Кейси Уэст - У забора

- Привет, Чарли.

В этом году мы были в разных командах, и наши графики не совпадали, поэтому сегодня у меня впервые появилась возможность с ней поговорить. Я скинула шлепки и бросила сумку в угол.

- Привет.

- В этом году ты просто жжешь. Мне нужен твой тренер.

Я улыбнулась.

- Я занимаюсь по программе "попытка разобраться в парнях".

Она мигом села и кинула телефон на тумбочку.

- Рассказывай.

Я испустила стон.

- Да нечего рассказывать. Один парень сводит меня с ума, а другой, вероятно, мне не подходит. - Вновь простонав, я опустилась на кровать.

- Расскажи про него.

- Про которого?

Она пожала плечами.

- Про обоих.

- Эван. Он милый, хороший и веселый.

- Но...

Я засмеялась.

- Но, возможно, с ним я не до конца была самой собой.

- Почему?

- Не знаю. Боялась ему не понравиться.

- Ну, это не хорошо.

- Знаю.

- А что насчет другого парня? Он тоже участник гонки за твое сердце?

- Не думаю, что есть гонка. Но нет, он не участник. Это мой сосед, и, видимо, он считает себя моим боссом. Он сердится на меня за то, что я встречаюсь с Эваном. Он ему не нравится.

- Брейдену?

Я резко повернула к ней голову.

- Это наше третье совместное лето, Чарли. Уж это я знаю.

- Верно. И да, Брейдену.

- И что Брейдену в нем не нравится?

- Брейден думает, что он... - Как там Брейден назвал Эвана? - Нелепый.

- Почему?

- Не знаю. Потому что носит мокасины? Реальной причины нет.

Она понимающе улыбнулась.

- Значит, Брейден ревнует. Ты не говорила, что ему нравишься.

- Нет. Не нравлюсь.

- Почему ты так думаешь?

Прижав подушку к груди, я перекатилась на бок.

- Он сам сказал.

- Ауч.

- Да нет. Ничего страшного. Мне не нравится Брейден. Ладно, какое-то время я была в него влюблена, но мы друзья. Мы не можем нравиться друг другу в этом плане. Это даже не столько неправильно, сколько неловко, - высказалась я, вспоминая унижение той ночью у забора.

- Ему нравится другая?

- Нет. Ну, вообще-то, да. Девушка, с которой я его познакомила.

- Что есть у нее, чего нет у тебя?

У меня вырвался смешок.

- Женственность.

Она бросила в меня скомканный носок.

- Кому она нужна?

- По-видимому, парням.

Сьюзи хихикнула.

- Ну естественно. - Она перевернулась на спину. - Если он не хочет тебя такую, какая ты есть, тогда он тебя не достоин.

Разве не то же самое Брейден сказал насчет Эвана? Я рассмеялась.

- Сьюзи. Ты меня не слышишь. Я не хочу Брейдена... больше не хочу. Наша дружба для меня важнее. - Но сохранилась ли она у нас? Мое сердце кольнуло от мысли, что, возможно, я ее разрушила. Или он.

- Так, значит, ты попробуешь с Эваном?

- Я не знаю. Он хороший. Но он знает другую меня, не настоящую.

Она выгнула бровь.

- Другую тебя?

- Да, вероятно, у меня небольшое раздвоение личности. Длинная история.

- У нас вся ночь впереди.

И я все ей рассказала. О своей работе и о том, почему мне пришлось туда устроиться. О том, как познакомилась с Эваном, и про отношение Брейдена к нему.

- Подожди, если Брейден так его ненавидит, а Эван реально хороший парень, ты не думаешь, что это значит, Брейден ревнует?

- Нет, просто Брейден считает, что с Эваном я притворяюсь.

- А это так?

- Иногда.

- Если Брейдену не все равно, тогда почему его это так задевает? Улавливаешь намек?

- Ему не все равно. Но не в этом плане. - Я поправила подушку и устроилась поудобнее. - Я просто рада, что я здесь. Мне нужно было отдохнуть от них обоих.

