Александра Соколова - Просто мы научились жить

Ее словно током пронзило, а руки сами собой потянулись вперед.

– А ну брысь, – скомандовала она, – а то я за себя не отвечаю.

– Когда мы увидимся? – Марина выбросила сигарету в приоткрытое окно и взяла Женю обеими руками за щеки. – Скажи, что скоро!

– Очень скоро, Мариш, – улыбнулась Женька, – обещаю.

Они слились в поцелуе, полном любви, нежности и предвкушения. Женька едва смогла оторваться.

– Иди, – простонала она, – я же не железная в конце концов.

– Пока, котенок, – довольная Марина выбралась из машины, на ходу не забыв продемонстрировать всю красоту своих стройных ног. А, выбравшись, нагнулась, и сказала уже серьезно:

– Люблю.

И убежала, захлопнув за собой дверь.

Женька закурила еще одну сигарету и завела мотор. Один бог знает, какая сила воли потребовалась ей, чтобы не рвануть сейчас следом за той, кто уходил, унося с собой кусочек ее сердца.

***

– Что за херня? – Возмутилась Леля, глядя на Инну через окуляр Дашиного калейдоскопа. – Что значит "она меня отпустила"?

Инна застонала, закрыв голову руками. Она уже битый час пыталась заставить подругу уйти, но ничего не выходило. Леля приехала рано утром, и то пила чай, то заказывала пиццу, а между этим требовала объяснений, которых у Инны не было.

– И ты как овца развернулась и пошла? – Этот вопрос она за сегодня задавала уже трижды.

– Лель, – жалобно попросила лежащая на диване Инна, – иди отсюда, а? У меня очень болит голова и я не хочу разговаривать.

– А я хочу! – Калейдоскоп полетел на пол, а Леля принялась ходить по комнате, волоча по паласу обшлаги своих длинных цветастых штанов. – То есть твоя начальница все-таки трахнула твою бабу… Тьфу, то есть женщину, – поправилась она, поймав брошенную Инной подушку. – Потом она впала в кому, ты ее из этой комы вывела, надавала по щам, увезла в Питер, а потом она тебя… Отпустила? Так, что ли?

– Так, – сказала Инна, решив не обращать внимания на Лелины эпитеты. – И что?

– Да то, что это чушь какая-то! – Возмутилась Леля. – Так. Давай приводи себя в божеский вид, я звоню Кристине.

– Зачем? – Вскинулась на подушке Инна.

– Затем, что меня затрахали эти ваши непонятности, – отрезала Леля, – херней какой-то занимаетесь, а потом ты страдаешь. Соберем бабсовет и подумаем, что делать дальше.

Проигнорировав Иннино "не надо", Леля удалилась на кухню. Но не успела она вернуться, как во входную дверь позвонили.

– Лежи, я открою! – Скомандовала Леля, а Инна подумала, что скорость Кристины в этот раз превзошла сама себя. Но это оказалась не Кристина.

После удивленного вздоха, донесшегося из прихожей, в комнату вошла… Ольга.

– Вот и славно, – радостно заявила Леля, – практически все участники в сборе.

– Привет, – Ольга смотрела только на Инну, – мы можем поговорить?

– Конечно, можете! – Ответила Леля. – Вот все вместе и поговорим.

Инна отвернулась и зарылась носом в подушку.

– У вас собрание? – Услышала она холодный Ольгин голос. – Тогда я зайду позже.

– Ну уж нет.

Инна услышала странные звуки и, подняв голову, увидела, как Леля с гордым видом прячет ключ от квартиры куда-то в недра своих широких штанов и торжествующе улыбается.

– Слабо залезть ко мне в трусы? – Спросила она ошарашенную Ольгу. – Инка рассказывала, что ты с ней такой фокус однажды проделала, так что спасибо за науку.

– Инна… – беспомощно начала Ольга, и, осекшись, вдруг что-то решила для себя и удобно устроилась в кресле. – Ну хорошо. Если ты хочешь цирк – пусть будет цирк.

А Инне было все равно. Она лежала и понимала, что сил у нее больше нет совсем. Их не было даже на то, чтобы прекратить этот балаган и выгнать всех из дома.

– Позвони Леше, – только и сказала она, – я хочу чтобы он приехал.

Но раньше приехала Кристина. Она совсем не удивилась, увидев Ольгу, и Инна поняла, что Леля по телефону ей все рассказала.

– Ну? – Спросила Кристина, сворачивая самокрутку и залезая на подоконник с ногами. – По какому поводу банкет?

– Оля трахнула Лизу, Лиза очень расстроилась, Инка надавала ей по щам, увезла в Питер, а там Лиза ей заявила, что хочет ее отпустить, – оттарабанила Леля, – теперь Инка страдает, а мне это надоело. Конец истории, прошу высказываться.

