Фрэнки Лав - Поздравь меня с Рождеством

Перевод: Мария Гридина

Редактура и вычитка: Анастасия Михайлова

Дизайн обложки: Анастасия Михайлова

Переведено для группы:https://vk.com/hot_universe 

С мятным мокко в одной руке и небольшим чемоданом на колесиках в другой я маневрировала через на удивление переполненный аэропорт, полный раздраженных путешественников, желающих добраться до места назначения до прибытия Санты.

К слову, я тоже была более чем раздражена.

Никто не желал считаться с озлобленной девушкой, которая была так измучена, что даже Рудольф и Фрости^[1] не помогали мне ощутить радость и праздник. Весь этот месяц был сущим кошмаром, а переполненный аэропорт просто стал глазурью на моем пряничном человечке.

И то, что на дворе стоял декабрь, совершенно не помогало. Конечно, я хотела лениво развалиться перед камином, читая новую книгу на «Киндл»^[2] – «Горная омела» – и с куда большим удовольствием я бы окунулась в нее, а не влезала в очередь, стоящую к стойкам регистрации.

Как бы мне хотелось находиться где-то, попивая горячий шоколад, с мужчиной моей мечты, и неважно был бы он при этом обнаженным или нет. Ну, хорошо, конечно же, он бы был обнажен. Мужчина предложил бы мне сесть к нему на колени, и я бы с радостью согласилась.

Обычно, я довольно милая.

Но только не в этот канун праздника. Сейчас я должна была сосредоточиться на том, чтобы сесть в самолет и добраться до дома отца. Находиться возле папы именно в этот день было жутко важно. Мама умерла год назад, и, конечно же, мне не хотелось оставлять его одного в это первое Рождество без нее.

Я сегодня итак опаздывала повсюду. Все началось, когда мой босс, обещавший мне рождественский бонус, решил дать мне вместо этого фруктовый кекс.

Это, очевидно, должно было заставить меня почувствовать себя неоценимой частью его гребаной команды. Хотя основной проблемой с отсутствием бонуса стало то, что пришлось отменить планировавшийся набег на H&M после работы, чтобы прикупить себе что-то миленькое на праздники.

Без этой премии моя дебитовая карта выглядела довольно жалко, поэтому я понеслась домой, чтобы устроить грандиозную стирку.

Однако с моим везением проблемы не закончились. Мой сосед по квартире запер двери и уехал, стоило мне только спуститься вниз в прачечную. Наконец, когда мне все же удалось собрать чемоданы, я поняла, что времени ехать общественным транспортом не оставалось, поэтому, плюнув на такси, я каким-то волшебным образом нашла водителя, который умудрился потеряться по пути в аэропорт.

Ладно.

Мятное латте. Решительная улыбка. Я смогу сделать это. Могу и сделаю.

Мне просто нужно сесть в самолет и оставить этот день позади.

Подойдя к стойке, я заметила, как табло прилетов и вылетов замигало.

Мой рейс отменили.

«Вот же, твою мать. Черт. Черт».

Шагнув вперед, я посмотрела на женщину за стойкой, натянуто улыбаясь и пытаясь окончательно не сорваться на нее.

– Он ведь не отменен, правда? – спросила я, понимая, насколько важно для меня встретить это Рождество в доме отца. Мне следовало послать моего засранца-босса к черту и не выходить сегодня на работу. Я работала секретарем в PR-компании, и это было довольно дерьмово, учитывая, что у меня степень в области связей с общественностью, которая мне пока еще ничем не помогла.

Независимо от того, вышла бы я сегодня на работу или нет, ничего бы жизненно важного не произошло. Особенно учитывая, что продвижение по карьерной лестнице не маячило на моем горизонте.

А вот появиться дома у отца сегодня вечером было на самом деле важно.

– Вы уверены, что он отменен, совсем-совсем отменен?

Служащая самодовольно улыбнулась, совершенно не скрывая, что считает меня полной идиоткой.

– Рейс на самом деле отменен. Именно поэтому и было написано, что его отменили.

