— Я думаю, у тебя паранойя, — прошептала она в ответ.

— Знаешь, я тоже тебя люблю, — выдохнул Феликс, — но я не могу сказать это перед всеми этими людьми. В отличие от тебя, я не особенно люблю публичные выступления.

Фоби поморщилась.

— А еще, — прошептал он, — я не могу двигаться, потому что у меня никогда не было такой большой эрекции.

Она засмеялась, положив подбородок ему на плечо.

— Меня убивали все те слова, которые я говорила о тебе, — прошептала она, обнимая его еще крепче. — Весь этот бред о том, что ты никудышный любовник, в то время как на самом деле я никогда не встречала человека, с которым я постоянно чувствовала такое сильное желание и каждый раз парила в облаках, когда он…

— Спасибо, — перебил ее Феликс. — Вот почему ты застыла в этом положении последние пять минут. Я определенно не собираюсь говорить вслух, что люблю тебя.

— Боишься признаться в своих чувствах при свидетелях? — ухмыльнулась Фоби.

— Черт, нет. — Феликс начал целовать ее ухо.

— Трус. — Она укусила его.

— Э-э-э… Небольшое объявление, — вместо ответа очень громко сказал Феликс, поворачиваясь, чтобы осмотреть помещение. — Я люблю Фоби Фредерикс. Я люблю ее. Я собираюсь любить ее очень-очень долго, потому что… ну, потому что я по-настоящему люблю ее. Это любовь из обычного набора шести букв от «л» до мягкого знака. Всего два слога. Легко запоминается. — Он снова повернулся к Фоби и ухмыльнулся. — Так хорошо?

— Слишком много повторов. — Она сморщила нос, сияя от счастья.

— Боже, нам будет чертовски весело вместе, — улыбнулся он, крепко обнимая ее.

Фоби сделала глубокий вдох, наслаждаясь теплом его тела и знакомым запахом.

— Кажется, в одном ты оказался прав.

— В чем?

— За нами действительно наблюдают.

Они посмотрели друг на друга, приподняв брови.

— Хочешь вернуться домой? — спросил Феликс, неожиданно теряя часть прежней самоуверенности.

— Домой? — Фоби закусила губу.

— Да.

— Можно уточнить, к кому домой — к тебе или ко мне?

— К нам, — очень медленно сказал Феликс, тоже закусив губу.

Фоби почувствовала, как по ее лицу расползалась самая широкая, самая глупая и самая неотразимая улыбка, когда она увидела самую большую, самую красивую и самую обаятельную улыбку Феликса.

— Значит, к нам домой. — Она обняла его за талию, чувствуя тяжесть руки, обнимавшей ее за плечи, и они направились к двери, продолжая улыбаться. Оказавшись на улице, они пошли к станции метро, и вскоре их голоса затихли вдали.


Когда они исчезли из виду, Саския прошла через ворота, которые почти скрывала тень от деревьев, во двор церкви и поцеловала мраморного ангела Беатрис с отбитым крылом.

— Даже ангелы со сломанными крыльями могут творить добро, — прошептала она, отступив и посмотрев на него. — Боже, какой ты уродливый. Тебе нужен нос.

Сжав чуть крепче в руках спящего щенка, она направилась к проезжей части, у которой оставила машину своей матери, задержавшись у ворот, чтобы еще раз взглянуть на галерею. Расходились последние гости. Манго бодро шагал в сторону Бромптон-роуд, напевая «Всем кто-то нужен».

Саския заметила отблеск рыжих волос Флисс в свете уличного фонаря, видневшихся из-под сильной, надежной руки Дилана, когда они вместе шли к станции метро. Они спорили, как старые супруги.

— Но если они ушли к Феликсу, то у нас в квартире никого не будет, и она окажется полностью в нашем распоряжении…

— Но дом намного уютнее.

— Хочешь сказать, что наша квартира — жалкая дыра?

— Ты знаешь, что так оно и есть, Флисс!

— Но это очень уютная дыра. Ты не можешь назвать ее неуютной дырой.

— Ну, ваш диван оставляет желать лучшего. А в прошлый раз мне не особенно повезло с вашим стулом…

Прислушиваясь к ним, Саския рассмеялась, но тут же прикрыла рот рукой, и смех быстро оборвался, когда она заметила Клаудию, Пэдди, Милли и Гоута, выходящих из галереи. За ними сразу погас свет. Погруженные в темноту, они пошли следом за Флисс и Диланом.

— Помедленнее, ребята. Кажется, они останавливаются на каждом углу, чтобы поцеловаться. Боже, они безудержны.

— Далеко не так неистовствуют, как Фоби и Феликс. Я думаю, большую часть времени они проведут в постели.

— Знаешь, я не думаю, что они уже занимались любовью…

— Ты что! Мы все съеживались от сумасшедшего скрипа досок в субботу вечером. Они делали это через две минуты после того, как Феликс приехал на такси.

— Я говорю о Флисс и Дилане… Эй, постойте! Они опять целуются.

— Мне кажется это милым.

— Не вижу в этом ничего милого. Такими темпами они трахнутся раньше, чем доберутся до дому.

— Гоут, ты не мог бы перестать плакать? Это не настолько романтично, как на последнем фестивале, когда ты перенес меня на руках через жидкую грязь к уборным, и…

Саския посмотрела на небо. Большой Медведицы не было. Она смутно вспомнила о том, как учила Фоби находить ее, когда они были детьми.

— Не стоит загадывать желание на ту большую мерцающую звезду, это «Боинг 747», — произнес дружелюбный голос.

Саския быстро опустила взгляд и увидела на противоположном тротуаре Стэна. Он стоял около темной галереи. Послышался пронзительный звук сигнализации, когда мужчина в костюме закрывал двери за его спиной.

Стэн перешел дорогу, внимательно посмотрев по сторонам, хотя на проезжей части не было никакого транспорта.

Саския улыбнулась, прижимаясь подбородком к маленькой круглой голове Яппи.

— Ты всегда переходишь улицу так, словно у тебя за спиной стоит дорожный полицейский.

— Нужно быть осторожным, малышка. — Стэн подмигнул и оглянулся на своего приятеля, который продолжал бороться с охранной системой «Форт-Нокс». — Понятия не имею, зачем он так старается. Потребуется целая армия грузчиков, чтобы вынести всех толстяков Флисс. — Он снова посмотрел на Саскию. — Она кое-что продала сегодня.

— Это хорошо. Послушай, мне очень жаль, что так вышло с твоим «жуком». Я заплачу за…

— Даже не думай, — ухмыльнулся Стэн. — Я все равно не смогу сесть за руль без водительских прав, верно? Небольшая вмятина ему не повредит. Скорее добавит очарования.

Саския с благодарностью улыбнулась.

— Ты все это время стояла здесь? — Стэн осторожно погладил щенка.

Она кивнула.

— Почему ты не зашла, чтобы перекусить и поболтать?

— Ты знаешь почему, Стэн. — Саския храбро улыбнулась.

— А, это. — Стэн неловко причмокнул, запустил руки в карманы и начал покачиваться на каблуках. — Забавный малыш. Это щенок Фоби, да?

— Был. — Саския поцеловала Яппи в голову. — Сегодня вечером она подарила его мне.

Брови Стэна поползли вверх, но он лишь ухмыльнулся и сказал:

— Тоже неплохо. Если хочешь знать, она не особенно заботилась о маленькой бедняжке. Последние дни она использовала ее в качестве носового платка.

— Стэн! — крикнул его приятель с другой стороны улицы. Он задержался на тротуаре, играя связкой ключей.

— Ты… э-э-э… ты сегодня возвращаешься в Беркшир?

Саския кивнула.

— На машине?

— Да.

— Стэн!

Стэн закусил губу и задумчиво посмотрел на нее.

— Кажется, тебя зовет твой друг, — засмеялась Саския.

— Ах да. Подожди секунду. Не уходи.

Внимательно посмотрев по сторонам, он вновь пересек пустынную улицу и вступил в разговор с Генри Гиллэмом, владельцем галереи, похлопывая его по плечу.

— Прошу прощения, Генри, — прошептал Стэн. — Спасибо, что предложил подвезти меня, приятель, но в этом больше нет надобности.

— Нет? — Генри, ухмыляясь бросил взгляд в сторону Саскии.

— Нет-нет! — торопливо сказал Стэн. — Это совсем не то, что ты думаешь. В последнее время ей пришлось многое пережить. Она нуждается в друге.

— Конечно, — кивнул Генри. — Как всегда. Позвони мне насчет выставки «Весна — девяносто шесть», ладно?

— Спасибо, приятель! — Стэн бросился назад к Саскии, остановившись на обочине, чтобы посмотреть по сторонам и прислушаться.

— Э-э-э… Ты не могла бы подвезти меня домой, Саския? — попросил он, виновато пожав плечами. — Я знаю, это чертовски нагло с моей стороны, но у меня нет денег. Ни единого пенни. Это же почти по пути, верно? — добавил он, зная, что это не так.

— Да, конечно. — Саския улыбнулась, тоже прекрасно об этом зная.

— Спасибо, подружка. Огромное спасибо. — Стэн вместе с ней пошел к «гольфу». — Если хочешь, мы можем где-нибудь остановиться, и я угощу тебя кофе в знак благодарности.

— Это было бы чудесно. — Саския улыбнулась, из вежливости решив не напоминать ему, что он только что жаловался на полное отсутствие денег.

Только Стэн, радостно подумала она, был настолько старомоден, чтобы предложить девушке кофе «по пути домой», вместо того чтобы заманить ее в свою квартиру предложением выпить очень крепкий «Нескафе» с сухим молоком, сделанный в кружке, от которой пахло супом быстрого приготовления. И сейчас ей действительно нужно было с кем-нибудь поговорить.

Саския открыла водительскую дверь и улыбнулась Стэну поверх крыши автомобиля. Она внезапно поняла, как здорово снова чувствовать, что ты кому-то нравишься, даже если у тебя распухли веки, покраснел нос и от слюны щенка намокла футболка.