Ви Киланд - Создана для тебя

— Да, я сделал это. Всё равно Дженна уже нескольких лет хотела стать партнером. Не думал, что тебя устроит такой вариант, — Джек выгнул бровь, и не смогла ни улыбнуться его дерзости.

Я ухмыльнулась ему в ответ:

— Нет, это был бы не лучший вариант.

— И после смерти отца отели требуют больше моего времени, — уверенный голос затих при упоминании отца.

Я взяла его за руку. Безмолвное выражение моей поддержки.

Джек с минуту смотрел на наши переплетенные руки, прежде чем вернуться к моим глазам.

— Смерть моего отца кое-чему меня научила. Больше никаких игр. Мне надоело терпеть. Ты моя, Сид. Я настолько тебя люблю, что предпочел бы, чтобы ты бросила меня из-за прерывания вашего тура, чем осталась бы со мной, но была не в безопасности. Другого выбора у меня нет.

В этот момент я поняла, что он прав, и у меня действительно не было другого выбора.

— Я не смогу любить тебя еще сильнее, чем в данный момент.

Я наблюдала, как напряжение на лице Джека испарялось. Ранимость, которую я редко видела в его прекрасных глазах, сменилась чем-то более знакомым. Наклонившись, Джек нежно поцеловал меня в губы. Это был сладкий проникновенный поцелуй, который я почувствовала всем сердцем. Он прервал его и уперся своим лбом в мой.

— И последнее, малышка.

— Ммм?

— Джастин заплатит за то, что сделал с тобой, — Джек аккуратно погладил то место, где тёмный синяк был напоминанием того, что мне довелось пережить. — Мы поговорим о том, будешь ли ты выдвигать обвинения или нет, но в любом случае, я надеру ему зад.

На секунду я закрыла глаза, чтобы подумать.

— Уже настала моя очередь выдвигать требования?

Джек слегка приподнял голову.

— Всё, что пожелаешь, — искренне сказал он.

Я попыталась скрыть улыбку, но небольшую ухмылку не смогла удержать.

— Отнеси меня в кровать, мистер Коул.

Мне не пришлось просить дважды.

* * *

Никогда не думала, что лучший день в моей жизни наступит сразу же после самого худшего дня. Но я пережила бы ещё сто таких дней, чтобы ещё раз услышать, что Джек скорее отпустит меня навсегда, чем позволит находиться с ним, но не в безопасности. Думала, я знаю, что такое настоящая любовь, но это не так. По крайней мере, не знала, пока Джек не показал мне, что это такое.

Пять месяцев назад.

— Вам принести что-нибудь из напитков?

Стюардесса вырвала меня из моих размышлений. Я смотрел, как она произносит слова, но не смог уловить их смысл или что-либо ответить.

— Ему — бутылку воды, а мне — тоник с водкой. Простите моего друга, просто ад замерз, а он, должно быть, обгорел раньше, чем холодный фронт ворвался внутрь, — улыбнулся Тайлер стюардессе.

Эта женщина была с такой попкой, от вида которой у меня могла появиться эрекция, пока я смотрел, как она уходит. Но мой член даже не шевельнулся.

— Чувак. Ты даже не обратил внимания на буфера этого небесного ангела. Что, чёрт возьми, с тобой не так? С тех пор, как мы покинули Гавайи, ты, словно пребываешь в космосе. Я уже начинаю волноваться, вдруг ты скоро заплачешь? — прикалывался Тайлер.

— Отвали, Тайлер.

Я был не в настроении для его дерьма, а был вне себя с тех пор, как тот мудак поднимался по трапу позади Сидни, пялясь на её зад. Наверное, он был гребаным бухгалтером, который любил обязательства, и каждый день приходил домой со своей скучной работы. Но мысли о том, что он находится в самолете где-то рядом с моей Сидни, было достаточно, чтобы мне захотелось пробить окно самолета кулаком. Хорошо, что у окна сидел Тайлер.

Что, чёрт возьми, со мной происходит? Я до сих пор чувствую её парфюм на своей футболке. Надо не забыть, не кидать её в стирку и отправить Клои, чтобы она выяснила, какой это парфюм, и купила его для меня. Понятия не имею, что буду делать с флаконом женских духов, но точно знаю, он мне нужен.

