— Да, сэр. У вас не будет никаких проблем из-за меня.
Было ли это правдой?
Он снова махнул оружием, жестом показывая, чтобы я продолжал, и я поднял гаечный ключ, который уронил в грязь. Я почувствовал холодное покалывание у себя на затылке. Это просто было не нормально для меня, позволять этому старому ублюдку так со мной разговаривать. И я не был особо счастлив, поворачиваясь спиной к человеку, который ненавидел меня, и у которого было в руках заряженное ружьё.
Я попытался игнорировать его и понять, почему старый побитый Шевроле звучал, как курильщик со стажем.
Солнце поднималось в небе, и я по-настоящему вспотел. Я чувствовал жар, обжигающий мой затылок, хотя я повернул свою бейсболку Рейнджерс назад, чтобы защитить себя. Я посмотрел через плечо, но Гектор не двигался. Он всё ещё сидел в своей кресло – качалке, бутылка пива стояла рядом с ним, и ружьё всё ещё строго указывало в моём направлении.
— Эм, мистер Кис, можно ли мне стакан воды? Здесь жарче, чем в Аду.
— Оу, ты думаешь, я настолько глуп, чтобы повернуться к тебе спиной, парень? Моя мать дураков не растила.
Я даже не мог получить грёбаный стакан воды в этом городе.
Но затем вспомнил, что у меня был стакан кофе, который до сих пор был в держателе для стаканов в моём грузовике. Сейчас он мог уже быть ледяным, но это как раз было по мне.
— Хорошо, тогда я возьму что-нибудь из моего грузовика.
Ствол ружья последовал за мной, когда я проходил мимо него. У меня волосы встали дыбом, когда я услышал, что он поднял двойное дуло. Я медленно попятился с бумажным стаканчиком в моих поднятых руках.
— Это просто стакан кофе, — сказал я спокойно.
Он хмыкнул, что могло значить, что угодно. В конце концов, он не выстрелил в меня.
Мой кофе был крепким, но не слишком плохим, и служил некоторым способом от избавления пыли в горле. Я допил его и снова приступил к работе.
Шевроле было кучей металлолома, но я думал, что мог бы снова заставить его побегать.
Полчаса спустя я закончил и вернул на место двигатель машины. Он завёлся со второй попытки, и редкая улыбка появилась на моём лице.
Я знал немного, но в машинах разбирался.
Я заглушил двигатель, и повисла тишина.
— А теперь иди! Проваливай! — огрызнулся Гектор. — Проповедница получила своё доброе дело на день, и я не хочу тебя больше видеть на своей земле.
Я кивнул, не ожидая ничего больше.
— Убийца! — крикнул он мне вслед, когда я уезжал.
И это я тоже ожидал.
Не имея ничего лучше, чем бы можно было заняться, и, не зная, куда ехать ещё, я направился домой.
Слава Богу, дом был пуст. Отец был на работе, а мама, чёрт, я понятия не имел, где она находилась. Ее подолгу не было дома с тех пор, как я вернулся. Возможно, мне следовало чувствовать себя плохо из-за того, что я вытесняю её из дома, но так или иначе, меня не могло беспокоить это ещё больше.
Я долго принимал холодный душ, а затем, чтобы подкрепиться, сделал себе сэндвич с ветчиной и сыром и сел в тени на крыльце, чтобы дожевать его.
Когда я услышал, как её машина заезжает на подъездную дорожку, напряжение закралось у меня в животе, послышались её шаги с кухни позади меня. Я не повернулся, но чувствовал, как она смотрит на меня.
— Что ты делаешь дома в такое время? — её голос скрежетом ножа прозвучал через кухонную дверь.
— Закончил работу у проповедницы и вернулся, чтобы что-нибудь съесть.
Она ничего не ответила, просто ушла, оставляя меня одного. Это было нормально. Это до сих пор было для меня чёртовым праздником — побыть наедине с собой.
Я зашёл внутрь и лёг на кровать на некоторое время. Я мог проводить часы, затерявшись в мыслях. Раньше мне было интересно, какой была бы моя жизнь, если бы той ночью я принял другое решение. Но подобные мысли могли свести меня с ума. Вместо этого я пытался делать то, что мой психолог сказал мне, и сосредоточиться на том, чего я хотел от будущего. У меня было среднее образование, и пару курсов колледжа, но этого даже и близко не было достаточно, чтобы получить диплом. Было сложно придерживаться каких-либо мотиваций при тех обстоятельствах, но сейчас…Коммьюнити Колледж[1] возле дома был для меня возможностью, но не было никакого шанса, что я захочу остаться здесь, когда моё время истечёт. Думаю, мои предки ведут обратный отсчёт дней, так же, как и я.
