Отсутствие Даши объяснилось, когда ожил мобильный. «Сегодня не смогу(, – писала подруга, – У меня народ собрался, рисуем стенгазету».

Ну что ж, стенгазета так стенгазета.

«А кто еще рисует?» – вяло отстучала Варя.

«Р. и Мотя Сумкин».

«А из девчонок?»

Пауза.

«Света Рябова».

Варя помолчала, потом спросила:

«А про что в стенгазете?»

Долгая пауза.

«Про тебя».

«?!»

«Ну, как ты на литре опозорилась. Велели пропесочить кого-нибудь, Рябова предложила тебя и даже фотографию какую-то старую откопала».

«А Р.?»

«Промолчал».

Вот и все.

Варя съежилась под одеялом, закрыла глаза. Пропади они пропадом, «Серебряный вечер» и малиновые колготки. Пока она бегала за покупками, у нее отняли любовь.

На душе было стыло и сумрачно, как и за окном.


Вернулись родители. Варя не слышала этого, очнулась только тогда, когда заскрипела дверь.

– Ну, как? Получше? – Мама стояла рядом, озабоченно смотрела на нее.

– Ага, – простучала зубами Варя. Она мерзла. Одеяло превратилось в сугроб, а по голове барабанили сотни молоточков. – Можно я еще посплю?

– Можно, – голос мамы доносился откуда-то с другой планеты.

Варя закрыла глаза, радуясь, что не надо больше поднимать тяжелые веки.

– Тридцать девять и пять, – услышала она через некоторое время. – Надо вызывать неотложку.

После невероятных злоключений бурного дня она и в самом деле заболела. Черепаший грипп превратился в настоящий.

«Он сказал – Дурандина!»

Потянулись томительные, похожие друг на друга дни. В сумрачной комнате с плотно задернутыми шторами утро не отличалось от вечера. Таблетки были горькими и противными, завывание метели за окном и тиканье допотопных часов казались невероятно громкими, от света резало глаза. Сил едва хватало на вялое переругивание с мамой по поводу оставленной на тарелках еды (аппетит отшибло напрочь), односложных эсэмэсок Даше и вечернюю болтовню со Степкой.

В остальное время Варя спала. Уже сотый раз она видела один и тот же сон: Родион с Рябовой вешают стенгазету, на которой изображена Палитра Ваганова в малиновых колготках и с рваной ушанкой в руках. Под картинкой надпись: «Подайте на пропитание!» Когда стенгазета уже повешена, рядом появляется Та Самая Женщина, она достает из кармана пятидесятирублевку и швыряет в воздух со словами: «Этого хватит?»

Уроков Варя не делала. Учебники, во главе с ненавистной литературой, валялись на столе. Читать тоже невозможно, поэтому «Серебряный вечер» пылился там же, рядом с большим колокольчиком, которым Варя вызывала маму.

Мелодия почти забылась. В голову ничего не лезло, мысли были вялые, сонные.

Врач Алла Андреевна приходила еще два раза, качала головой, назначала новые таблетки, а один раз даже сделала укол. Варя мужественно вытерпела все, послушно глотая лекарства и запивая их остывшим чаем.

Но однажды утром от Даши пришла эсэмэска:

«Сидишь? А то как бы не упала».

«Лежу! Давай, говори!»

«Прикинь, тут такое случилось, такое! Ты только заикой не стань от счастья!»

«А что?» – с замиранием сердца переспросила Варя.

«Сегодня Р. дежурил!»

«И что?»

«Анна Семеновна на первом спрашивает: кто отсутствует?»

«И что?»

«А он сказал: Дурандина! Прикинь?»

Вот это новость!

Варя рывком села на постели.

«А еще что он сказал?»

«Больше ничего. Но остальных отсутствующих даже не заметил!»

Некоторое время она сидела, прижав к груди мобильник, переваривая невероятное известие и чувствуя, как жизнь возвращается к ней. Это было будто глоток воды во время засухи, словно севшая на цветок первая весенняя бабочка или сияющая солнцем капля на сосульке…

Мелодия снова вернулась к ней. Песня пришла откуда-то из глубины сердца и была невероятно красивой. «Серебряный вечер…» – прошептала Варя, а потом соскочила с кровати и схватила книгу. Как же там было? Ага, вот они, стихи!

Она сидела на кровати и пела. Вернее, не пела, а сипела – голос еще не вернулся к ней. Это было чудо, и Варя чуть не заплакала. Чтобы успокоиться, взяла гитару, начала перебирать струны.

