Она зажмурилась. Но ненадолго — он бы никак не успел обежать столик и схватить её. Она опустила пистолет и стала расхаживать по комнате. Туда-сюда. Туда-сюда. Как животное в клетке.

— Почему ты убил Броди и всех остальных?

— Я думал, что так будет лучше.

— Тогда почему ты не убил Микки?

Он покачал головой.

— Я понял, что не в силах сделать тебя счастливой. И сам я счастливее не становился. Родители теряли из-за меня своих сыновей.

Вивиан остановилась и уставилась на него.

— Это всё из-за Эвана.

— Нет, — быстро сказал он. — Но он дал мне много тем для размышлений.

Её голос задрожал.

— Он не любит тебя, ты же знаешь это. А я люблю. Я люблю тебя куда сильнее, и я доказала тебе это. Я доказала, ты это узнаешь. Я позаботилась о тебе так же, как ты заботился обо мне.

По его венам растекался адреналин, но даже в таком состоянии он почувствовал невероятную усталость от её слов. Что бы он ни говорил — это не улучшит положения.

— Я был так жалок, Вивиан. И теперь я сделал то, что должен был сделать.

— И что же это?

Ашер встретился с ней взглядом, не поколебавшись и не дрогнув.

— Я отпустил тебя.

Она захлебнулась рыданиями и отступила на шаг.

— Нет.

— Вивиан, — он медленно встал.

— Нет. Он не отнимет тебя у меня!

Ашер коснулся её. Она отступила и пошла в коридор. К спальне.

— Я не останусь одна!

Она рывком открыла дверь. Он мельком увидел Эвана, который не очень ровно стоял на ногах, но был в сознании. Ашер подбежал к Вивиан, схватил её за талию и вытащил из спальни. Прозвучал выстрел, но Ашер не успел заметить, куда попала пуля.

Они вывалились в коридор. Ашер тянул за собой Вивиан, которая пиналась, кричала и била его по плечам и рукам. Она двинула его локтем в живот, и Ашер ослабил хватку, отчего она смогла вывернуться и повернуться к нему. Она вцепилась ногтями в его шею, расцарапав лицо.

— Вивиан. Остановись, — попросил он.

Не делай этого, не делай этого. Всё, что они значили друг для друга, всё, через что им вместе довелось пройти... всё это исчезло за несколько секунд её рыданий и криков. Ашер почувствовал, как она приставила к нему пистолет, прямо под рёбра, умоляя его отпустить её.

Щёлк.

Резкий звук. У него зазвенело в ушах. Помутнело в глазах.

Он ничего не понял, пока Вивиан не затихла, а её глаза не расширились. Её руки были в крови, кровь была и на её рубашке.

Он сполз по стене. Его взгляд был прикован к её глазам.

Она подстрелила его. Она подстрелила его.

— Ашер...

Он прижал руку к животу. Жар. Во всём теле. Он поднимался к его лёгким. К сердцу. Проникал в кости. Спускался вниз, к ногам. Пальцам. Он чувствовал его всем телом, но никакой боли не было. Вивиан опустилась на колени рядом с ним. Раны, оставленные её ногтями, жгло.

— ...Я не хотела, о Господи...

Благие намерения. Дорога в Ад. Он не мог вспомнить пословицу целиком. И, невзирая на её слова, о том, что она не хотела, Вивиан даже не пыталась остановить кровотечение. Не звала на помощь. Не опустила пистолет.

Она плакала.

Но вряд ли из-за него.

Теперь ты одна. Ну и каково это?

Вивиан поцеловала его. Один раз. Только слегка. Её поцелуй был с привкусом слёз.

— Наверное, так оно и должно быть, — прошептала она, касаясь губами его губ.

Всё вокруг него мутнело, гасло. Может, это из-за грохота от выстрела, который всё ещё отдавался в его черепе. Может, это из-за хлещущей у него из раны крови.

— У меня больше ничего нет.

Он смотрел, как она приставила пистолет к груди. Просто смотрел. Ашер как бы со стороны наблюдал, как она сказала ему, что любит его. Он не мог ответить тем же.