Было сложно строить планы на счёт того, что я хотел делать со своей жизнью, когда я вообще не заслужил ни одной. Я не заслуживал жить, но я был слишком труслив, чтобы сделать что-нибудь с этим. Я пытался пару раз, но не получилось. Думаю, моё наказание заключалось в том, чтобы продолжать жить.
Мои мысли снова направились к дочери проповедницы. Она была горячей девушкой. Я почувствовал, что становлюсь твёрже от мыслей о ней. Она была красивой, но она вела себя, как будто ей было наплевать на это. Она знала, что была сексуальной, и не использовала это как оружие.
Думать о её полных губах было моей неизбежно глупой ошибкой, и я уже собирался что-то делать с этим, как услышал скрип пола за моей дверью. Я быстро сел прямо, убедившись, что ничего очевидного не было видно. Мамин голос прогремел сквозь деревянные панели.
Я уезжаю. Ты сказал, что тебе нужны джинсы. Думаю, я заскочу в «Гудвилл». Какой у тебя сейчас размер?
Я встал с кровати и приоткрыл дверь, чтобы посмотреть на неё.
— Тридцать два в талии и длина тридцать четыре.
Она кивнула и ушла.
Короткого разговора было достаточно, чтобы у меня всё упало, поэтому вместо того, чтобы возвращаться к себе в комнату, я направился в гараж, чтобы потаскать тяжести. Майки оставил установку там, и с тех пор, как я вернулся, я превратил это место в мини-тренажерный зал.
Я занимался около двух часов, пока не услышал, что подъехала машина матери. За ней сразу же последовал грузовик отца. Я рассуждал, зайти ли мне в дом или нет, но я решил остаться в гараже, где меня не будет видно.
Через полчаса мама постучала в дверь.
— Ужин готов.
На кухне пахло жареным цыплёнком. У матери была привычка использовать все приправы, поэтому он был немного острым, но на вкус восхитительным. Это была единственная вещь, которая мне нравилась в проживании здесь.
В первый день, когда я приехал обратно, она поставила три тарелки на стол, чтобы мы могли есть вместе. Я думаю, что каждый из нас, должно быть, получил расстройство желудка, глядя друг на друга и пытаясь при этом есть. С того момента, она оставляла мне еду на кухонном столе, пока они с отцом ели на подносах в гостиной.
Это стало нашим негласным соглашением: чем меньше мы проводим времени вместе, тем лучше мы будем ладить.
Я знал, что они не хотели, чтобы я был здесь. Но сейчас мы все были заперты вместе из-за наших воспоминаний — разочарование и боль с моей стороны, и ненависть с их.
Я знал, что Проповедница думала, что сделала мне чёртову услугу, поговорив с моими родителями, чтобы они приняли меня обратно, но я желал десятки раз, чтобы она этого не делала.
Это не сработало. Желания были для дураков.
Я смыл всё с тарелки и засунул её в посудомоечную машину, прежде чем вернуться в свою комнату.
Я надеялся, что смогу поспать ночью, но кошмары стали еще хуже с тех пор, как я вернулся домой. Психолог предупредил меня об этом, но я и подумать не мог, что они будут такими чертовски ужасными. В первую ночь после моего возвращения, я думал, что у меня будет сердечный приступ. Отец потряс меня, чтобы я проснулся, а затем ушёл, не сказав ни слова. Я думаю, что разозлил его, испортив сон.
Я не был удивлен, когда подскочил, проснувшись в холодном поту в три утра, но, по крайней мере, в этот раз я не разбудил весь дом. Или разбудил, но всем было всё равно.
Я выпускал пар в гараже целый час, а затем вернулся в кровать.
Был только рассвет, когда я проснулся снова.
Ещё один грёбаный день в Раю.
Глава 2
Джордан
— Что ты здесь делаешь?
Мне не нужно было смотреть вверх, чтобы понять, кто это говорил, — я узнал её голос.
Это было не сложно. Кроме моей семьи и Преподобной, никто со мной не разговаривал, если только это не были крики с проклятьями. Я не хотел смотреть на неё, даже если она и была чертовски красива, поэтому пробормотал в ответ:
— Работаю.
— Что? Ты работаешь на мою маму?
А вот это заставило меня посмотреть на неё. Я думал, она была в курсе. Разве не поэтому она дала мне кофе? Потому что она знала, кем я был — местной благотворительностью.
