— Какой фильм? — по его тону было слышно, что он прекрасно понимает, о каком фильме идет речь.

Он развернул меня лицом, все еще плотно прижимая к себе, а его пошлая ухмылка говорила о том, что он знал, о чем я говорю.

— Ты знаешь, какой фильм.

Джек поднял брови, изображая невинность.

Я закатила глаза.

— Фильм, за съемками которого мы наблюдали в твоей студии.

— Ты имеешь в виду тот фильм, который тебя так завел, что ты стала влажная еще до того, как я к тебе прикоснулся? — его голос был низким и чертовски сексуальным.

Однажды я пошутила, что его голоса и того, как он на меня смотрит, может быть достаточно, чтобы я кончила, но внезапно задумалась, ведь это на самом деле возможно.

Я покраснела.

— Да, — я заставила себя поддерживать зрительный контакт, несмотря на то, что мне было стыдно признать правду.

— Боже, обожаю, как стыдишься того, что ты завелась. Это так чертовски сексуально, — глаза Джека пылали, пока он говорил.

— Так или иначе, как фильм? Понравился ли он людям так же сильно, как и нам?

— Без понятия.

Джек зарылся лицом в мои волосы, нежно целуя мою шею.

— Он еще не вышел?

По моему телу прошла дрожь, когда его язык начал исследовать мою шею, поднимаясь выше к уху.

— Нет, еще не вышел.

— Оу, — я наклонила голову в сторону, чтобы предоставить ему лучший доступ к шее. — Когда его пустят в прокат?

— Никогда, — промычал Джек мне в шею, не потрудившись прекратить, чтобы ответить.

— Что ты имеешь в виду? — мои слова были шепотом, и становилось тяжело разговаривать.

Посасывания на моей шее сменились от нежных касаний до настойчивых.

Джек оторвался, чтобы взглянуть на меня, и удерживая мой взгляд, его лицо находилось в двух дюймах от моего.

— Потому что я не смог поделиться им ни с кем. От того, как ты смотришь его с таким сладким невинным личиком и широко раскрытыми глазами, и как твое невероятное тело реагирует на увиденное, является прекрасным воспоминанием для меня. Я не хочу омрачить его и делиться этим с кем-нибудь ещё.

У меня расширились глаза от удивления:

— И ты снял весь фильм с производства?

— Нет, он был отснят, и я отложил его.

— Ты его отложил. И никто его никогда не увидит?

— Я надеялся, кое-кто его увидит, — по его сексуальной улыбке я поняла, что он имеет в виду меня.

— Но ты не собираешься его продавать? Ты ничего не потеряешь? — мой мозг все еще пытался переварить сказанное Джеком.

— У меня есть только два экземпляра. Если ты будешь хотя бы наполовину так возбуждена при его просмотре, как в день его съемок, то я скажу, что это большой куш, а не потеря.

Как я должна отреагировать на такой безумный, милый и сумасшедший поступок?! На минуту я задумалась над ответом и решила. Вытащив диск из коробки, я засунула его в DVD-плейер и нажала кнопку «старт».

* * *

Прошло какое-то время, когда в фильме наступил тот момент, который мы видели в студии. Сцена была о доминанте и его сабмиссиве, и он собирался за что-то её наказать. Я наблюдала, как он касался красного шелкового шарфа — повязки на её глазах, что вернуло меня в тот день, когда это снималось прямо у меня на глазах.

Я вспомнила, как работники студии закрепляли черные кожаные ремни и цепи на теле обнаженной сабмиссива. Они были надежно перетянуты через её грудь, а серебряная цепочка свободно свисала с зажимов, закрепленных на её сосках.

Девушка была привлекательная, но контраст между кожаными ремнями и бледной кожи делал её еще более броской. Запястья были обтянуты в кожаные манжеты и связаны за спиной. Тяжелая цепь свисала с потолка и вплетена во множество цепей, опоясывающих её. Цепь была натянута так, чтобы слегка приподнять попку девушки в воздухе.

Я смотрела на плоский экран передо мной, загипнотизированная близостью этой пары, и ощущала себя вуайеристом, который наблюдал за парой в их интимный момент. Хотя умом я понимала, помещение было заполнено людьми.

Доминант держал в руках кожаный паддл и произнес:

— Какое наказание ты получишь за непослушание, Фейт?

— Шесть ударов паддлом, Господин.