А потом вдруг почувствовала страстное желание вновь стать Реймонтом Обви. До компьютера не добраться, так что блог в данный момент недоступен. Но есть же и другие возможности записать свои мысли! Хотя бы в обычный девчоночий дневник. Раньше, в начальной школе, такой дневничок был ее верным спутником. Эти тетрадки так быстро заканчивались, что у подруг не было проблемы выбрать подарок. Вон они, цветастые, стоят на полке рядом с книжками ТДД – летописи ее тогдашнего мира.

Объятая ностальгией, Варя отложила гитару, подошла к полке, вытащила наугад один из дневничков – зеленый в золотых улитках. Открыла на первой попавшейся странице и наткнулась на старую школьную анкету. Тогда, в пятом, она пустила эту анкету по классу, и теперь так интересно было читать ответы, написанные круглыми смешными детскими почерками с невероятными ошибками: «У меня есть сабака. Ее завут Крендиль», – написал Сумкин. Интересно, он сейчас-то выучил эти слова? Жаль, что здесь нет ответов Родиона – он пришел к ним только в шестом. Здорово было бы знать, какие у него любимые цвета и блюда! И есть ли домашние животные?

А потом Варя вспомнила, что где-то завалялся еще один дневничок – пустой, неначатый. Даша подарила ей на день рождения в шестом, но Варе тогда уже надоели дневники – она увлеклась рисованием, мама записала ее в студию при музее, и комнату заполнили краски, кисточки, альбомы… А потом преподаватель уехал, студия распалась, мольберт теперь пылился в углу за дверью, а Варины шедевры – в коробке на шкафу. Не получилось ей пойти по стопам знаменитого тезки!

Дневничок нашелся в глубине секретера. Он был беленький с незабудками, и у Вари руки зачесались написать туда что-нибудь. Однако после прогулки по комнате и по прошлому ужасно хотелось есть, и она в один прием съела все, что принесла мама. Но не наелась и решила спуститься на кухню.

Идти оказалось неожиданно тяжело: пол гулял под ногами, как на корабле во время качки. В дверях кухни встретил голос мамы:

– Зачем пришла? Почему босиком? Нельзя было позвать?

– Есть хочу! – сообщила Варя, счастливо улыбаясь.

Лицо мамы тоже расцвело улыбкой:

– Ну, наконец-то! На поправку пошла.

Устав, Варя вернулась в комнату и начала новый дневничок. «Он сказал – Дурандина!» – была первая фраза, за которой последовало двустраничное описание Вариных чувств. Она могла бы написать и больше, но рука устала, и процесс пришлось прервать. Да уж, это вам не в блоге писать! Потом спохватилась, что написала не как Реймонт Обви, а от себя, но было уже поздно. Не вырывать же листки и не зачеркивать! Придется оставить как есть. Правда, в этом есть своя прелесть: написанное было самым личным, тайным, интимным и не предназначалось для чужих глаз. Никто, никогда и ни за что, ни родители, ни даже самые близкие друзья не смогут прочитать это, она не разрешит даже под пытками!

Со сладким ощущением еще одной «страшной тайны» Варя спрятала дневничок под подушку и принялась читать «Серебряный вечер». Любовная история так захватила ее, что она не отрывалась, пока мама не выключила свет.

В темноте Варя достала мобильник, в сотый раз перечитала Дашину эсэмэску.

«Он сказал – Дурандина!»

Экранчик с волшебными словами мерцал в темноте, сердце сладко замирало. При свете мобильника Варя дочитала книгу и так и уснула – с мобильником в руке и заветной тайной на душе.

Встреча на почте

Началось выздоровление. Температура упала и больше не поднималась. За несколько дней Варя полностью пришла в себя и поняла, что ужасно устала от ничегонеделанья и одиночества, которое не скрашивали даже беленький дневничок и эсэмэски от Даши. Самым настойчивым желанием стало добраться до компьютера. Как назло, мама никуда не уходила – на время болезни дочери она взяла больничный и сидела дома. Варя же чувствовала себя абсолютно здоровой – если не считать небольшой слабости. Даже решила взяться за уроки. То ли оттого, что она давно не была в школе, то ли просто от хорошего настроения, но дело пошло легко и просто – кроме ненавистной литературы, которую Варя убрала подальше с глаз долой. Когда все пропущенные параграфы по остальным предметам были прочитаны и задания выполнены, Варя ощутила нечто вроде разочарования оттого, что все кончилось и заняться больше нечем. От скуки она начала делать все задания подряд, начиная с первой четверти.

Ситуацию спасло появление Даши.

От объятий и поцелуев удержала лишь маска на лице подружки. Но уж разговорам это никак не помешало, и вскоре Варя получила детальную информацию о том, чего не было в эсэмэсках.