Семь дней лучшего секса, что у меня был когда-то, и что теперь? Я — подкаблучник?! Я не могу перестать думать о ней, ведь я уже должен был забыть её. Семи дней достаточно, чтобы она убралась из моих мыслей. Ещё чуть-чуть, и всё это станет слишком запутанным. Но каждый раз, когда я закрываю глаза, вижу её длинные ноги в том чёртовом синем платье. Я возбуждаюсь лишь от воспоминания о том, что под ним у неё не было белья. Сидни. Лицо ангела и тело дьявола.

Стюардесса вернулась с нашими напитками. Она протянула Тайлеру его напиток, слишком сильно наклонившись надо мной так, что её грудь коснулась моей руки.

— Пожалуйста, — промурлыкала она, и я заметил, что еще несколько секунд она держала бутылку, когда я её взял.

Предполагаю, я должен был понять её намек, и непременно отправиться в туалет с нетерпеливой стюардессой. У нас с Сид был секс в туалете самолета. Чёрт, эта девушка прекрасно чувствовала себя, обвив меня ногами.

Тайлер прервал мои мысли, чтобы поговорить о Сидни:

— А Сид в курсе, что ты владеешь отелем, в котором она работает?

Хватит этого дерьма. Мне следует просто поспать.

— Нет. И не узнает. Это большой город, и я уверен, что больше никогда не пересекусь с ней.

— Только если сам не захочешь.

— Не хочу.

— А я и не говорил, что хочешь.

Улыбка Тайлера начала меня злить. Он думает, что самый умный, но он ни хрена не знает.

— Как насчет того, чтобы ты заткнулся со своими девчачьими разговорами, и я мог хоть немного поспать?

— Как пожелаешь, любовничек, — посмеялся Тайлер, и начал листать журнал «Sports Illustrated».

* * *

Ну, возможно, вздремнуть было не самой лучшей идеей. Я был рад тому, что взял этот проклятый журнал у надоедливой стюардессы, поэтому Тайлер не видел, что прикрывал им после того, как мне приснилась Сидни.

Я откинул спинку сидения, радуясь спальным местам в первом классе, на которых обычно проще погрузиться в сон. Через окно Тайлера увидел, что уже стемнело, и мои мысли вернулись к той ночи, когда я отвез Сид на вершину горы, чтобы посмотреть на звезды. Мог слышать, как она смеялась, когда мы долго лежали на покрывале и болтали. Этот звук мог быть хорошим рингтоном. Неужели я действительно подумал, что женский смех может быть отличным рингтоном?! Определенно, следует поспать.

* * *

Моя мать не снилась мне годами. Последний раз это было за день до её смерти, и я сидел в больнице у её кровати, держа за руку. Как обычно, моего отца нигде не было. Мне ещё никогда не приходилось сталкиваться со смертью, поэтому я не знал, как помочь маме. Я просто сидел там и держал её за руку. Это было всё, что я мог сделать, и казалось, это должно утешить её. Даже, когда она была без сознания, я просто знал, ей нужно дать понять, что она не одна.

Перед смертью она пришла в себя лишь однажды. Она казалась такой живой, и я начал думать, возможно, врач ошибся, сказав, что она не продержится больше нескольких дней. Помню, как мой отец пришел в эти последние часы и стоял в дверном проеме. Мама посмотрела на него, а затем на меня, и прошептала мне на ухо:

— Иногда в жизни случается так, что, когда ты любишь что-то, тебе нужно просто это отпустить. Если оно вернётся, значит, так суждено.

В то время я думал, что она говорила о моем отце. И никогда не придавал этой фразе другой смысл. Но, возможно, просто возможно, что она была права.

Пять лет спустя.

— Ты же понимаешь, что ей будет как минимум тридцать, когда она позволит какому-нибудь мужчине оказаться рядом с ней, да? — сказала Сиенна полушутя, когда мы сидели на скамейке в парке и наблюдали, как Джек поднял Грейси на руки, притворяясь, что собирается покружить её в воздухе ради веселья.

Но мы с Сиенной знали правду. Прелестный маленький трехлетний мальчик невинно взял Грейси за руку, чтобы побежать к горкам, и Джек на автопилоте пересек это на корню. Я действительно сомневалась в том, что он вообще осознавал, что делал.

— Думаешь, у неё получится в тридцать?

Я выгнула бровь, усмехнувшись мысли, что Джек хоть когда-нибудь сможет ослабить хватку на своей трехлетней дочери.

Сиенна обернулась и посмотрела туда, где Джек подбрасывал свою принцессу в воздух, заставляя её бесконтрольно хихикать.

— Не волнуйся, тетя Сиенна будет вытаскивать её на вечеринки.