— Верно. И тебе сегодня нельзя кончать. Если ты кончишь без моего разрешения, наказание будет намного жестче. Ты поняла меня, Фейт?

— Да, Господин.

Господин медленно обошел стол и встал сзади Фейт. Положив руки на её ягодицы, он нежно массировал их около минуты, затем взял паддл, сделал шаг назад и замахнулся. Раздался громкий шлепок. Фейт ахнула, но ничего не сказала. У неё правая ягодица тут же покраснела, а господин подошел и нежно потер её, затем встал на колени и начал неспешно облизывать вторую ягодицу, пока она не начала блестеть. У меня между ног разлилось знакомое ноющее чувство.

Господин снова встал, и в помещении раздался еще более громкий шлепок. Фейт снова ахнула и издала тихий стон.

Господин погладил её левую ягодицу и снова отошел. Он взял в руку свой эрегированный член, проведя несколько раз по нему рукой вверх-вниз, подошел к ней и резко вошел в Фейт без предупреждения. У меня перехватило дыхание, когда он наконец-то вошел в неё. Я и раньше видела порно, но оно ни шло ни в какое сравнение с эротическим актом, разыгрывающимся передо мной. Картинка на экране была настолько четкой и кристально чистой, что я могла видеть, как блестит его член, пока входит и выходит из Фейт. Он стоял так около минуты, а затем начал медленно вращать бедрами. Фейт издала еще один стон, и Господин наполовину из неё вышел, а перед тем как полностью вытащить член, вошел еще несколько раз.

Меня никогда не посещали мысли о том, чтобы быть наказанной, но когда наблюдала за Фейт, я снова подумала о том, что может быть все-таки, кроме боли, там есть что-то еще? Слышала, между удовольствием и болью тонкая грань, но если все сделать правильно, то линия размывается, и боль может принести невообразимое удовольствие. Раньше я никогда не думала, что подчинение это мое, но пока я смотрела на экран, то мысленно представляла себя на месте Фейт, а Джека на месте Господина.

Джек сжал мою руку, и повернувшись, я увидела, что он наблюдает за мной. Это напомнило мне о том дне в его офисе, когда я обнаружила, что он смотрел на меня, вместо актеров. На долю секунды я смутилась от того, что была явно возбуждена, но услышав еще один громкий шлепок, забыла обо всем, кроме пары на экране. Господин продолжал свое наказание из шлепков и облизываний. После пятого шлепка ягодицы Фейт были ярко-красными, и я уверена, этот цвет совпадал с цветом моего лица. Я была сильно возбуждена и не могла оторвать взгляда от Господина, который завершал шестой шлепок, и снова вошел в Фейт одним глубоким долгим проникновением. Он начал безжалостно врезаться в неё, пока не услышал пронзительный крик Фейт, резко вышел из неё, обошел стол и приблизился к её рту.

Я видела, как Фейт жадно проглатывает длинный твердый член своего Господина. Он беспощадно трахал её в рот, пока не издал свирепый рык, и не вытащил член, опустошив себя ей на лицо и на её жаждущий рот. Я почувствовала, как Джека начал гладить мое тело, и тут же оказалась у него на руках. Не сказав ни слова, он отнес меня в спальню и бережно положил на кровать.

— Ты мне доверяешь, Сид?

Я посмотрела в глаза Джеку, и не задумываясь, ответила:

— Абсолютно.

Джек кивнул, встал и подошел к шкафу с моим нижним бельем. Открыв ящик, он вытащил два белых чулка, которые я носила с подвязками. Он поднял один и растянул, показывая мне, что именно будет моим креплением. Выражение моего лица не могло скрыть того, что я нервничала, но Джек видел под этим возбуждение и предвкушение.

— Ты в порядке? — Джек подошел ближе и остановился напротив меня.

— Кажется, да.

Я с трудом сглотнула.

— Я не собираюсь пользоваться паддлом, Сид.

Одновременно я почувствовала странное разочарование и облегчение.

Джек посмотрел на меня и с хищной ухмылкой добавил:

— По крайней мере, не в этот раз.

Он нежно взял мое запястье, поднес к губам и поцеловал. Встретившись с моим взглядом, он медленно завел руку мне за голову и дал достаточно времени, чтобы возразить. Он привязал мою руку к железному изголовью и осторожно потянул завязку.

— Слишком туго? — прошептал он.

Я отрицательно покачала головой.