- Да, верно. Может, время вдали от них поможет тебе во всем разобраться.

Именно на это я и надеялась.

- Выключишь свет? - спросила я.

- Ты ближе.

- Нет.

Она подняла возле своей кровати баскетбольный мяч и, бросив его через всю комнату в выключатель, погрузила нас в темноту.

- Отличный бросок, - похвалила я.

- Спасибо.

Так и не сомкнув глаз, я услышала, как захрапела Сьюзи. Ей точно нужен был один из тех аппаратов с маской. Нужно будет рассказать Брейдену.

Было всего одиннадцать, но после столь насыщенного дня я должна была быть уставшей. Однако мой мозг продолжал работать. Я сказала Сьюзи, что надеялась, будто эта неделя поможет мне во всем разобраться, но поняла, что даже не пыталась это сделать. Я пыталась все игнорировать. Вот почему я так сильно выкладывалась. Физическая нагрузка позволяла мне забыться; адреналин, боевое возбуждение помогали мне все блокировать.

Как же мне сейчас было нужно сесть у забора и обсудить свои проблемы с Брейденом. Мне хотелось услышать тембр его голоса. У него был очень успокаивающий голос. И он всегда знал, что сказать... если не брать в расчет все те гадости, что он наговорил мне в последний раз. Никто не мог разозлить меня так, как он. Наверное, он настолько хорошо меня знал, что с легкостью мог найти мое самое больное место.

Я ясно могла представить его лицо - ореховые глаза, взъерошенные золотисто-каштановые волосы, легкая россыпь веснушек. Как краснели его щеки, когда он физически перенапрягался. Как тем вечером, когда мы поссорились, и он пробежал за мной пять миль лишь для того, чтобы мне не пришлось бежать одной. Тем вечером его щеки были такими красными.

Перевернувшись на бок, я поправила одеяло и закрыла глаза, однако передо мной все равно стояло его лицо с кривой улыбкой. С моей любимой улыбкой. Словно ему было смешно, но он не хотел в этом признаваться. Он часто на меня так смотрел. Например, когда одержал победу в баскетболе один на один. Мне понравилось, что он мне не поддавался, но я так разозлилась, что он выиграл. Брейден счел это забавным.

Но сейчас мне не было весело. Сейчас мне было больно от того, что Брейден не думал, будто я могла понравиться Эвану такой, какая есть. Почему меня вообще волновало мнение Брейдена? Оно не имело значения. Похоже, мои братья считали Эвана хорошим. И этого было достаточно.

Нет, не было.

Почему?

Зарычав, легла на спину и уставилась на тени на потолке в надежде, что они ответят мне на этот вопрос. Но единственное, что я увидела на потолке, - это лицо Брейдена.

Мое сердце ёкнуло, и я села. Дерьмо.

Я знала, почему меня это волновало. Почему это имело такое значение. Почему его мнение было единственным, что имело значение.

Я не просто была влюблена в него. Я любила Брейдена.

Я уже битый час гипнотизировала свой телефон. Я знала, что должна была позвонить Брейдену. Его замученный вид в нашу последнюю встречу преследовал меня. Как бы мне хотелось не переживать так сильно. Нет. Мне хотелось, чтобы он переживал больше. Нет. Опять не то. Было очевидно, что он переживал. Мне хотелось, чтобы он переживал по-другому.

Я прижала кулаки к глазам, желая, чтобы жжение ушло. Как я могла не знать, что любила Брейдена? Конечно, я знала, что стала иначе к нему относиться. Но не понимала, насколько глубоко зашли мои чувства. Как долго я уже его любила? Вот почему было так больно, когда он сказал, что я ему не нравилась, - я хотела ему нравиться. Безумно хотела. Я думала, что была унижена, но я была разочарована. Будь моя мама все еще жива, позвонила бы я ей за советом? Были бы мы с ней близки? Я много раз слышала, как люди говорили, что ненавидели своих мам. Интересно, принимала бы я ее как должное, если бы все это время она была со мной? Папе я точно звонить не стану. Он никогда не знал, что сказать. Наверное, он посоветовал бы не разрушать дружбу с Брейденом разговорами о своей любви. И он был бы прав. Назад дороги не будет. Мне нужен был Брейден в моей жизни. Я не могла потерять его из-за своего признания в любви.

