Мысли Бернарды прервал осторожный стук в дверь.

— Позвольте? — в комнату как-то боком протиснулась служанка Чела, державшая в руках огромный поднос с завтраком.

Чела немного побаивалась домоуправительницы, но в последнее время больше жалела ее. Никто в доме даже и не догадывался, что Исабель незаконная дочь Бернарды, только Чела чувствовала какие-то странные недомолвки в отношениях своей бывшей молодой хозяйки и домоправительницы. А когда сеньору Салинос похоронили, Бернарда серьезно заболела. Долгое время она вообще не выходила из своей комнаты, и поэтому Чела очень удивилась, увидев домоправительницу в пальто.

Служанка закрыла дверь и, загородив своей небольшой фигуркой выход, запротестовала:

— Сеньорита Бернарда, вы не должны выходить!

Домоправительница внимательно оглядела Челу, и в ее взгляде мелькнула прежняя властность.

— И кто же мне может запретить это?

Испугавшись своей смелости, служанка смутилась.

— Но вы и сами должны понимать… — пошла она на попятную. — Вы плохо себя чувствуете, но не хотите обратиться к врачу.

Придав лицу каменное выражение и четко выговаривая каждое слово, Бернарда произнесла:

— Я прекрасно себя чувствую. И я запрещаю тебе обсуждать с другими мою болезнь. Ясно?

Руки у служанки мелко задрожали.

— Да-да, хорошо, — согласилась она, однако попыталась уточнить: — Но куда вы идете?

— Это не твое дело! — оборвала Бернарда. — Занимайся лучше своей работой.

Чела поставила завтрак на стол и с обидой в голосе заметила:

— Сеньорита Бернарда, но почему вы мне не доверяете после всех этих лет, которые мы провели вместе, под одной крышей.

Домоправительница, уже почти дошедшая до двери, вдруг остановилась, услышав странные высказывания Челы.

— Если бы ты знала меня лучше, то поняла бы, что я никому не доверяю, — отчеканила она.

Смешавшись, служанка принялась вновь собирать приборы на поднос.

— А если меня кто-нибудь спросит о вас, что я должна отвечать? — негромко поинтересовалась Чела, на что Бернарда всего лишь пожала плечами.

— Ничего, — наконец ответила она и чуть погодя добавила: — Скажи, что я исчезла, как привидение, и никто не видел, как я выходила.

Чела широко открыла рот, стараясь понять смысл фразы. Заметив это, Бернарда рассмеялась.

— В любом случае, к полудню я уже вернусь, — успокоила она служанку.

Та, недоверчиво заглянув в лицо домоправительнице, робко уточнила:

— Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

Такое предположение вконец разозлило Бернарду.

— Поменьше вопросов, Чела, и побольше чистоты, — подняв вверх указательный палец, домоправительница принялась читать нотации: — Мне надоело, что каждый раз, когда я прикасаюсь к мебели, повсюду нахожу пыль!

Хлопнув дверью, домоправительница вышла на улицу. Вдохнув свежий теплый воздух, женщина осмотрелась в поисках такси. Наконец, поймав машину, Бернарда коротко приказала: «На кладбище», и через полчаса уже была там.

Быстро отыскав плиту с надписью «Исабель Герреро де Салинос», женщина несколько минут молча постояла, прислушиваясь к своим ощущениям. Сердце билось ровно, еще раз убеждая мать в том, что на этом месте похоронена не ее дочь.

«Но ведь Фернандо об этом не знает, — горько вздохнула Бернарда. — Пройдет несколько лет, и он вновь женится…»

— Никто и ничто не сможет занять твое место! — * утвердительно произнесла мать, словно Исабель могла ее слышать. — Я знаю, что ты жива. Я чувствую это сердцем. Я знаю, что скоро ты будешь рядом со мной, и тогда мир перевернется! Никто никогда не будет носить твое имя!

Решив, что нет больше смысла находиться в этом унылом месте, женщина повернулась и украдкой, будто бы кто-то мог ее видеть, вытерла слезы.

Медленно выйдя за ворота кладбища, Бернарда без труда поймала такси. Назвав адрес, женщина грузно опустилась на заднее сиденье и всю дорогу молчала, обрывая даже самые робкие попытки словоохотливого шофера завязать разговор.

«Вот я и приехала», — вздохнула Бернарда, когда такси затормозило у особняка Салиносов.