Пистолет снова выстрелил. Тело Вивиан не упало, оно смялось. Ашер не мог дотянуться до неё. Он медленно опустился на бок. Они, глядя друг на друга, лежали рядом. Тело Вивиан тряслось, а у её губ собирались красные пузыри, когда она попыталась что-то сказать. Её голубые глаза смотрели на него. Всё смотрели, смотрели, смотрели. В них были страх и страдание.

Она была сломлена. Как и он.

Так или иначе, но они похожи, он осознал это. Без него и Мариссы Вивиан была всего лишь скелетом. Одними только костями.

Он прикоснулся двумя пальцами к её губам.

— Тише, всё будет хорошо...

Вивиан открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова так и не прозвучали. Её дрожь стихла. Больше ничего не имело значение. Ашер не смог её защитить. Не смог спасти.

Вивиан была права. Возможно, никто из них не достоин спасения.


???

Ужасный жар пожирал его изнутри от головы до пят. Люди что-то торопливо шептали.

Громко. Быстро. Взволнованно.

Они толкали его и переносили.

Уйдите, уйдите. Я устал.

Он вымотан. Он хочет спать.

Шум стих. Ему было жарко, но они всё равно накрыли его одеялами.

Женщина в одежде светло-зелёного цвета приложила холодную ладонь к его лбу. Такую холодную, что она обожгла его.

Эван, хотел спросить он. Как Эван?

Она наклонилась над ним. Чувствовалось, что она обеспокоена. Из-за него? Он не мог спросить. В конце концов, она тоже ушла.

Ашер снова провалился во тьму, убаюканный унылым и ритмичным пиканьем приборов.


???

Ашер смотрел, как десятилетний он вопит на пляже. Вивиан обхватила его за талию и затаскивала в воду. Марисса сидела рядом с ним на песке в своём любимом красном платье. Такая красивая и отрешённая.

Он уже сотни раз видел этот сон, но в этот раз что-то изменилось.

— Ты немного вздремнул, — сказала она.

— Так оно и должно быть, — Ашер прижал руку к животу. Раны на нём не было. — Это давно должно было произойти.

— Если должно, то ничего удивительного — Марисса взяла его руку, перевернула ладонью вверх и пальцем провела линию вдоль неё. — Чего ты больше всего хочешь, Ашер?

Он закрыл глаза. Чего он хочет... Он хотел проснуться. Чтобы всё, что произошло, обернулось сном. Лежать у океана. Смотреть, как Эван плавает. Слушать, как Вивиан и Рокси смеются и визжат по поводу какого-то нового фильма, в котором такой-то актёр был просто милашкой. Есть мамино печенье. Играть в идиотские настольные игры с Бишопами.

Он хотел смотреть на дельфинов с Эваном. Касаться его лица, целовать в губы.

Когда он снова открыл глаза, на пляже не было никого, кроме него и Мариссы. Волна тихо окатила его икры.

Наконец, он сказал:

— Я хочу жить.

Марисса улыбнулась.

— Хорошо. Ты давненько этого не делал.


???

Когда Ашер очнулся, то увидел, что рядом с его кроватью стоит женщина в фиолетовом хирургическом костюме, на котором были изображены радуги и облака. Он сфокусировал внимание на этих рисунках, чтобы зрение прояснилось. Она заметила, что он очнулся, и улыбнулась ему, перестав заносить сведения в бланк.

— Доброе утро, Ашер. Как ты себя чувствуешь?

Усталым. Ослабленным. Всё его тело было налито тяжестью. Его левая рука пульсировала от внутривенного вливания через капельницу. Сколько он пролежал без сознания? День? Неделю? Он попытался сесть, но конечности не слушались его. Медсестра нажала кнопку на кровати, и её верхняя часть поднялась вверх.

— Так лучше?

Он кивнул. Эта комната... Такая светлая и чистая. От неё у Ашера заболели глаза.

— А где?..

— Ты находишься в Главном корпусе центра Милосердие, — сказала она.

Он не это хотел узнать. Где же...

— Знаешь, а ты счастливчик.

Она немного приподняла его одеяло и проверила, не сползли ли его бинты. Он опустил глаза. От мысли, что в его теле копались врачи, пытаясь извлечь пулю, Ашера одолевали ужас и восхищение. Хотел он того или нет, но они должны были это сделать. В ином случае он бы не выжил.

— Жизненно важные органы не задеты, — продолжила медсестра. — Только мышечные ткани. Через пару недель будешь как новенький.