– По чему ты ей надавала? – Раздался вдруг в тишине пораженный Ольгин голос. – По… Щам?

Первой начала смеяться Кристина. Она хохотала, завалившись на подоконник и забыв про сигарету. Потом Инна. И через секунду смеялись уже все.

– Леля… – Сквозь хохот простонала Инна. – Ты неподражаема. Твои эпитеты… Это ж надо было такое придумать!

Леля хихикала с гордым видом, а когда все успокоились, повторила:

– Прошу высказываться.

– Позвольте мне, – Ольга немного приподнялась в кресле и посмотрела на Инну, – я пришла поговорить с тобой, но раз так – могу при всех. Мне очень стыдно за то, что я сделала, и я сегодня просила за это у Лизы прощения. Она меня простила.

Инна вздрогнула, как от удара. До сегодняшнего дня ей казалось, что больнее быть уже не может. Оказалось – может.

– Нет, – покачала головой Ольга, заметив, – ты не так поняла. Простила – не значит, что мы вместе, да я и не хотела никогда с ней отношений. Но если быть до конца честной, то я сказала ей, что влюблена, а она меня прогнала.

Иннино сердце забилось часто-часто.

– Так, – перебила Леля, – выходит, Лизина влюбленность свою актуальность потеряла. Ну хоть эту проблему решили.

– Позвольте мне договорить, – в голосе Ольги зазвучал металл, – Инна, мне правда очень жаль, что все так вышло. Я запуталась и наделала глупостей.

– Зачем ты ее обманула? – Тихо спросила Инна. – Ты же никогда не была в нее влюблена.

Ольга усмехнулась, и от этой усмешки все присутствующие вдруг поежились.

– Я сказала то, что считала нужным сказать в сложившейся ситуации. Считай это ложью во благо, если так тебе удобнее.

– Она никогда не оказалась бы в такой ситуации, – подала голос Леля, – так что…

– Закрой рот, – жестко велела Ольга, на мгновение повернувшись к Леле. – Я разрешила тебе слушать, но не встревать.

Она присела на краешек Инниного дивана и заглянула ей в лицо.

– Дай мне шанс, – уже мягко попросила она, – я не такая, какой ты меня видишь сейчас. Ведь у тебя точно что-то ко мне было, я это видела и чувствовала. Дай мне шанс все сделать иначе, и, возможно, у нас получится?

Боль в висках стала уже просто невыносимой. Инна с трудом села на диване и спросила:

– Это Лиза тебе сказала, что мы расстались?

– Да, – кивнула Ольга.

– Что еще она тебе сказала?

Ольга сжала губы в тонкую полоску. Было видно, что она решает – говорить, или нет.

– Скажи, – попросила Инна, – пожалуйста.

– Она любит тебя, – решившись, отрезала Ольга.

Волна облегчения прокатилась по телу Инны с головы до пят. И снова в полную силу застучало сердце.

– Спасибо, – сказала она, глядя Ольге в глаза. И та все поняла. Вздохнула, пожала плечами и улыбнулась вдруг жалко и растерянно.

– Ты самый непостижимый человек, которого я встречала в своей жизни, – сказала она, – дорого же я отдала бы за то, чтобы ты любила меня так, как любишь ее.

Инна кивнула и коротко спросила:

– Отвезешь меня?

– Да.

Под пораженным взглядом Лели они вышли из квартиры, открыв незапертую дверь – красивая, хорошо одетая Ольга и растрепанная, накинувшая прямо на спортивный костюм плащ, Инна.

– Как я рада, что смогла поучаствовать в разговоре. – Подала вдруг голос с подоконника Кристина. – Зачем ты вообще меня звала?

Леля подошла к ней и, вынув из рук сигарету, сделала пару затяжек.

– Как думаешь, что все это значит?

Кристина пожала плечами и слезла на пол.

– Это значит, что придется мириться с Лизой, только и всего.

Она вышла в коридор, обулась, и вдруг предложила:

– Слушай, Лелик. А пошли напьемся? За все, что хорошо кончается.

И они действительно напились.

Ноябрь на Бали ознаменовался сезоном дождей. Веранду стало заливать, и пришлось перетащить все пуфики в дом и обосноваться на первом этаже. Там, полулежа с ноутбуком на коленях, Лека целыми днями писала новый сценарий.

Занятия с Дианой теперь случались не чаще раза в неделю – когда выдавался погожий денек, и океан приносил ровные, красивые волны. Их отношения застыли на точке, однажды поставленной Дианой, и категорически не двигались дальше. Много раз Лека пыталась то обнять, то пригласить на свидание, но все эти попытки заканчивались провалом.

