Дебра Маллинз - Твое прикосновение

Кэролайн закрыла глаза. Она не понимала, как могла так легко поддаваться чарам этого мужчины. Он сделал шаг назад, увлекая ее к кровати. Она пошла за ним охотно и без страха.

Роган подарил ей свободу. Он научил ее быть женщиной, доверять ему и любить его.

Он стащил с нее сорочку, и она осталась нагой, а его взгляд вмиг потемнел при взгляде на ее плоть.

Она потянула его за рубашку. Он помог ей раздеть его, и она запустила руки в волосы на его груди, когда он прильнул к ее губам своими устами.

Он опустил ее на кровать, развел в стороны ее бедра и ощутил ее горячую влагу. Она задрожала, почувствовав на себе его сильные руки.

Голова Кэролайн, казалось, шла кругом, и она с готовностью отдалась охватившей ее волне желания. Он наклонился и захватил ртом ее сосок, а его пальцы по-прежнему ласкали ее, доводя до изнеможения. Она схватила простыни и изогнула бедра, подавшись вперед на его прикосновение.

– Прошу тебя, – прошептала она, словно знала всего одно слово, имевшее для нее хоть какой-то смысл.

– Прошу тебя о чем, любовь моя? – пробормотал он в ответ.

Она застонала и выгнула бедра с еще большей силой, когда его палец коснулся ее нежной плоти.

– Прошу тебя.

– Чего же ты хочешь? – Он отстранился на мгновение, наблюдая за ее изгибающимся телом. – Скажи мне.

– Я хочу тебя, только тебя, – выдавила она, притянув его к себе за пояс брюк.

Он быстро освободился от одежды, его эрекция оказалась внушительной.

– Я с тобой, любовь моя.

Она развела ноги и обхватила его локти коленями, раскрывая себя ему навстречу. Он вошел в нее одним движением. Она застонала, и он начал заполнять ее всю, глубже и глубже.

– О да, – шептал он, закрывая глаза.

Он двигался медленно, и ее ноги все еще обвивали его локти.

– Роган, – простонала она, запрокинув голову. – Прошу тебя, да, да, да…

– Я люблю тебя, – пробормотал он, теряясь в лабиринтах страсти. – Прошу тебя, люби меня.

– О да, – прошептала она, отдаваясь изысканному удовольствию.

Слова были излишними. Они прильнули друг другу с такой силой, что, казалось, волна жара, охватившая их тела, вот-вот породит ураган. Она думала, что умрет, если он не возьмет ее всю, без остатка. И он ответил на ее призыв все ускоряющимся темпом. Искра переросла в пожар. Она сжала мышцы, отдаваясь огню.

Она достигла наслаждения первой. Он замедлил амплитуду движений и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Я люблю тебя, – пробормотал он.

Она лишь кивнула в ответ, боясь нарушить тишину, потрясенная энергией их слияния.

– Не отпускай меня, – сказал он и вдруг начал ускорять движение. Его лицо выражало неутоленное желание.

Она охнула и прильнула к нему. Он застонал, его как будто пронзила боль, и затем волна оргазма захлестнула его.

Опустошенный, он затих. Она провела рукой по его мокрой спине и улыбнулась, ощущая себя королевой. И вдруг ее словно пронзило!

– Роган! – Она толкнула его в плечо. – Ты понял, что только что произошло? Я с тобой, ты был надо мной, и меня не охватила паника.

Он лишь пробормотал что-то в знак согласия. Она снова ткнула его в плечо.

– Роган…

– Больше никаких призраков, – сонно отозвался он.

– Да, да, – в восхищении повторила она, – больше никаких призраков.

Спустя некоторое время они спрятались под покрывалами и погрузились в блаженный сон.

Их разбудил крик. Не понимая, что происходит, сонная Кэролайн пыталась осознать, откуда доносится шум и почему Роган выпрыгнул из кровати и уже натянул брюки. Затем крик и шум слились в одно различимое слово:

– Пожар!

Ржание испуганных лошадей наполнило какофонию звуков ночи. Роган схватил рубашку: на его лице застыло мрачное выражение. Он нырнул в первые попавшиеся сапоги.

– Конюшни в огне.

– О нет, бог ты мой! – Кэролайн отбросила покрывало в сторону.

– Оставайся на месте, – приказал ей Роган, направляясь к двери.

– Но…

– Я не хочу слышать никаких возражений.

Он выскочил из комнаты, громко захлопнув дверь. Кэролайн посмотрела ему вслед.

– Я не хочу, чтобы ты пострадал, – прошептала она.