Дав водителю на чай, женщина вошла в дом и ахнула от удивления. В холле, напротив двери, стоял двухметровый портрет Исабель, а рядом с ним, с палитрой в руке, работал художник Уильсон. Он реставрировал свою картину, написанную десять лет назад.

Бернарда с умилением посмотрела на парадный портрет дочери, которую она всегда представляла именно такой — жизнерадостной, улыбающейся, с длинными распущенными волосами.

Картина была написана в стиле фотореализма, поэтому любому, кто впервые ее видел, могло показаться, что хозяйка дома через мгновение шагнет навстречу.

Еще во время своей болезни Бернарда позвонила художнику и попросила его немного подправить портрет. Сеньор Уильсон не стал перечить и быстро согласился. Через несколько дней он приехал в дом Салиносов, однако домоправительнице никак не удавалось застать художника за работой. И вот сейчас Бернарда с радостью заметила, что картина вновь наполнилась жизнью.

— Как вы себя чувствуете? — вежливо поинтересовался художник, откладывая палитру и вытирая руки.

— Спасибо, гораздо лучше, — поблагодарила женщина. — Я вижу, вы уже многое успели сделать.

— Да, остались лишь незначительные детали. Я думаю, что через час закончу. — Уильсон задумчиво посмотрел на портрет и признался: — Знаете, порой мне трудно назвать это работой…

— Я думаю… — согласилась домоправительница и немного иронично заметила: — Для такого талантливого художника, как вы, реставрация не слишком интересное дело.

Молодой человек смутился.

— Нет, я имел в виду не это, — начал оправдываться он. — Я не могу назвать работой то, что является для меня удовольствием… Дает возможность прикоснуться к красоте…

Слова Уильсона приятно поразили Бернарду.

«Нужно и его пригласить», — решила она и негромко произнесла:

— Завтра вечером у нас будут гости. Вас не затруднит прийти?

Художник улыбнулся.

— Конечно, нет. Как я могу отказаться…

Искренняя улыбка молодого человека обезоружила домоправительницу.

«Ведь он хорошо знал и любил мою дочь», — подумалось ей и вдруг захотелось рассказать художнику, какой прекрасный сон приснился ей сегодня.

— Этой ночью я опять видела во сне Исабель…

Внезапно Бернарда замолчала и обернулась, услышав стук каблучков Терезы. Сестра Фернандо спустилась по лестнице и, заметив художника, радостно протянула ему руки.

— Здравствуйте, сеньор Уильсон!

Молодой человек, вспомнив о том, что неделю назад Тереза жаловалась на плохое здоровье, поинтересовался:

— Как самочувствие? Надеюсь, хорошо?

— Да, — улыбнулась женщина и, с удовольствием оглядев портрет покойной невестки, лукаво заметила: — Я вижу, дела идут полным ходом…

Домоправительница, ревниво оберегавшая все воспоминания об Исабель, попыталась перевести разговор на другую тему.

— Как здоровье, сеньора Тереза?

— Спасибо, нормально, — отмахнулась сестра Фернандо и, вспомнив недавнюю беседу с мужем, равнодушно спросила: — Да, Бернарда, если я не ошибаюсь, Леопольдо как-то просил вас постелить в комнате для гостей?

— Да, вчера.

Тереза одарила художника очаровательной улыбкой и, скользнув взглядом по Бернарде, небрежно приказала:

— Забудьте об этом.

Домоправительница послушно склонила голову и, не поднимая глаз, поинтересовалась:

— Сеньора Габриэла придет завтра?

Вопрос Бернарды настолько удивил Терезу, что она не нашлась что ответить.

«Они же никогда не были подругами, — озадаченно подумала она. — Скорее наоборот…»

— Ты это утверждаешь или спрашиваешь? — на всякий случай уточнила сестра Фернандо.

— Спрашиваю…

— Я понятия не имею, — пожала плечами Тереза и, насторожившись, спросила: — А что такое?

— Мне показалось, что вы пригласили ее выпить чаю.

«Не может быть», — удивилась молодая женщина и выразила вслух свои сомнения:

— Пригласила?.. Не помню…

Домоуправительница изменилась в лице и отвернулась. Заметив это, Тереза слегка заволновалась.

— Ну, Бернарда, не будь такой, — принялась оправдываться она. — Одним человеком больше, одним меньше…

Заметив, что домоправительница упрямо сжала губы, сестра Фернандо махнула рукой.

«Эта женщина совсем распустилась… Она слишком многое себе позволяет», — решила Тереза и направилась к себе в спальню.