Она опустила одеяло и записала в его карточку что-то ещё.

Ашер тяжело сглотнул, чтобы смочить горло.

— Спасибо. А кто-нибудь...

Ждал его? Хотел его увидеть? Эван, мама, хоть кто-то?

Улыбка сошла с её лица.

— Вообще-то с тобой хочет поговорить офицер из полиции.

Он закрыл глаза, ожидая панической атаки, но он был слишком вымотан. Ну вот. Теперь-то они всё знают, не так ли? Приехали полицейские, нашли его пистолет, которым был застрелен Мик. Нашли список. В какой-то степени ему стало легче. Всё кончено, как бы то ни было. Больше никаких убийств. Никакой лжи.

Медсестра ещё немного с ним повозилась и вышла, оставив его одного. Он то просыпался, то снова засыпал, пытаясь придумать, что сказать полиции.

Через час — или через два-три часа, он потерял счёт времени — кто-то вошёл в палату. Ашер не видел, кто это. Он тяжело сглотнул и повернул голову, рассчитывая увидеть человека в форме, который пришёл допрашивать его.

— Ты очнулся?

...Эван.

Он закрыл за собой дверь, и их окутало мягкой полутьмой. Затем Эван зашёл за занавеску, которой была наполовину отгорожена кровать Ашера. Никакие препараты, которые поступали ему через трубку, не могли успокоить его так, как звук этого голоса.

Эван коснулся его лица, отбросил с него волосы и поцеловал в лоб.

— Ты в порядке, — пробормотал он, чтобы успокоить Ашера. Или, возможно, себя.

Ашер заметил, как его руки бьёт лёгкая дрожь.

— Я так переживал...

Ашер коснулся пальцами руки Эвана.

— Мне так жаль.

Эван отстранился от него, сел на стул, взял его руку в свою и стал поглаживать её.

— С тобой хочет поговорить детектив.

Забавно. Когда Эван пришёл сюда, перспектива загреметь в тюрьму стала более пугающей. Он сжал пальцами руку Эвана так сильно, как смог.

— Мы не станем рассказывать ему о том, что ты им соврал. Я не хочу, чтобы ты попал в неприятности.

Эван смотрел на их руки, сцепленные пальцы, как будто пытаясь постичь их значение, прежде чем снова посмотреть ему в глаза.

— А что насчёт всего остального?

В его горле словно что-то застряло.

— Скажу им правду. Всю, — ложь его уже не спасёт, и рисковать благополучием Эвана он не станет.

Эван ещё не успел ответить, как кто-то постучался и, не дождавшись ответа, вошёл. Детектив Стивенс отодвинул занавеску, и из коридора на кровать пролился свет. Ашер сощурился.

— Вы только посмотрите на него. Всё ещё среди живых.

— Это чудо.

Стивенс придвинул к кровати ещё один стул и сел. Его тёмные глаза взирали то на Эвана, то на Ашера.

— Итак, Ашер. Я думаю, что ты уже знаешь, почему я здесь.

Эван сильно сжал его руку. Ашер был благодарен врачам за те болеутоляющие, что они ему давали, потому что у него было такое чувство, что только из-за них он всё ещё так спокоен. Он был способен отвечать и держать голос ровно.

— Да, думаю, знаю.

— Мы нашли это, — детектив достал из своего кармана пластиковый пакет с листом бумаги внутри.

Ашеру не надо было смотреть на него дважды, что понять, что это такое. Его список. Ему понадобились все силы, чтобы принять реальность и посмотреть на него. На доказательство его вины.

— Что это? — мягко спросил Эван.

Как будто он не знал.

Стивенс отклонился на спинку стула.

— Мы нашли это у Вивиан Хилтон. Он напечатан на компьютере, но имя Микки Дамонта вписано от руки. Это почерк Вивиан.

В этот миг сквозь его затуманенный лекарствами мозг пронеслось огромное количество мыслей. Список повесили на Вивиан? Как это произошло? Ведь этот список был в записной книжке, где он его всегда оставлял. Конечно, вполне возможно, что она забрала его, когда была у него дома, но... зачем?

— Мы провели исследование, — Стивенс наклонил голову. — Первый парень из её списка... он умер несколько лет назад при странных обстоятельствах. В её доме. И дома тогда находилась только она.