Роган помчался к конюшням. Они полыхали, и дым разносился по всему небу. За выскочившей из конюшен лошадью проследовала тень. Графтон.

– Сколько их осталось? – крикнул Роган.

– Пять! – прокричал в ответ Графтон, уводя обезумевшее животное подальше от огня.

Роган ворвался в горящее помещение. Он прикрыл рот руками, чтобы не вдыхать едкий дым. Он увидел Дестини, которая билась в панике. Не теряя ни секунды, он направился в стойло.

Он за что-то зацепился. Взглянув вниз, он увидел Колина.

– Очень хорошая ночь, чтобы напиться, – пробормотал он, наклоняясь к брату. – Вставай, лентяй.

Его брат ничего не ответил. Он положил руку на плечо Колина, но тот даже не шелохнулся. И только тогда Роган заметил рану на голове брата.

Кто-то ударил его и оставил в горящей конюшне. Это был поджог, теперь Роган не сомневался.

Пожар оказался не простым несчастным случаем, а преднамеренным убийством.

– Колин! – закричал Роган и потянул брата за руку. – Ты слышишь меня?

Ничего.

Изрыгая проклятия, он выпрямился и поволок бездыханное тело брата к двери, и ржание его лошадей отдавалось тысячей ударов в его сердце.

Таллоу появился у двери, бросился в ближайшее стойло и начал освобождать несчастных животных. Роган оставил его, чтобы вытащить брата на свежий ночной воздух.

– Роган? Что случилось?

Кэролайн бежала к нему, она даже не подколола волосы, и они развевались густой волной за ее плечами.

– Я же велел тебе оставаться внутри, – прорычал он. – Но раз уж ты здесь, посмотри, как Колин, а я займусь лошадьми.

Кэролайн упала на колени возле брата Рогана, пока тот спешил на конюшни.

Спустя несколько часов Роган стоял на руинах того, что раньше было прекрасными конюшнями. Им удалось спасти всех лошадей, однако само здание сгорело дотла. Только чудом Графтон, возвращавшийся в ту ночь из таверны позже обычного, почуял неладное, иначе они бы потеряли намного больше, потому что лошади стоили целое состояние.

Не говоря уже о жизни его брата.

Кэролайн подошла к Рогану и положила руку ему на плечо. Она молчала, глядя на разрушенное здание.

– Как Колин? – тихо спросил он.

– Доктор Рейнс говорит, что с ним все будет в порядке, если он пролежит в постели пару дней.

Она зарылась лицом в его плечо.

– Если бы он оказался запертым там, он бы погиб.

Он обнял ее.

– Я знаю.

Она повернулась к нему. В ее глазах была грусть.

– Он пришел в сознание на несколько минут и сказал, что тот, кто ударил его, назвал его твоим именем.

Роган сцепил зубы.

– Негодяй!

Кэролайн дернулась от испуга.

– Колин?

– Нет. Твой кузен.

Она уже открыла рот, чтобы протестовать, услышав его заключение, однако воздержалась.

– Конечно, – сказала она. – Если что-то случится с тобой, он доберется до меня.

– И до твоего состояния. – Он крепко обнял ее одной рукой. – Это все, чего он хочет, Кэролайн, денег и только денег.

– Но то, на что он пошел ради этого, не имеет оправдания. – Она оглянулась, взвешивая тяжесть потерь. – Его надо остановить, Роган.

– Не волнуйся.

Он поцеловал ее в висок и взглянул на ночное небо в клубах дыма.

– Я так и сделаю.

Малкольм Грегсон собрал все свое мужество. То, что он владел страшной тайной, приводило его в ярость и наполняло бессилием. Он потянулся за крохотным сосудом, лежавшем у него в кармане, и сжал его, а затем отпустил, приходя в замешательство от собственного настроения.

Как он мог допустить такие мысли? Но так или иначе, он уже купил яд, чтобы свершилось возмездие. Хватит ли у него мужества пройти этот путь до конца и исправить несправедливость?

Возможно.

Но не сегодня. Проклиная собственную трусость, он резко постучал в дверь, ведущую в кабинет герцога, и вошел, получив разрешение.

Новый герцог Белвингем сидел за столом перед разбросанными повсюду бумагами. Он взглянул на него и спросил:

– Что вы хотите, Грегсон?

Грегсон едва сдержался, чтобы не нащупать смертоносный сосуд снова.

– Доброе утро, ваша светлость.

– К делу.

Альторп поднял бумагу к глазам и посмотрел на нее, прищурившись.