На верхней ступеньке лестницы она оглянулась и встретилась глазами с полным ненависти взглядом Бернарды.

Художник, волей судьбы оказавшийся свидетелем этой сцены, торопливо схватил палитру, недоумевая, как такая милая домоправительница иногда может излучать столько недоброжелательности.

Бернарда, не смущаясь, прошла к телефону и, взяв справочник, открыла его на странице, где обычно Исабель записывала телефоны своих знакомых, и набрала один из номеров.

— Сеньора Габриэла?.. Это Бернарда. Я вас побеспокоила, чтобы сказать, что мне очень хотелось бы видеть вас в нашем доме завтра в шесть… Спасибо, до завтра.

Отложив книжицу и сняв пальто, домоправительница направилась к себе в спальню.

«Конечно же, Габриэлу можно было бы и не приглашать… Она никогда не любила Исабель… Но что за вечер без этой экзотичной гадалки!..»

Представив себе статную фигуру тетки Салиносов и блестящую чалму на ее голове, Бернарда хмыкнула.

«Ой, не греши, — остановила она себя. — Ведь именно Габриэла нагадала тебе, что твоя дочь жива».

Оказавшись в своей спальне, домоправительница достала небольшую тетрадь, в которую еще вчера выписала имена гостей.

«Кого я не успела пригласить?» — женщина пододвинула к себе телефон и принялась набирать все номера подряд…


Целый день Бернарда отдавала распоряжения насчет завтрашнего праздника. Она самолично выбрала меню, в основном состоявшее из любимых блюд Исабель, приказала убрать в комнатах. Потом женщина попросила Челу отнести приглашение подруге дочери Сильвине.

Через полчаса служанка возвратилась и тут же побежала докладывать о своем визите.

— Я застала Сильвину дома и сказала ей, что завтра вечером у нас праздник. Госпожа принялась спрашивать, кто его затевает…

— А что ты ответила? — перебила Челу домоправительница.

— Что я выполняю ваше распоряжение.

Бернарда рассеянно улыбнулась и вновь задала вопрос:

— И что она на это сказала?

Служанка, секунду помедлив, ответила:

— Ничего… Она только немного удивилась, а потом повернулась и ушла…

Услышав это, домоправительница презрительно хмыкнула и посмотрела на фотографию дочери.

— Как будто и в самом деле нет никакого повода… — негромко прошептала она.

Чела, думавшая иначе, настороженно переспросила:

— Что?

— Да так, ничего, — отмахнулась Бернарда и, чуть помедлив, добавила: — Кстати, Селеста снова приступает к работе. Приготовь ей комнату, потому что скорее всего она приедет сегодня вечером.

Эта новость повергла служанку в недоумение.

— Селеста?

— Да, Селеста, — подтвердила Бернарда, никак не объясняя это распоряжение.

— Хорошо, как прикажете, — быстро согласилась служанка. — Я пойду?

— Иди.

Закрыв за собой дверь, Чела оглянулась на спальню домоправительницы и негромко протянула:

— Да-а-а… Видимо, Бернарда совсем спятила, если вновь берет на работу Селесту…

Эта красивая девушка недолго проработала в доме Салиносов. Как только Леопольдо, муж Терезы, начал ухаживать за ней, Исабель, чтобы угодить золовке, распорядилась убрать Селесту с глаз долой.

«И вот теперь она снова здесь, — вздохнула Чела и предположила: — Это мелкая месть Бернарды… Но что ей сделала сеньора Тереза?..»

7

Исабель лежала на постели и пыталась вспомнить лицо Фернандо. Однако убогие стены рыбацкой хижины и непонятное бормотание Хосинды мешали молодой женщине сосредоточиться. Вот уже много недель сеньора Салинос находилась на этом безлюдном острове. У нее и в мыслях не было показаться в Буэнос-Айресе с таким уродливым лицом. К тому же Исабель еще не окрепла и даже по хижине передвигалась с трудом.

«Хорошо, что старуха спрятала зеркало, и я не могу видеть себя во время перевязок», — вздохнула Исабель, вспомнив, как впервые узнала, что ее красота канула в никуда…

Это произошло месяц назад. Тогда Исабель впервые ощутила прилив сил и, воспользовавшись этим, попыталась встать с постели. Хосинды не было в хижине, и сеньора Салинос решила посмотреть, что у нее с лицом. Как только Исабель пришла в себя, она все время чувствовала на лбу, на щеках неприятное жжение, а иногда на бинтах проступала кровь.