Много сил отнимала работа – Лека устроилась администратором в спа-центр в Нуса-дуа, и теперь каждое утро ездила туда на байке, отмахивая тридцать километров в одну сторону, и столько же в другую.

Иногда вечерами заезжала в Лав-баз – выпить кофе с друзьями или покурить кальян, смотрела, как веселится Диана в своей компании, и вспоминала их первое объяснение здесь, на этих матрасах, в утренней тишине балийского воздуха.

– О чем твой сценарий? – То и дело спрашивали ее друзья, но она молчала. Решила для себя, что пока не закончит – не покажет никому, и крепко выполняла решение.

В конце ноября оказалось вдруг, что нужно снова продлевать визу и, поколебавшись, Лека позвонила Ксюхе.

– Я хочу тебя видеть, – сказала она в трубку, слушая привычный хруст зубочистки, – позвонила спросить, готовы ли вы пригласить меня в гости?

– Приезжай, – после паузы ответила Ксюха, – только поскорее, потому что времени осталось очень мало.

Лека не стала спрашивать, почему мало, и на что нужно это время – она просто собрала вещи и позвонила Свете сообщить, что на завтра занятие отменяется.

Байк бросила на стоянке у аэропорта Денпасара, и только пройдя регистрацию, решилась позвонить Диане.

– Светка сообщила, что ты улетаешь, – сказала та после обмена приветствиями.

– Да, – согласилась Лека. – Сегодня.

– Возвращайся скорее, и счастливого тебе пути.

Обе молчали, но трубки не вешали, и заговорили одновременно:

– Ди…

– Лека…

Засмеялись.

– Давай ты, – великодушно предложила Лека, и Диана сказала:

– Я хотела предложить… Если ты не против, то я готова после возвращения заниматься с тобой бесплатно. По-дружески.

– Что значит "по-дружески"? – Спросила Лека, кинув взгляд на табло. У нее оставалось не больше пяти минут.

– Это значит… Лек, помнишь нашего серф инструктора Ромку? Лысый такой, весь в татуировках? Мы теперь встречаемся.

Лека вдохнула и выдохнула. Нельзя сказать, что удар был неожиданным – рано или поздно это бы точно случилось, но сейчас ее будто ведром ледяной воды окатили.

– Я рада за тебя, Ди, – честно сказала она, – и надеюсь, он сможет дать тебе то, чего ты достойна.

– Я в это верю, – Лека представила, как на том конце связи Диана растягивает губы в мечтательной улыбке. – А что ты мне хотела сказать?

– Сказать? – Удивилась Лека, и вдруг вспомнила. – Ах, да. Я хотела сказать, что ты очень важный человек в моей жизни, и я бы не хотела тебя терять.

Подумала и добавила:

– Так или иначе.

Они распрощались, и Лека, выключив телефон, пошла на посадку. Она думала о том, что вот и еще один важный человек научился и сумел жить дальше. Получится ли это когда-нибудь у нее?

Самолет взлетел, оставляя далеко внизу океан, и прибрежные волны, и горы.

Лека посмотрела в иллюминатор, вынула ноутбук и начала писать.

***

Лизы дома не оказалось. Инна последний раз нажала на кнопку звонка и вышла на улицу. Запахнула покрепче плащ, и присела на лавочку.

– Что же мне делать? – Подумала растерянно.

По дороге они с Ольгой разговаривали, и в этом разговоре Инна вдруг острее стала понимать и ее, и себя, и Лизу.

– Жизнь без драйва для некоторых людей бессмысленна, – говорила Ольга, глядя на дорогу, – это ты уникум, способный находить радость в простых вещах, а другим нужен полет, возбуждение, адреналин и взрывы. Я для себя их создаю сама, а Лиза, похоже, еще не научилась.

– Ваш секс – это и был такой драйв? – Спрашивала Инна.

– Да брось ты, – смеялась Ольга, – это даже сексом не было. Так, легкая месть за твою победу надо мной. Если бы я знала, что ей это будет так тяжело пережить – ни за что не стала бы этого делать.

Инна и верила, и не верила. Все ее мысли и чувства стремились туда, где плакала сейчас в одиночестве ее маленькая любимая жена.

– Звони мне, – сказала Ольга, прощаясь у подъезда Лизиного дома, – не по работе, а просто так. Может, я тебя хотя бы в друзья заполучу со временем.

Подмигнула и умчалась, оставив Инну наедине с собой и своими мыслями.

Она сидела долго, но Лиза не появлялась. Из церкви неподалеку доносился колокольный звон, и вдруг, повинуясь безотчетному порыву, Инна поднялась и направилась туда, где, видимо, был праздник, а, может, еще и покой.