Я сделал ошибку, посмотрев ей в глаза. Я был немедленно пойман её пристальным взглядом.
— Я думал, ты знала.
— Нет, не до этого момента. Так ты что, вроде как разнорабочий?
Я кивнул, неспособный говорить.
— Оу, хорошо.
Я не мог перестать путешествовать глазами по её телу, пока она говорила.
Думаю, она только что проснулась, потому что её волосы были запутанными, и выглядела так, как будто вышла в том, в чём спала. Она держала кружку с кофе в руках, и запах тех зёрен заставил мой нос дёргаться как у енота. Но потом она скрестила ноги, и мои глаза обратились к сексуальным коротким шортикам и облегающей майке, из-под которой были видны фан-блин-тастичесткие сиськи.
— Мои глаза здесь, придурок, — отрезала она.
Я почувствовал, как жар подступает к моим щекам, и снова опустил взгляд на землю. Я взял за ручки тачку и направился к задней части двора.
Идиот, идиот, идиот.
— Эй, — крикнула она мне вслед. — Ты снова забыл свой чёртов кофе!
Я удивленно посмотрел на неё. Она протягивала мне кружку кофе с весёлой улыбкой на лице.
— Чёрный, без сахара, верно?
Я кивнул, всё ещё неуверенный, что она имела в виду.
— Ну, я не собираюсь нести его тебе через весь двор! — раздражённо сказала она, шевеля своими босыми пальцами на ногах.
Она была намного упрямей любой дочери священника, которую я когда-либо встречал.
Она поставила кофе на ступеньку крыльца и похлопала на пространство рядом с ним.
— Всё в порядке. Я не кусаюсь.
Боже, я действительно надеялся, что это не правда.
Я зажал язык между зубами, чтобы не сказать что-то такое же глупое, как это, вслух.
Осторожно, как будто она может изменить своё решение и взорваться от злости, я сел рядом с ней и взял кружку с кофе. Он пах как рай. Я сделал маленький глоток и почти застонал от удовольствия.
— Хорошая штука, да? — улыбнулась она, поднимая бровь.
— Так и есть, мэм. Я не пробовал ничего настолько вкусного, с тех пор как…никогда.
— Мэм? — она засмеялась. — Господи, это заставляет меня думать, будто мне сто лет или вроде того. Сколько тебе лет, чтобы сходить с ума?
— Мне будет двадцать четыре в конце года, — ответил я, моя голова кружилась, как мячик для пинбола.
— Оу, мне тоже. Мне исполнилось двадцать четыре в апреле.
Я смотрел на свой кофе, неуверенный, должен ли сказать «поздравляю» или вроде того. Она выглядела так, будто ожидала, что я заговорю.
— Оу, ну не заставляй меня выглядеть, как болтушка, — она засмеялась и слегка толкнула меня в плечо.
Господи, какой я жалкий. Горячая девушка разговаривает со мной, а я просто сижу здесь, тупой, как валенок. Раньше я был хорош в этом дерьме.
— Ты отсюда? По тебе видно, что да, но я никогда не видела тебя.
Я был шокирован. Она не знает, кто я такой!
— Да, мэм. Родился и вырос.
— Я говорила тебе, не называть меня мэм. Меня зовут Торри.
Даже её имя было приятным.
Она остановилась, и я понял, что она ожидала, когда я назову своё имя. Думаю, что последние восемь лет у меня отняли мои манеры вместе со всем остальным.
— Хорошо, ты когда-нибудь ходил в колледж? — продолжила она, проигнорировав моё молчание. — Я ходила в Бостонский Университет, — сказала она гордо. — А затем я ходила в юридическую школу пару месяцев. Но потом я провалилась, и вместо этого стала посещать уроки для помощников юриста. Это было намного лучше. Она нахмурилась. — Ну, до недавнего времени.
Я решил, что если она действительно не знала, то будет лучше, если я просто скажу ей. Это как резко содрать пластырь.
— Я получил своё среднее образование в колонии для несовершеннолетних.
Я съёжился внутри, ожидая, что дверцы захлопнутся.
Вместо этого, она коротко рассмеялась.
— Оу, ты плохой мальчик?
Я не ответил, потому что не имел долбаного понятия, что сказать. Я даже не мог посмотреть на неё.
Её голос был мягче, когда она заговорила.
"Приговоренные к пожизненному" отзывы
Отзывы читателей о книге "Приговоренные к пожизненному". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Приговоренные к пожизненному" друзьям в соцсетях.