Он подошел с другой стороны и повторил те же действия, целуя мое запястье, прежде чем привязать к кровати. Когда я была достаточно связана, Джек схватил край моего шелкового платья и резко потянул, удивив меня. Ткань легко порвалась в его руках, и он наслаждался моим удивлением. Он заскользил ею вниз по моему телу, прижимая шелк к моим изгибам, пока вторая рука двигалась вдоль моего тела.

Сняв полотенце с бедер, Джек залез на кровать, легко раздвинул мои ноги и встал между ними на колени. Сначала я чувствовала себя беспомощно, но взгляд Джека говорил, что весь контроль над происходящим у меня.

Он провел пальцами по моим ногам, слегка сжимая и массируя их. Он переместил руку с внешней стороны бедра на внутреннюю, и я в предвкушении шевельнулась.

— Если не будешь лежать спокойно, я свяжу твои ноги.

Я перестала двигаться, зная, Джек не из тех, кто бросается пустыми угрозами.

Он ухмыльнулся, и подняв одну ногу, поцеловал её и положил на кровать так, чтобы она лежала, как можно шире. Затем проделал то же самое со второй ногой, целуя её, и расположил максимально широко. Я еще никогда не чувствовала себя такой выставленной напоказ.

— Ты сможешь оставаться в такой позе? — слова были произнесены мягко, но я почувствовала их какой-то темной частью меня, о существовании которой я даже не догадывалась.

Я кивнула.

— Скажи вслух, Сид.

— Да, смогу, — мои слова были шепотом предвкушения.

Улыбнувшись, Джек наклонился и поцеловал мой живот. Мягкие нежные поцелуи превратились в настойчивые посасывания, и я чувствовала легкие прикосновения его рук на внутренней части моих бедер, мучительно медленно движущихся вверх. Совместив поцелуи и поглаживания руками, он начал спускаться вниз, а затем твердо, но нежно проник в меня двумя пальцами.

Я застонала и подняла бедра, стараясь не менять положения ног.

— Уже такая влажная для меня, — Джек вращал языком вокруг моего набухшего клитора, пока его пальцы медленно и ритмично входили в меня.

Я на автомате потянулась вниз, чтобы зарыться в волосах Джека, но мои крепления сильнее затягивались на моих запястьях, пока я боролась. Чувство связанности было невероятно насыщенным, пока он жадно атаковал меня ртом и вбивался в меня пальцами снова и снова, и я выкрикнула:

— Джек!

— Прекрасно, малышка. Чертовски прекрасно! — его слова были горячим дыханием на чувствительной коже моего набухшего клитора, посылающим разряд от головы до пальцев ног.

Мой пульс участился, и должно быть, Джек почувствовал это, потому что он начал двигать пальцами все быстрее и быстрее.

— Кончи для меня, малышка. Я хочу увидеть это.

Его слов было достаточно, чтобы я оказалась на грани. Это было не медленным томлением, а словно удар молнии. Всё мое тело начало сотрясаться, а я выкрикивала имя Джека, мотая головой из стороны в сторону. Я едва узнавала свой голос, когда со стоном произносила его имя снова и снова.

Я смутно осознала, что Джек развязал меня только тогда, когда почувствовала, как он перевернул меня на живот своей сильной рукой и лег сверху, прижавшись ко мне эрекцией, и ощутила его дыхание на своей шее:

— Сегодня я собираюсь взять тебя так, — прошептал он мне на ухо.

Джек положил под мою голову подушку. Я была ещё в таком тумане, поэтому была рада, что Джек давал указания.

— Держи голову на подушке.

Он приподнял меня за талию и поставил на колени.

Я снова была полностью перед ним открыта, а мой зад заметно выставлен на показ, уязвимый для намерений Джека.

— Никогда не видел ничего более сексуального, чем твоя идеальная попка в воздухе, ждущая, пока я возьму тебя сзади.

Я ощущала его слова где-то глубоко внутри, наверное, такое же чувство возникает на американских горках перед самым падением вниз. Чувствовала, как Джек передвигает палец от середины спины до моего ануса, а другой рукой находится на моем влажном лоне, и я была поражена силой, с которой он вошел в меня.

— Аах, — вскрикнула я больше от неожиданности, чем от боли.

— Всё хорошо, малышка?

— Да, я просто не ожидала такого, и не была готова.

Джек немного расслабился и покачал бедрами, растягивая меня шире. Несколько нежных толчков, и затем:

— Теперь ты готова для меня, малышка?