Убрав выбившуюся прядь своих каштановых волос за ухо, я попыталась собрать все силы, чтобы не потерять хладнокровия и не наорать на эту женщину, у которой день был, наверное, похуже, чем у меня, и спросила:

– Есть ли другой рейс, на который я могу взять билет? Это же канун Рождества. Мне нужно вернуться домой.

Глаза женщины прищурились.

– Да. Я знаю, что сегодня канун Рождества. И знаю это, потому что, в отличие от вас, милочка, я все еще продолжаю работать.

Мои глаза распахнулись от потрясения.

– Ладно, – сказала я, поднимая руки в сдающемся жесте, и посмотрела ей в глаза. – Я поняла. Вы единственная, кто работает в выходной. Уверена, у вас тоже есть то место, где вам бы хотелось сейчас находиться. И мне правда жаль.

Служащая вздохнула, словно никто на самом деле не мог понять, что означает работать в праздники. Она быстро пробежалась пальцами по клавиатуре, а затем удивила меня.

– Лучшее, что я могу сделать, это поставить вас в очередь на следующий рейс, вылетающий через тридцать минут, он следует с пересадкой, но вы доберетесь до Феникса до завтра. После этого следующий самолет вылетит только через три часа.

– Три часа? – я покачала головой. Это означало, что я смогу добраться до дома отца лишь глубокой ночью. – Спасибо вам, – сказала я служащей, подумав, что могла бы с самого начала вести себя с ней полюбезнее. – И с Рождеством вас.

Выкинув пустой стаканчик из-под латте в мусорное ведро, я решила впредь быть вежливее, и неважно, что еще могло случиться.

Ну, я очень и очень постараюсь.

Что за долбаный зоопарк.

Стоя возле выхода на посадку, я провел ладонью по бороде, жалея, что просто не сказал матери, что приехать к ней на праздники было уже слишком.

Торжественное открытие моего бара должно было состояться в канун Нового года, и меня ждала гребаная уйма работы, прежде чем это случится. Но мама настаивала, что я могу приехать на денек и вернуться сразу после Рождества.

Она не понимала, что я работал двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, чтобы открытие прошло на высшем уровне. Конечно, я вполне справился с оформлением интерьера, сделав это место похожим на приют дровосека – достаточно круто, чтобы все хипстеры Сиэтла оценили. Проблема заключалась в продвижении и рекламной компании для открытия бара.

Было бы намного легче, если бы я вложил деньги в эту PR-компанию несколько месяцев назад.

Как обычно, я решил, что смогу все сделать сам. Однако оказалось, что открыть бар и создать вокруг этого события необходимую шумиху – два совершенно разных дела.

Но сейчас мне просто необходимо было добраться до дома матери. Несмотря на то, что я был взрослым мужчиной, все же испытывал непреодолимую слабость к маме. Особенно в том, что касалось рождественского утра – моя мать обожала этот праздник. А кроме того, мой брат собирался приехать со своей девушкой, так что я оказался бы полной задницей, если бы не явился.

Но в связи с отменой последнего рейса, и тем, что тьма народу стояла возле ворот, надеясь стать избранными счастливчиками, я понимал: потребуется задействовать все мое обаяние, чтобы заполучить этот билет.

Я посмотрел на сотрудницу аэропорта – черная юбка до колен, стрелка на колготках, потрепанная прическа – ясно, что она так же хотела свалить из этого места, как и я.

Я подошел к ней и улыбнулся.

– Привет, помощница Санты, есть какие-то новости о списке ожидания?

Женщина приподняла бровь и рассмеялась.

– Думаете, сладкие слова помогут вам заполучить билет на самолет?

– Решил, что стоит попробовать. А может, я даже смог бы вернуть вам хоть капельку праздничного настроения, – я протянул ей небольшой леденец, который дал мне звонящий в колокольчик мужчина. Мне пришлось пройти мимо него, направляясь к выходу на посадку, и я бросил в его ведерко двадцатку. Мой взгляд не отрывался от девушки, и я не мог ничего с собой поделать, когда начал представлять, как она облизывала мой леденец.

