спасибо, я заеду. До свидания, Джейн.

– До свидания, Джон. – Джейн не протянула ему руки, она только улыбнулась… хотя у нее было ощущение, что улыбка ее больше походила на гримасу.

Как и сказал Уильям Бауэр, они быстро закончили с таможенными формальностями. Очевидно, барон имел здесь влияние. Они вышли на пристань, и Бауэр нанял такси.

– Карантин для животных, – сказал он водителю. Джейн взглянула на него удивленно.

– Я думала, что мы сразу же отправляемся на плато. – Сразу же после того, как вы проверите свое стадо.

– Я думала, что вы его уже проверили.

– Только свои четыре пятых.

Бауэр сказал это холодным тоном, но уже то, что он предоставил ей возможность увидеть Гретель, Сан Марко и Русвен прежде, чем она отправится на юг, преисполнили Джейн благодарностью к нему.

– Вы их любите, правда?

– О да.

– Это… хорошо.

– Что вы имеете в виду, мистер Бауэр?

– Я имею в виду… – сказал он безразличным тоном, набивая свою трубку табаком, – Роддена Гаира.

– О!.. – удивленно воскликнула Джейн. – Он по-прежнему с вами?

– Нет.

– Тогда не могли бы мы не говорить об этом?

– Если бы вы это делали, мне бы это наскучило, – ответил Бауэр. После некоторого молчания он добавил: – Здесь Карантин Сиднея и другие службы. Думаю, вы найдете ваших мальчиков и девочек вполне довольными их временными квартирами. Почему вы на меня так смотрите?

– Мальчики и девочки. Всегда так говорим. Расти и я Уильям Бауэр не ответил, но Джейн увидела, что он покраснел.

– Долго еще будут здесь Грейтель, Сан Марко и Русвен? – спросила она.

– Их срок почти закончился. Следующие животные…

– Как, они уже здесь! – воскликнула Джейн, удивленная и обрадованная. Теперь она сможет сказать: «До свидания, мы расстаемся на время, Денди.» – Вы определенно умеете делать дела, мистер Бауэр.

– Я просто вынужден их делать.

Он открыл перед ней дверь, и Джейн вошла внутрь. Она поспешила к тому месту, где стояли ее любимые лошади, погладила две атласные головы, повернувшиеся к ней… и уткнулась лицом в морду третьей, серой. Это был Денди.

Бауэр терпеливо ждал ее.

Потом они вернулись в такси и поехали в аэропорт, где Бауэра дожидался личный самолет.

Джейн увидела в конце летного поля небольшой самолет. «Небольшой, но мощный, сделанный на заказ», – сказал он ей.

– Сделан специально для меня, мисс Сидни. Поднимайтесь.

Джейн подчинилась. Они легко поднялись в воздух, сделали круг над полем и взяли направление на юг – юго-запад, как ей сказал Бауэр.

Теперь они пролетали над сельской местностью, их самолет отбрасывал тень на зелено-золотистые поля внизу. Потом внизу показались заросли кустарника, а местность окрасилась в оливково-зеленый цвет. Кое-где мелькали желтые отблески.

Это был плетень, как сказал Уильям Бауэр. Он показал ей направо, на горы Великой разделяющей цепи, ее вершины устремлялись вверх остроконечными башенками, хотя, очевидно, были не так величественны, как многие другие горы, и каждый пик венчала корона деревьев. Зачарованная, Джейн смотрела вниз, на причудливые потоки, которые оканчивались серебристыми водопадами, на расчищенные от леса участки земли, которые еще никто не обрабатывал. Потом появилось огромное пастбище, золотое море, которое широко раскинулось на все четыре стороны, заканчиваясь отвесными обрывами. Перед Джейн предстал этакий оазис аккуратных выгонов, строго симметричных зданий на выгонах, все было настолько точно продумано, как бывает в детской игрушке. «Урейра-Плато» – сказал Бауэр. Потом с гордостью добавил: «Бауэр».

Его гордость понятна, подумала Джейн, помимо воли отдавая ему должное. Тут она увидела поле, подстриженное не менее аккуратно, чем пригородная лужайка. Там не было ни старого чертополоха, ни взъерошенной ежевики, ни терна, только безупречно скошенная трава.

«Джип» уже спешил им навстречу. На его дверце была изображена птица бауэр, и внизу было одно слово: «Бауэрс». «Очень похожа на райскую птицу», – подумала Джейн. Местность, над которой они пролетали, не оставила ее равнодушной.