О, Боже. Надеюсь, она пошутила… но, глядя на неё, никогда не поймешь.

По пути домой Джек шел чуть в стороне, преследуя Грейси, а мы с Сиенной держались за руки и концентрировались на том, чтобы наши шаги были в унисон, как мы часто делали в начальной школе. Двое молодых парней подошли к нам за автографами. На вид им было не больше семнадцати, и они были очень вежливыми. Но в течение нескольких секунд нас окружили Джек и охрана. Бедные мальчики выглядели так, словно у них случился сердечный приступ.

Клем был моим телохранителем уже четыре года. В нем было шесть футов роста, и он носил только чёрное, всегда в солнечных очках и с короткой армейской стрижкой. Когда вы узнавали его поближе, он был таким же мягким, как котенок, хотя было мало мужчин, которых он не пугал своим видом. И как будто этого было недостаточно, мой всегда безумный муж встал по другую сторону от нас, в случае, если бедных мальчиков вид Клема недостаточно напугал.

И так было почти четыре года. После того, как мы с Сиенной записали первый альбом, он неожиданно попал на вершину чартов. С дебютного альбома у нас было три хита номер один. Через два года мы выпустили следующий альбом, и продажи взлетели, а фанаты находили нас везде, куда бы мы ни пошли. В день выхода нашего второго альбома я родила Грейси на три недели раньше срока. Между нашей вновь обретенной славой и прибавлением Грейси в нашу семью, чрезмерная защита Джека вышла на новый уровень. На пугающий уровень. В первый год мы много спорили о том, что безопасно, но должна признать, что примирение после споров всегда стоило того.

Нам с Сиенной удалось дать автографы и заставить молодых людей немного расслабиться, подшутив над Джеком и Клемом. С Сиенной я могла позволить себе намного больше, потому что, без сомнений, Клем на неё запал. Эгоистичная часть меня хотела, чтобы она его закадрила, что позволило бы ему подольше задержать её в городе. Но по своему опыту я знала, что нельзя силой заставить человека остепениться и зажить семейной жизнью. Это случается тогда, когда ты меньше всего ждешь.

Позже вечером я пошла проверить Грейси и увидела, как она улыбается во сне. Она выглядела, как ангелочек, и без сомнений ей снилось, что она держит за руку Джека. Это было самым первым, что она делала, когда просыпалась, и я замечала вспышку зелени в её глазах, понимая, в ней есть маленький дьявол — небольшой подарок, доставшийся ей от отца. Конечно, Джек этого не замечал, потому что у него самого в глазах была точно такая же вспышка. Когда я потянулась, чтобы выключить свет, я улыбнулась фотографиям её дедушек и бабушек, стоявшим на шкафчике: мои мама и папа, мама Джека Грейс — её тезка и Джек старший.

Вспомнила тот день, когда расставляла фотографии в детской. Я была на девятом месяце и не знала, как Джек отреагирует на фото своего отца, но с его смерти прошло уже три года, и многое изменилось. Мы отпустили весь гнев, и нашли счастье друг в друге. Джек застал меня в тот момент, когда я их расставляла и увидела, как его челюсть сжалась, но потом он нежно улыбнулся. Своей жене он практически не отказывал, а беременной жене не отказывал ни в чём. Автоматически потянувшись ко мне, он начал поглаживать мой живот. Он часто так делал. Слышала, как женщины жаловались, что во время беременности либидо их мужа куда-то пропадало, но у меня, казалось, был совершенно противоположный эффект. Похоже, ему нравилась моя новая фигура, и он всегда находил повод прикоснуться к моему животу. Не то, чтобы ему вообще нужен был повод.

Когда я вошла в спальню, Джек выходил из ванной. Он был обернут только в полотенце, и я видела, как капли воды блестели на его груди. Внезапно почувствовала жажду, и вода, которую я хотела, была вовсе не из бутылки.

— Она спит? — его голос был низким и чертовски сексуальным.

Он выдернул меня из кратковременного восхищения, но я не расслышала того, что он сказал.

— Что? — сказала я, посмотрев ему в глаза.

Одна поднятая бровь и дьявольская ухмылка на его лице сказали мне, что меня раскусили.

— Залезай в кровать.

— В кровать? — поначалу я подумала, что пропустила часть разговора, пока пускала слюни на собственного мужа.

— Ты не можешь, вот так на меня смотреть, а потом не ждать того, что я собираюсь тебе дать.

Джек сделал четыре шага и оказался передо мной в моем личном пространстве, с которого всё и началось.