Кажется, ей понравился мой взгляд, потому что она взяла мятную конфету.

– Думаю, у нас есть один оставшийся билет, готовы за него побороться? – произнесла она.

Прежде чем я успел ответить, словно из ниоткуда появилась крошечная неприметная девушка с длинными волосами, огромными карими глазами и вздернутым носиком. Она взмахнула руками, пытаясь привлечь внимание служащей, с которой я говорил.

– Я готова сражаться за него, – сказала она, видимо, подслушав наш разговор. – Мне необходимо сесть на этот самолет.

– Заканчивается посадка на борт номер 1932, следующий по маршруту до Феникса, – произнесли по громкой связи. – Всех пассажиров, находящихся в списке ожидания, просьба приготовиться и ждать, пока самолет будет заполнен.

Наши с серой мышкой глаза встретились взглядами. Ее розовые губы поджались. Она действительно была готова к борьбе.

– Вы говорите, что осталось всего одно место? – спросил я.

Служащая с растрепанной прической кивнула.

– Кажется, да. Я сейчас проверю, – улыбнулась она, чуть распрямив плечи. – Я дам вам знать.

Я повернулся к девушке.

– Мне нужен этот билет.

Она ухмыльнулась.

– Мне тоже.

– Знаю, что вы, вероятно, думаете: будучи джентльменом, я просто отдам вам этот билет и все. Но это Рождество, и мне нужно вернуться домой.

Она кивнула, поджав губы.

– Ну, как сказала бы настоящая леди, вам придется сразиться со мной за него, – незнакомка поставила на пол свою сумку на колесиках и подняла сжатые в кулаки руки, чуть отодвинув правую ногу назад, словно становясь в боевую позицию. – Давайте сделаем это, мистер «Я так почитаю Рождество», – ее брови приподнялись, и хотя я понимал, что она просто играла со мной, но сегодняшний день был и без того слишком долгим и непростым.

– О, похоже, что ты левша, да? – спросил я, скрестив руки на груди и оценивая ее.

– Да что ты? – спросила девушка, передразнивая меня. – Мне нужен этот билет. Мой отец рассчитывает на меня. Он сказал, что повесил чулок у камина и все такое. Даже поставил ветчину в духовку. Я не могу его подвести.

– Тогда тебе следовало приехать пораньше, Ронда Роузи^[3].

Девушка опустила руки и взялась за ручку своего чемодана.

– Позволь мне забрать этот билет.

– Ни за что, – сказал я. – Может, ты и готова к драке, но служащая за стойкой явно испытывает ко мне слабость.

Незнакомка закатила глаза.

– О, дай-ка мне подумать. Подозреваю, ты попытался соблазнить несчастную женщину, которая провела на ногах последние двенадцать часов, предложением посидеть на твоих мускулистых коленях, словно у Санты.

Я улыбнулся.

– Слушай, я сделал то, что должен был. Если она захочет полизать мой леденец, я с радостью ей это позволю. Ничего личного. Это же Рождество.

Незнакомка посмотрела на меня с отвращением, и я, пожалуй, согласился бы, что немного переборщил с последним комментарием, но эта девчонка чертовски меня раздражала.

– Правильно. Поэтому и я сделаю то, что вынуждена, – усмехнулась она, прежде чем начать вопить. – Этот мужчина пристает ко мне!

Я изумленно раскрыл рот. Похоже, незнакомка начала играть грязно.

– Прекрати это, – сказал я. – Это уже не круто.

Она перестала кричать, когда люди начали неуверенно оглядываться на меня, пытаясь придумать, как реагировать на ее заявление.

Девушка скрестила на груди руки.

– Я не буду просто стоять и ждать. Я получу этот билет, – она прошла мимо меня к билетной стойке. – Простите? – спросила она служащую, с которой я флиртовал. – Осталось ли еще то резервное место? Пока мы разговариваем, мой папа умирает в больнице.

Глаза сотрудницы аэропорта распахнулись.