– Ваша бауэр действительно так выглядит? – спросила она, показывая на изображение птицы.

– Да, они родственники райской птицы. Вы увидите их. Он подошел к шоферу.

– Привет, Джейк. «Джип» остановился.

– Джейк, это мисс Сидни.

Джейн улыбнулась, и мужчина улыбнулся ей в ответ. Чемоданы были уложены в багажник, и «джип» тронулся в сторону аккуратных домиков, которые она видела из самолета.

«Часто, – подумала Джейн со злорадным чувством, – вещи выглядят на расстоянии лучше, и возможно, что…»

Нет, дом был просто совершенен, Расти должен увидеть его. Джейн сказала это вслух.

– Я была бы рада, если бы старик увидел это, но у него другие идеи. – Небольшая пауза.

– А как выглядит Маленький Холм? – спросил Уильям Бауэр.

– Прекрасно. Но по-другому.

– К жилым кварталам, Джейк, пожалуйста. Мисс Сидни надо отдохнуть, а прогуляться по плато она сможет позднее.

«Джип» подкатил к стоянке перед зданием из красного кирпича.

– Оно построено в стиле мотеля, – сказал Бауэр. – И там есть слуги, мисс Сидни, поэтому вам не придется тратить время на домашнюю работу. Вы увидите, что квартиры для женщин расположены справа по коридору, а для мужчин – слева. Они разделены, – добавил он, – столовой. Поэтому нет нужды беспокоиться об обедах и ужинах и не надо бояться пропустить время. Джейк отнесет ваши чемоданы.

Джейк действительно понес их, и Джейн пошла следом. Она не обернулась, чтобы посмотреть, что делает Бауэр, она знала, что он будет сидеть в «джипе» и наблюдать за ней. Но перед дверью любопытство пересилило рассудительность, и она все же обернулась.

Бауэр смотрел ей вслед.

Мотель был двухэтажным.

– Здесь двадцать спальных комнат, – рассказывал Джейк, который шел впереди с чемоданами. – Они рассчитаны каждая на одного человека, и во всех есть встроенная мебель, телевизор, душ. В доме есть две большие комнаты для отдыха и две прачечные. В основном здесь живут работники Бауэра.

– А женщины? – Джейн интересовало, работают ли здесь с лошадьми женщины.

– У нас есть женщины, но они, как правило, замужние, поэтому живут не в мотеле, а в квартирах через дорогу. Если у вас не будет настроения спускаться вниз на чашку чая, мисс Сидни, вы найдете продукты прямо в вашей комнате.

Они вошли в свободную комнату. Это был обычный номер средней руки, но с уголком для еды, где было молоко, сахар, чай, пакет бисквитов и несколько нарезанных легких закусок.

– Похоже, Бауэр ничего не забыл, – сказала Джейн.

– Думаю, это не в его характере, – подтвердил Джейк.

– Где можно найти расписание дежурств?

– Думаете, вы уже внесены в него? – высказал сомнение Джейк. – Скорее всего, вы будете работать не с лошадьми.

Своим вопросом Джейн как бы подтвердила, что признает свое положение работницы Бауэра, лишенной каких-либо привилегий.

– Думаю, я спущусь вниз, – передразнила Джейн манеру речи Джейка.

Они улыбнулись друг другу.

Когда Джейк ушел, Джейн огляделась. Комната обставлена со вкусом, сделала вывод она. Вместо оттенков коры дуба, которые она рассчитывала найти в квартирах, предназначенных для работников конного завода, будь то мужчины или женщины, здесь преобладал мягкий цвет лесной зелени. Это больше соответствовало женскому характеру и гармонировало с окружающей местностью.

Джейн подошла к окну и выглянула. Вид был великолепен. Гор не было видно, поскольку мотель был расположен на горах, и виднелось только бескрайнее пастбище. А дальше, Джейн это видела из самолета, оно заканчивалось отвесными скалами, которые спускались в окружающие плато долины.

Она отметила безукоризненные лужайки между рядами домов, сад с ухоженной землей и зарослями кустарника. Дальше, направо, был большой одноэтажный дом, стоявший особняком. «Его дом», – подумала Джейн. Теплый ветер лениво раскачивал веревку, на которой сушились маленькие джинсы и два свитера. Детские, подумала она. Итак, барон – семейный человек. Лениво, как этот ленивый ветер, Джейн стала думать о его жене.