– Я хочу сообщить о том, что намерен покинуть службу, ваша светлость.

Альторп вздрогнул, а затем медленно опустил бумагу, которой был до этого занят.

– Я не ослышался?

Грегсон часто заморгал, услышав неприкрытую ненависть в его голосе. Он взглянул на чашку с кофе, стоявшую на столе, а потом перевел взгляд на нового герцога.

– Я хочу сообщить о том, что намерен покинуть службу.

Альторп наклонился вперед.

– И могу ли я осведомиться о причинах вашего решения?

– Я… – Грегсон не мог вымолвить ни слова.

– Вы же слышали, что сказал Хант уважаемому доктору. – Альторп вперил взгляд в Грегсона. – Разве нет? Признайтесь, что вы все слышали. Я видел, что вы стояли за порогом комнаты.

Малкольм подумал было, не начать ли отпираться, но решил все же сказать правду.

– Да.

– И вы все же считаете меня причастной стороной?

– Я бы предпочел не выносить свое мнение на суд.

– Однако вы сообщаете о том, что хотели бы покинуть службу.

Грегсон нервно переступил с ноги на ногу.

– Я думаю, что так будет лучше.

Альторп встал.

– Будьте осторожны, мистер Грегсон. Вы и сами сыграли во всем этом свою роль.

Грегсон вспыхнул.

– К моему стыду.

Альторп рассмеялся.

– Как мало вы знаете, мистер Грегсон. Итак, вы приносили дядюшке его трубку каждый вечер?

– Конечно, приносил.

– Значит, это вы собственноручно давали дяде зелье, которое стало причиной его недомогания. – Альторп положил руку на сердце, имитируя скорбь. – Каждый раз, когда дядюшка выкуривал трубку, это на шаг приближало его к вечному упокоению.

Грегсон замер от удивления.

– Ничего подобного я не слышал.

– Это очень редкое китайское растение, которое действует как смертельный яд, если его набить в трубку. Оставшийся табак я сжег, так что никто ничего не узнает.

– Но я знаю!

– Но именно вы приносили ему трубку.

На лице Альторпа читалось искреннее веселье. Он потянулся за одной из бумаг на столе.

– Признайтесь, мистер Грегсон, это вы убили герцога Белвингема.

– Нет, – прошептал Грегсон, приходя в ужас.

– Хотя я сражен горем, я найду в себе силы сказать правду. И кому поверят скорее – простому секретарю, который уже запятнал себя ложью о своем прошлом, или мне, герцогу Белвингему?

Он почувствовал себя опустошенным, когда осознал, что попал в ловушку. Он снова вспомнил о сосуде, лежащем в его кармане. И снова отбросил мысль о столь страшной мести.

– Больше никаких разговоров о том, чтобы покинуть место, – заключил Альторп. – И даже если вы решите сбежать, мистер Грегсон, я наведу на ваш след верных людей. Будьте хорошим парнем и принесите мне кофе, хорошо?

И когда Грегсон повиновался, все его мысли были заняты только тем, как он может восстановить справедливость.

Кэролайн сидела в кабинете и просматривала счета, лежавшие на столе. Суммировав длинные колонки цифр, она вздохнула, увидев результат. Пожар принес колоссальный убыток и будет стоить им огромных вложений.

Благодарение Богу за то, что у нее есть состояние отца.

Она взглянула на Рогана, который вошел в комнату. Выражение его лица было серьезным, а каждый шаг говорил о том, как он устал.

– Удалось что-нибудь спасти?

– Мы вытащили седла. – Он опустился в кресло. Его тело отзывалось утомлением. – Нам придется все отстраивать заново. Все до последнего перекрытия. Черт побери! – Он ударил кулаком по подлокотнику.

Она встала и подошла к нему, чтобы положить руку ему на плечо.

– По крайней мере, у нас есть мое наследство.

– Это луч света, который меня согревает. – Он потянулся к ее ладони. – Прости меня, я не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я радуюсь смерти твоего отца.

– Я знаю, что ты вовсе не это имел в виду.

Другой рукой она играла его волосами.

– Как Колин? – спросил он.

– Доктор Рейнс уложил его в постель. У него сильный ушиб. Я проверила, как он себя чувствует. Полчаса назад он еще спал.

– Хорошо. – Он наклонил голову, наслаждаясь ее прикосновением, и закрыл глаза. – Я боялся, что он серьезно ранен.

– С ним все будет в порядке. А как ты? Ты поел? Солнце уже садится, а я что-то не припомню, чтобы ты присутствовал на обеде.