Оксана Сергеева - Ставка на выбывание

— Ой, как я люблю, когда ко мне сестра приходит, — улыбнулась Маша, входя на кухню. — А где ты курицу взяла?

— С собой принесла. — Инна полила порубленные овощи и вареную куриную грудку кисло-сладкой заправкой. — Потому что у тебя, как всегда, дома шаром покати. И руки у тебя не из того места.

— А когда мне готовить? Я сегодня, например, еще ни разу не ела. Целый день по питомникам носилась. С ног валюсь.

— Бедная ты наша ландшафтница, — иронично посочувствовала двоюродная сестра.

— Я не бедная, я успешная и занятая.

Мария уселась на барный стул и взяла вилку, намереваясь попробовать салат. Неожиданный звонок в дверь заставил ее вздрогнуть, и она опасливо посмотрела в сторону прихожей.

От Инны, конечно, не укрылась такая странная реакция.

— Не трусь, Маруся. Это Элька с пиццей притащилась. Пока ты в душе была, она позвонила. Я сказала, чтобы приходила сюда.

— Да? Как хорошо, — радостно отозвалась Маша. — Я ее давно не видела.

— Доставай тарелки, вилки… — по-хозяйски распорядилась сестра. — Я пойду дверь открою.

Маша вздохнула и улыбнулась. С Инной и так не соскучишься, а если Эля к ней присоединится, то веселый вечерок им обеспечен, главное, чтобы на подвиги не потянуло.

— Маруся, привет, — бодро вошла Эльвира, неся в руках коробки с пиццей. — Ничего, что мы сегодня у тебя праздник устроим?

— Конечно, чего. Я очень против, что меня сегодня накормят.

— И напоят, — ухмыльнулась подруга, вытаскивая из сумки три бутылки вина.

— Ого, не многовато ли?

— В самый раз.

— Я не буду. Это у вас сегодня пятница, а завтра выходной. А у меня сегодня пятница, а завтра рабочий день. Мне на Ригу завтра. Там кустов вагон привезут, принять надо, посчитать все, проверить. Голова трещать будет после вина. С сыром есть? Инна, с сыром мне положи.

— Есть с сыром, — кивнула сестра, положила на тарелку большой кусок пиццы и полезла за штопором.

— Марусенька, ты что-то у нас похудела совсем. — Эля обняла Машу за плечи. — Совсем стала крошечная.

— Не завидуй.

— А ей чего завидовать, сама вон светится.

— Это только ты у нас, Иннусь, здоровьем пышешь, — подколола Эля.

— Пока толстый сохнет, худой сдохнет. Извиняйте девки, мне жить охота.

Инна отличалась пышными формами, но не испытывала по этому поводу никаких комплексов. Сама над собой шутила и другим позволяла. За это ее и любили — за неиссякаемый оптимизм и самоиронию.

— Нет-нет, я не буду, — воспротивилась Маша, когда Инна собралась наполнять третий бокал.

— Маруся, раз, два, три…

— Хорошо, пять грамм.

— Люблю нашу малышку, она всегда знает, чего хочет. — Инна, ухмыльнувшись, поставила на стол бокал с вином. — Сейчас не выпьешь — завтра могут не налить. Есть такая поговорка.

— Поэтому вы решили сегодня так тщательно заправиться.

— Потому что, Маша, мы женщины усталые, до удовольствия охочие, нам некогда мучиться сомнениями.

— Вы, да. Такие усталые, что после первого бокала вина в стриптиз-клуб начинаете собираться.

— Потому что учись, Машка. Чтобы в браке сохранить страсть и эмоции, не обязательно налево ходить. Достаточно налево просто посмотреть. Вот насмотрюсь на горячие влажные мужские тела и буду своего очкарика из командировки ждать. Он приедет, а я к нему… так скучала, так скучала…

— Какое тебе лево может быть от такого мужика, сиди и не выпендривайся, — поддержала Эля. — Сема с тебя пылинки сдувает.

— Пылинки он сдувает… А кто его дуть научил! — воскликнула Инна, и подруги дружно рассмеялись. — А я знаю, почему Маруся не пьет. Боится с похмелья перед господином Бажиным растаять.

— Ой, не вспоминай, — отмахнулась Мария.

— Как это не вспоминай? Я прям каждый раз жду каких-нибудь историй от тебя. Что там нового твой Веталь отмочил. Вся публика в напряжении, а ты тайну хранишь, как недобитый белогвардеец. Даже Элька из своей землянки в кои-то веки вылезла.

— Отстаньте. Дайте поесть спокойно.

— Так не честно. В порядочном бабском обществе друг от друга секретов быть не должно. Колись, Машка, когда у вас будет секс?

— Не собираюсь я с ним спать.

— Он старый, что ли? — спросила Эля.

— Нет, молодой. Ему тридцать два.

— А чего ты тупишь тогда?

Динамичный рингтон прервал Машкины возмущения.

— Блин, вспомнили…

— Не отвечай, — посоветовала Эльвира.

— Ты что! — толкнула ее в бок Инна. — Ответь по громкой, сейчас мы посмотрим, что ему от тебя нужно.

— Я не могу не ответить. Девки, умоляю, только молчите, не хихикайте, — попросила Мария и нажала на громкую связь: — Да, Виталий Эдуардович.

— Маня, что-то я тебя сегодня не видел. Уже начинаю беспокоиться.

— Я сегодня ездила в питомник, завтра доставка растений. Буду на участке, Виталий Эдуардович…

— Меня растения не интересуют.

Маша выдержала паузу и посмотрела на сестру.

— А что вас интересует?

— Ты знаешь.

Как он умудряется самыми невинными словами так недвусмысленно и прозрачно намекать на секс? Или у нее уже крыша поехала.

— Я не знаю.

— Значит, узнаешь. Приедешь, поговорим.

— Хорошо, до завтра, — ровно сказала Маша, обрывая разговор.

— Эля, смотри, — Инна погладила сестру по руке, — мурашами пошла. Смотри. Пофиг ей, да? Вся мурашками покрылась от одного его голоса.

— Да это я от вас двоих мурашками покрываюсь, гоните потому что. Может он вообще не про секс.

— Не-е-ет, — сказали девушки в один голос, — он про се-е-екс.

— Он тебя хочет, — уверенно сказала Инна и засмеялась. — Как он ее называет… Маня… Машка, да не тупи! Дай ему разок, и он от тебя сразу отстанет.

— Ага, дай… Думай, что говоришь.

— Я дело говорю. Идеальный вариант. Потрахалась и забыла о его существовании. Поверь, он о тебе забудет еще раньше. Таким, как он, сам процесс интересен: ты его отвергаешь, он тебя добивается. После секса он потеряет к тебе интерес и пойдет искать себе новую жертву.

— Кстати, Инна и правда дело говорит. Ты пока с другим мужиком не переспишь, бывшего своего не забудешь, — согласилась с подругой Эльвира.

— Он меня не добивается. Он играет. Игрульки для него все это. И, главное, ничего такого… Он меня и пальцем ни разу не тронул, но такое чувство…

— Что облапал, — тут же подсказала Эля.

— Нет, не облапал, а уже отымел.

— Машенька, ты у нас такая свеженькая, красивенькая, не то что мы с Элькой, старые потрепанные жизнью, — театрально вздохнула Инна. —

Понятно, чего на тебя мужики липнут, как на медок. Я вот не мужик, но даже мне охота тебя за титьки потрогать.

— Ой, старые они, — посмеялась Маша. — А липнуть можно не только на медок.

— Не-не, ты у нас медок — вкусненькая и сладенькая.

— Слушай, — поинтересовалась Эльвира, — а ты к нему по имени не обращаешься? Только по имени отчеству? Он-то тебя Маней зовет.

— Упаси боже, — чуть не поперхнулась Мария, — он может звать меня, как хочет, а я только на «вы» и по имени отчеству. С такими людьми нельзя фамильярничать, даже если они сами это как будто позволяют. Ты что! Ничего лишнего, хожу там по участку на цыпочках. Думаешь, мне хочется шутить с человеком, который при желании может устроить в стране небольшой экономический кризис?

— Вот! Маня! Святая правда! Надо дать мужику, чтобы кризиса в стране не было, какие уж тут шутки!

— Инка, да пошла ты, — захохотала Машка. — Вот представь, что у тебя гастрит, а тебе предлагают кусок острого жареного мяса. Бажин— это ни хрена не диетический кусочек. Его ни в жизнь не переваришь. Сидите тут ржете. Мне бы чего-нибудь постного и нежирного.

— Ага, снова какую-нибудь собаку сутулую. Горем убитую, хером прибитую. Как Костик твой, бывший.

— Смотри, что пишут, — Эля уже рылась в интернете, — исключительно воспитан, исключительно образован, замкнут, одевается неброско, в политических дебатах не участвует… атлетически сложен, носит модельную стрижку…

— Ага, прям интеллигент широко профиля, — хохотнула Инна.

— В восемнадцать лет его уровень айкью достигал сто шестьдесят. Вот как! Мозг!

— Угу, не очень удобно разговаривать с человеком, который умнее тебя, согласись. Умники, они все, по-моему, немножко того. Он не исключение. Не понимаю его логики. Как скажет что-нибудь, у меня перезагрузка сразу включается.

— Что интегралы с тобой пытается вычислять? Или тангенсами тебя смущает? — не успокаивалась Инна. — Слушай, а ты после Костика с кем-нибудь спала?

— Нет.

— Вот! Поэтому и отношения у тебя не клеятся. Потому что все от него не можешь отойти. Правду тебе говорю, надо переспать с другим мужиком, и тогда у тебя начнется новая жизнь. Маш, ну надо выбираться из депрессии. Да, было у тебя разочарование. Да, попалось тебе вот такое говно…

— Нет у меня депрессии. Наоборот, я отойти от всего хочу, отдохнуть. Я не хочу сейчас ничего. Никаких отношений.

— Тогда тем более надо с Бажиным переспать, потому что одноразовый секс — это не отношения. Неужели мужика не хочется?

— Хочется. Иногда хочется. И колется. Как представлю, что снова какая-нибудь фигня случится, тошно.

— Не понимаю твоего упорства, хоть убей. Взрослые люди. Каждый сам выбирает, как ему жить. А ты свободна, у тебя никого нет.

— А тебя не смущает, что он мой заказчик?

— Меня? Меня в этой жизни уже ничего не смущает.

— Инна, ты думаешь, я просто так на таких проектах работаю? У меня репутация. И я очень не хочу ее испортить. И мать не могу подвести. Она всю жизнь положила, чтобы нашу компанию до такого уровня поднять. Как ты не понимаешь? Случись у нас с ним какой-нибудь конфликт, проблем у меня будет по самые гланды. И вообще… у меня никогда не было секса ради секса.

— Маша, это в семнадцать все должно быть и так, и эдак, а в двадцать семь — либо так, либо никак.

— С тобой прям не поспоришь, но я, вроде бы, вышла из того возраста, когда можно себе позволить безнаказанно совершать глупости.

— Маня, самое время совершать глупости. Все, что можно совершить, нужно совершить до тридцати. Потому что после тридцати единственным развлечением будет борьба с целлюлитом. Сама ж говоришь… молодой, видный… Не нравится?

— Не знаю. Скорее, нет, чем да.

— Как это?

— Вот так. Нет, я не равнодушна к нему. Он вызывает у меня много эмоций. Очень много. Но это не бабочки в животе. Это другое. Я знаю, что такое любовь и как она начинается. Знаю, что такое влюбленность. Ничего похожего я сейчас не испытываю.

— Маша, не насилуй мне мозги своими пространными объяснениями. Ты его хочешь? Влечет?

— Не знаю, — снова пожала она плечами. — Так скажем, моя женская сущность с трудом сопротивляется его мужскому натиску.

— Тю-ю-ю-ю, все еще хуже, чем я думала. Тебе точно с ним переспать надо. И, кстати, будет деньги предлагать — бери.

— Инна!

— А что? — засмеялась она. — Жизнь сейчас трудная, каждый выживает, как может. А мужики просто обязаны женщин баловать и платить за свое удовольствие. Это нормально.

— По-твоему, прыгать из постели в постель тоже нормально.

— Естественно. Нам женщинам можно все, на то мы и существа такие противоречивые. Нас такими природа сделала. Ну, мало ли… ищем мы, может, того самого единственного и неповторимого. Ну, или себя в конце концов… А тебя вообще для принца растили. Только это раньше принцы принцами назывались, а сейчас все принцы — олигархи. Тебя в Шанель обряди и будешь вылитая жена олигарха. Марусь, ну все мужики козлы!

Вот все! Поэтому надо выбрать козла поприличнее.

— Ты сейчас мою маму цитируешь? — усмехнулась Мария.

— Тетя Алла умная женщина. Дурного не посоветует. Вот у меня хоть хороший и покладистый, но все равно козел. То одно ему не так, то другое.

— И девки нет у него? — спросила Эля.

— Нет, кажется.

— Ты посмотри, не нравится он ей, — посмеялась Инна, — а все про него знает.

— Я знаю, потому что с его архитекторшей постоянно контачу. Это она все знает. И поговорить любит. Я с осени над этим проектом работаю, а самого Бажина только месяца три назад увидела. Он стал за городом жить, вот и… познакомились.

— Как познакомились?

— А-а-а, говорит, это ты у нас цветочница. Тебе восемнадцать хоть есть? Это я на всякий случай интересуюсь, чтобы меня за растление несовершеннолетних не привлекли, а то у меня и так проблем по горло. Вам смешно. А я как стояла, так и чуть не упала там. Он так серьезно это сказал… покер-фейс, абсолютно.