Она была настроена выпить чашечку чая в одиночестве в своей комнате, но знала, что это не лучший путь утвердиться на новом месте. Джейн причесалась, втерла в губы то, что осталось от губной помады, и, сочтя, что в здешних условиях этого вполне достаточно, спустилась в столовую. Повар встретил ее приветливо и спросил, что бы она хотела.

– Просто чашечку чая, – сказала, смеясь, Джейн. – Я знаю, что могла бы приготовить его сама, но мне хотелось осмотреться.

Гарри (так звали повара) охотно показал ей свои владения. Он гордился своей холодильной камерой, встроенными печами, машиной для мойки посуды.

– Наша работа построена по принципу самообслуживания, – сказал он. – Мистер Бауэр охотно внедряет все новое, и он против официанток.

Рассказывая, Гарри приготовил большую чашку чая и поставил ее на один из столиков. К этому он добавил еще блюдо пшеничных лепешек с изюмом.

– Не считайте эту кухню совершенством, – сказал он Джейн. – Посмотрите лучше и другую кухню.

– Другую?.. Вы имеете в виду кухню барона? То есть мистера Бауэра?

– Нет, босс часто обедает с нами.

– Но здесь есть дети, – сказала Джейн в надежде услышать, что это дети не Бауэра.

– Да! Их мать в отъезде. Но Бауэр не любит, чтобы они обедали здесь. Это лучше для детей, знаете ли.

Конечно, Джейн знала, что детей надо кормить в семье, но она считала, что и мужчины тоже должны обедать дома. Но она не могла разводить дискуссию на эту тему: Гарри продолжал тему упомянутой «другой» кухни.

– Интересна не кухня сама по себе, а то, что там делают, хотя я вам могу назвать некоторые продукты, которые я туда отправляю. И он стал перечислять: сухое молоко, глюкоза, овсяные хлопья…

– Вы имеете в виду кухню для лошадей?

– Это то, ради чего существует это место, – улыбнулся Гарри. – Все… – он обвел рукой вокруг, – существует для того, чтобы пары лошадей с удовольствием выполняли свои функции. Еще чаю?

Но Джейн отказалась, она отнесла чашку в мойку, поблагодарила Гарри и вернулась в свою комнату. Она думала о женщинах, которые работали здесь. Возможно, они, когда начинали, были моложе Джейн, а потом вышли замуж, не успев стать старыми девами, какой считала себя Джейн. Она тоже когда-то строила подобные планы, но… все получилось совсем не так, как она мечтала.

Джейн снова подошла к окну: теперь детские вещи уже не болтались на веревке. Она уже собиралась отойти и разобрать чемодан, как в поле ее зрения оказались две фигуры. Это были два маленьких человечка, одетых в одинаковые костюмы, которые она уже видела, но где? Джейн задумалась. Это была одежда, принадлежащая вполне конкретной паре.

Она высунулась из окна и позвала:

– Роберта! Роберт!..

Но они ее не слышали. Джейн видела, как они перелезли через ограду в сторону конюшен и потом исчезли, без сомнения затевая очередную шалость, поскольку они были неисправимой… неуправляемой, как о них говорили на корабле, парой.

На корабле. Он, барон, был на корабле! Итак, это он «папа Уильям», голос, которому эти дети так быстро подчинялись. Он был отцом Роберта и Роберты, хотя в сознании Джейн они все еще никак не соединялись. Но тут помимо своей воли она уже спешила к. двери и бежала вниз по лестнице, чтобы перехватить детей, куда бы они не шли.

Джейн была уже на последней ступеньке лестницы, когда услышала страшный крик. Она осмотрелась, пытаясь определить источник крика – крика ребенка. Думая только о близнецах, она пыталась угадать, кто из них мог бы поднять такую тревогу.

– Роберт! Роберта! – позвала Джейн, надеясь, что зов о помощи повторится. Она совсем не знала это место и не знала, какой дорогой бежала дальше. «Хотя, – подумала Джейн, – в этом маленьком поселке, наверняка, кто-то еще услышал этот крик». Она оглянулась на квартиры. Никакого движения. Возможно, Гарри на кухне. Но у нее не было времени. Она вспомнила Маленький Холм. Однажды молодая кобыла упала и… Но сейчас нельзя было терять время на размышления, нужно найти источник этого крика, и немедленно.

Джейн побежала вперед, оглядываясь направо и налево, она спешила, но надеялась, что встретит кого-нибудь, хоть кого-нибудь. Конюха, возвращающегося с работы, садовника, рабочего, любого, кто может направить ее к возможному источнику крика.