Самая главная новость была сногсшибательной.

– Мне кажется, что он по тебе скучает! – торжествующе объявила Даша.

– Кто? – осипла Варя.

– Родион.

– Почему ты так решила?

– Он все время крутится около стенгазеты.

– Ну и что?

– А то. Смотрит на нее и вздыхает.

Варя закусила губу. Показалось, что снова подскочила температура. Она могла бы обсуждать эту тему бесконечно, но Даша уже отвлеклась: она увидела на столе «Серебряный вечер».

– Откуда?! – Подруга хищно набросилась на книгу. – Где взяла?

Варя, поколебавшись, рассказала подруге про недавнюю поездку.

Даша то и дело ахала, вскрикивала, всплескивала руками.

– Ты ездила в город? Одна? И прогуляла уроки? И купила «Серебряный вечер»?

– И не только.

Варя подошла к шкафу и жестом фокусника извлекла малиновые колготки.

– Ух ты! – восхищенно воскликнула Даша. – Какой цвет! Точь-в-точь как у Вагановой и Рябовой. Дашь померить?

– Бери, – пожала плечами Варя: со злосчастной покупкой связаны неприятные воспоминания.

Даша вытащила колготки, приложила к себе и со вздохом вернула:

– Двойка. Мне малы будут. А ну-ка ты давай надень! Интересно посмотреть, как они на человеке смотрятся.

Варя неохотно подчинилась, хотя с удовольствием выкинула бы «двойку» в окно.

Колготки, как назло, сели как влитые. И смотрелся яркий сочный цвет так привлекательно, что невозможно было оторвать взгляд.

– А ты, между прочим, здорово выглядишь, – завистливо вздохнула Даша. – Похудела из-за болезни. Глаза такие огромные стали! И ноги у тебя лучше, чем у Вагановой, – авторитетно заявила Даша. – Не говоря уже о Рябовой.

– Ты думаешь? – усомнилась Варя.

– Точно говорю! У них худые и кривые.

– Зато длинные, – возразила Варя.

– Ну и что? Кому это нужно в обычной жизни? Вместо человека гулять с фонарным столбом. Нормальные парни предпочитают средний рост, пониже себя, чтобы чувствовать с девчонкой увереннее. Вот как у Родиона с Рябовой…

К счастью, в этот момент в комнате погас свет, и Даша не увидела смятения на лице Вари.

– Зажжем свечку? – предложила Варя, когда стало ясно, что электричество выключили надолго.

– Да нет, я пойду. Дел полно, а я еще и не приступала.

– Я с тобой! – воскликнула Варя, ощутив вдруг острое желание выйти на воздух.

– А тебе разрешат?

– Не разрешат – убегу!

На этот раз экстрима не понадобилось: Варю с легкостью отпустили. Мама была даже рада:

– Вот и хорошо! Пойди, проветрись. А то неделю на улицу нос не показывала.

Варя проводила Дашу до остановки и помахала вслед автобусу. Потом постояла, раздумывая, куда бы направиться, – и решительно двинулась в сторону почты: ей не терпелось зайти в группу «ВКонтакте» и выяснить, как дела с музыкальным конкурсом.

Валенки вязли в снегу, коленки в малиновых колготках обжигал мороз, но на этот раз Варя знала, что не заболеет – бомба в одну воронку дважды не падает! Наоборот, свежий воздух вдохнул бодрость, захотелось прыгать, кричать, беситься… Она побежала быстрее и, раскрасневшаяся, растрепанная, ворвалась на почту.

– Интернет есть? – выкрикнула она с порога, увидев, что один из компьютеров свободен.

– Проходи, – кивнула почтальонша. – Но только на один час, потом у меня забронировано.

Варя скользнула за компьютер и через минуту была «ВКонтакте».

«Так-так-так, что тут случилось за мое отсутствие?»

Поверить, что мечты сбываются вот так, сразу, было невозможно. И все же то, чего она страстно ждала, произошло уже несколько дней назад: заявка принята. Родион добавил ее в друзья!

Ава у него оказалась совсем не такая, как она ожидала. Она думала, там будет что-нибудь городское, техно-урбо, а он сидел на камне на фоне моря, золотистый, светловолосый и невероятно романтичный – у Вари аж дух захватило. Она ощутила дыхание морского воздуха и даже почувствовала соленый вкус на губах. Вот бы туда, на камень, пристроиться рядом с ним и вместе болтать в воде ногами…

Она немного помедлила, чтобы справиться с взбаламутившимися чувствами, потом отстучала сообщение: