Келли Йорк - Тише! (ЛП)

Он был почти уверен, что его ключ не подойдёт. Мама боялась его, так почему бы ей не сменить замки? Но ключ вошёл в скважину и повернулся. Ашер проскользнул внутрь, бросив на машину последний несчастный взгляд.

Внутри его обдало ароматом корицы и смеси специй для тыквы. Из кухни доносился звон посуды и жужжание стиральной машины. Он закрыл дверь, погромче хлопнув ей, и шум воды на кухне тут же стих. Его мама медленно вышла в коридор, вытирая руки полотенцем.

Каково это — когда дома тебя встречают объятиями и поцелуем? Когда по тебе скучает суетливая мама, которая беспокоится о всяких пустяках: об одежде сына или его растрёпанных волосах? Вместо этого, они просто стояли, чувствуя неловкость. Оба были насторожены.

— Привет, мам.

Она сжала губы, отвернулась и ушла обратно на кухню.

— Что ты здесь делаешь? Ты не звонил.

Ашер пошёл за ней. Стены в кухне недавно перекрасили со скучного кирпично-красного оттенка на более яркий молочно-белый цвет. Теперь казалось, будто солнце непрерывно освещает их. Ему стало интересно, что ещё она поменяла и не вычистила ли она его спальню. С другой стороны, он не так уж часто здесь бывает.

— Извини. Я просто хотел с тобой увидеться, — его голос был не так твёрд, как он того хотел.

Его мать бросила тряпку на стол и повернулась к нему, скрестив руки. Ей так сложно улыбнуться? Разве мамам не в радость слышать нечто подобное?

— Зачем? Чего ты хочешь? Денег?

Холодный приём не был для него неожиданностью, но если что-то его и раздражало, так именно этот вопрос. Он никогда не просил у неё денег. Она хотела, чтобы он жил отдельно, поэтому ежемесячно высылала ему средства. Немного, но больше он от неё никогда не требовал.

— Тогда зачем ты здесь?

Он вспомнил о Мариссе, которая всегда была ему рада. Подумал о миссис Бишоп, которая перед их с Эваном отъездом крепко обняла его и поправила ему воротник рубашки. Его мама когда-то тоже была такой. Ей не понравится то, что он собирался сказать, но он хотел сделать это. Он хотел, чтобы она узнала его. Его причины. Мотивы. Возможно, он куда больше был виноват в том, что так долго скрывал всё от неё.

— Я кое с кем встречаюсь, — сказал он.

Мама озадаченно нахмурилась. Но в её голосе были нотки заинтересованности, когда она спросила:

— Правда?

Он засунул руки в карманы, пожал плечами и медленно кивнул.

— С парнем.

— Понятно, — пауза. — С тем, что был на похоронах?

Она помнит. Она что... решила не доводить его сегодня? Ещё один кивок.

— Его зовут Эван. Я бы хотел когда-нибудь вас познакомить.

Устроить нормальную встречу, а не то, что произошло тогда. И, возможно, она не захочет этого. Возможно, Эван этого не захочет. Ашер не питал иллюзий о том, что их встреча пройдёт гладко, но он, тем не менее, был готов попробовать. Попробовать дотянуться до неё. Убедиться, что, несмотря ни на что, она помнит, что она его мать. Он любит её. Даже если не может этого показать.

Она вцепилась пальцами в стол. Один, два, три, четыре. В её глазах промелькнул ряд эмоций, в ней сменялись неуверенность и замешательство.

— Ты же не для того проделал весь этот путь, чтобы рассказать о своём парне, Ашер.

Нет. Нет, не для того.

— Я убил папу.

Замешательство испарилось. Её глаза расширились, рот раскрылся, но она не сказала ни слова. Ашер не хотел расстраивать её. Он хотел обнять её и сказать, что любит её и что, разумеется, он никогда бы не причинил ей страданий. Она отдалилась. В ней было много боли. Но она никогда бы не причинила боль ему, никогда не отпустила бы его без всего необходимого. Он бы никогда не сотворил с ней то же, что и с отцом.

Но, видя это её выражение лица, он хотел объясниться, рассказать ей всё, и слова полились из него рекой. Он в деталях поведал ей, как вернулся из школы домой и застал своего отца, лежащим на диване без сознания. Рядом с ним на подушке лежал ещё полный шприц. Ашер вколол ему дозу без намерения убить его, в нём было простое и непреодолимое желание заставить его страдать так, как страдала мама.

— Он причинил нам столько боли, — Ашер шагнул к ней. — Ты столько плакала. Я слышал, как ты говорила кому-то по телефону, что всё ещё с ним потому, что боишься уйти. И что никто не способен помочь нам. Ведь папа выглядел таким... нормальным для окружающих.

Она медленно покачала головой, не в силах поверить его словам.

— Ты убил собственного отца, Ашер, — как будто она и так не знала об этом. Отрицание — страшная сила. Ашер понимал, что думать о чём-то и непосредственно слышать это — две совершенно разные вещи.

— Я хотел защитить нас, — он опустил подбородок.

Санитары увезли отца на каталке в фургон, который был припаркован около дома.

— У нас был полис страхования жизни, и ты, наконец, смогла пойти в школу работать, как ты и хотела. Это стало возможным. И ты стала счастливее, но я мешал тебе.

Глаза его матери были непроницаемы. Он ненавидел этот взгляд. Он ненавидел то, что он не знал её настолько хорошо, чтобы понимать по взгляду, о чём она думает.

— Почему ты рассказал мне всё это?

— Ты должна была это услышать. А я должен был рассказать. И сказать тебе... что я никогда бы не сделал тебе больно. И никому бы не позволил обидеть тебя.

Её глаза заблестели. Если она заплачет, он не знал, что будет делать. Он никогда не знал, как себя вести, когда она плакала.

— Почему?..

— Потому что знаю, что причина твоей ненависти ко мне в том, что я смог сделать то, что ты хотела и боялась сделать сама, — он обхватил себя за плечи. — И потому, что ты моя мама, и, возможно, по большей части ты меня бесишь, но... я люблю тебя.

Вот так. Вот что он всё время хотел сказать ей.

Она не ответила. Ашер и не ждал от неё ответа. Оба виноваты, он это понимал. Но на нём не лежит вся ответственность за случившееся, и он не позволит ей — или Вивиан — думать иначе.

Он оставил позади оглушающую тишину. Даже если он и знал, что она не пойдёт его провожать, в глубине души он хотел этого. И какая-то часть его сердца была сломлена, когда он, выйдя за дверь, услышал, как из кухни снова доносится звон посуды.

Ашер спустился с крыльца и быстро направился к машине, а мир вокруг расплывался у него перед глазами. Эван ждал его.

***

Эван спросил его, как он, и, когда Ашер замялся, оставил его в покое. Он хотел помочь, но уже одного его присутствия было достаточно. Ничто так не успокаивало Ашера, как Эван, который лежал на диване, положив голову ему на колени, как большая и ленивая собака. Они ели пиццу, быстро делали домашку, за которую не особо хотели браться, включали фильм, который уже не раз смотрели вместе. Ашер знал каждую реплику, над которой будет смеяться Эван, и эта размеренность ему нравилась.

В какой-то момент он уснул. Проснулся он почти в полночь и увидел, что Эван возится со своим телефоном. Меж его бровей пролегла глубокая складка. Ашер понял каким-то образом, что в деле замешана Вивиан. Явно.

— Что случилось?

Эван посмотрел куда-то сквозь телефон и слабо улыбнулся. Помедлил.

— Тебе стоит выспаться.

Лучшего способа его разбудить и не придумаешь. Ашер рывком сел.

— Нет, рассказывай.

Эван открыл рот, закрыл, вздохнул. Повернул телефон экраном к Ашеру.

Неизвестный номер: Тебе конец. Отправлено: 23:50

Без подписи. Перепроверять номер Ашеру не было нужды. Он-то думал, что будущая медсестра должна куда лучше уметь делать намёки.

— Она переходит все границы, — прошипел он.

— Не волнуйся, — Эван отложил телефон. — Я могу заблокировать её номер.

Ашеру не нравилось всё это. И о чём она только думала? Написала Эвану. Более того...

— Похоже, твой номер она нашла в моём мобильнике, пока я не видел. Прости.

— Как я уже сказал, не волнуйся, — он коснулся пальцем нижней губы Ашера. — Даже если у нас из-за тебя будет кошачья драка с выдиранием волос, думаю, я одержу победу.

Вивиан дерётся грязно, подумал он.

— Я позвоню ей завтра. Или пойду к ней, если придётся.

Эван покачал головой.

— Она этого и добивается. Не потворствуй ей. В конце концов, она успокоится. Чем больше сцен она устроит, тем хуже ей будет.

Ашер сжал челюсти. Эван не знал Вивиан так, как он. Ашер не видел её с тех пор, как она приходила к нему домой. Он понимал, что она способна на какой-то абсолютно безумный поступок.

Он поговорит с ней. Она ни за что не причинит Эвану боль. Его Эвану.

Ашер придвинулся ближе и поцеловал Эвана. Он наклонился вперёд и уложил его на диван. Эван мягко простонал и обвил руками плечи Ашера. Ашер прижался к нему, снова поцеловал, проник руками под его одежду, ощупывая и исследуя его кожу и мышцы. От его касаний Эван глубоко задышал и выгнулся дугой.

Всё это его. Его счастье, его жизнь. Он не позволит ей отнять у него это.

Несмотря на свои предчувствия, Ашер неохотно игнорировал сообщения от Вивиан. Эван не рассказывал ему о них, но Ашер видел, как они мелькают на телефоне до того, как он удалял их. Наконец, Эван сделал то, что собирался: позвонил провайдеру связи и заблокировал номер Вивиан.

Ашер подумывал о том же. Наверное, он не ищет лёгких путей. Возможно, ему было легче знать, по крайней мере, что она от него хочет. В общем, руки у него до этого так и не дошли.

Каждое субботнее утро он получал несколько сообщений:

Вивиан: Ответь на звонок. Отправлено: 12:02

Вивиан: Позвони мне. Это важно. Отправлено: 12:10

Вивиан: Я знаю, что ты уже встал. Отправлено: 12:30

Вивиан: Ты не отвечаешь, потому что прямо сейчас ты с ним. Отправлено: 12:43

По его коже поползли мурашки.

Эван шумно спал рядом с Ашером. Было бы глупо воспринимать её сообщения всерьёз: ясное дело, Вивиан знала, что он сейчас с Эваном. Для этого не надо быть гением. Она могла, например, прийти к нему домой и обнаружить, что его там нет.

Он удалил сообщения и улёгся под одеяло, подвинувшись поближе к Эвану. Он обнял его, уткнувшись носом ему в плечо.

Она ничего не знает. И даже если знает — это неважно. Что она может сделать?

Понедельник, 24 ноября

Когда Ашер вышел из колледжа после занятий, он увидел, что рядом с его машиной стоит детектив Стивенс. Он засунул учебник по химии в рюкзак, не замедляя шаг. Ничего страшного. Не о чем беспокоиться.

— Ларри, — поприветствовал он.

Детектив Стивенс выпрямился, его сухое выражение лица сменилось усмешкой.

— Я вас надолго не задержу. Я так понимаю, что с нашей последней встречи вы не контактировали с Вивиан?

Ашер открыл дверь пассажирского сидения и закинул рюкзак в машину. Было бы нормально в такой ситуации испытать тревогу, но он оставался спокоен. Стивенс с тех пор не приходил к нему для допроса. Всё их внимание было приковано к Вивиан. Последние несколько недель он старался не заморачивать себе этим голову. Её слово против его, а он врёт куда лучше. Верно?

— Мы с ней не разговариваем, — он закрыл дверь, повернулся и облокотился на неё. — Но я подумываю подать жалобу на вмешательство в личную жизнь.

Ларри поднял кустистую бровь.

— Она доставляет вам проблемы?

— Она постоянно пишет мне и моему парню, — он никогда и не задумывался, как странно это звучит, если сказать вслух. — А не так давно она приходила ко мне. Хорошенько надравшись, я думаю. Я сказал ей, что она меня не интересует, и она взбесилась. Разнесла мне всю квартиру и ушла, — это, конечно, неправда, но зато эта маленькая ложь прикроет ему задницу, если кто-то видел, как он выбрасывает вещи в мусор. — А с тех пор мы всё время получаем от неё сообщения и звонки.

— Не могли бы вы передать мне записи с голосовой почты? — новая информация явно порадовала детектива. Теперь он куда сильнее подозревал её, Ашеру это было ясно. Он не знал, что и думать по этому поводу, но понимал, что это враньё надо прекращать, иначе всё пойдёт прахом. На этот раз он лгал не только ради себя. Ещё и для Эвана.