Пиликнул телефон, и мое сердце ёкнуло. Проверила сообщение - от Гейджа. Как же сложно было не предаваться разочарованию, пока я его читала.

Если встретишь парня по имени Фредрик, скажи ему, что он должен мне два доллара. Скучаю.

Я написала в ответ:

Ты хочешь, чтобы я сказала Фредрику, что он должен тебе два доллара и что ты по нему скучаешь?

Ха-ха.

Я улыбнулась.

Я тоже по тебе скучаю.

Я смотрела на телефон в ожидании, что Гейдж напишет что-то еще. Но он молчал. И спустя две минуты томительной тишины я наконец напечатала:

Ты гулял с Брейденом?

Да.

И?

И что?

Иногда мой брат был таким тугодумом. Мне просто хотелось узнать, в порядке ли Брейден. Но сейчас, когда я призналась себе в любви к нему, мне казалось, что все это заметят. Быть может, все уже это видели. Может, все, кроме меня, знали, что я любила Брейдена?

Я вздохнула.

И ничего. Просто стало интересно, умираете ли вы, ребята, там без меня.

Конечно умираем!

Возможно, и умирали, но не так, как я. Черт, завтра нужно будет пробежать вдвое больше.

Спокойной ночи, Гейдж.

Спокойной ночи, Чарльз Баркли.

* * *

Как же было здорово не краситься целых восемь дней. Мне не приходилось каждый вечер оттирать глаза гелем для умывания. И было здорово снова соревноваться. До приезда в лагерь я неделю не играла с братьями. Я скучала по этому.

Сьюзи подняла носок.

- Твой?

- Ой, да.

Она кинула его мне, и я запихнула его в сумку, которую уже подготовила к завтрашнему отъезду.

- Ты должна связаться со мной в фейсбуке, чтобы рассказать, как разрешились проблемы с твоими парнями.

Я засмеялась.

- Да уж, мне и самой интересно. - Мне нравилась Сьюзи. Если бы она жила ближе ко мне, мы были бы лучшими подругами. Мне не хватало такой дружбы. Может, однажды мы с Эмбер так подружимся... Просто мне нужно было быть с ней искреннее. И с Линдой тоже. Она привнесла в мою жизнь нечто новое. Она могла читать мои эмоции так, как ни один из окружающих меня мужчин. Мне нужен был кто-то, кто бы меня понял. И помог мне понять себя. Но сначала мне нужно было во всем признаться. Огромная ложь, которую я нагородила, мешала нам сблизиться.

Но одна истина стояла во главе всего остального, что я увезу с собой из лагеря, - я любила Брейдена Льюиса. Я любила его так сильно, что это причиняло боль. Причиняло боль потому, что я знала, он не мог любить меня так, как мне бы хотелось. И мне придется научиться с этим жить, потому что я не могла его потерять. Я должна была быть счастлива, что являлась хоть какой-то частью жизни Брейдена.

Раздался стук в окно, и Сьюзи посмотрела на меня. Я пожала плечами и открыла его.

- Чарли. Сегодня последняя ночь. Ты сказала, это ночь проделок. - Донесся шепот с пляжа.

Сьюзи застонала.

- Мы слишком устали.

- Не будьте детьми, - подначил кто-то другой.

Вызов брошен - вызов принят. Во мне вспыхнула страсть к соперничеству.

- Мы будем через минуту. - Я закрыла окно.

- Серьезно? - спросила Сьюзи, перекатившись на бок.

Я коварно улыбнулась.

- Это традиция.

- Прекрасно. И что мы делаем в этом году?

- Набиваем комнату Фредрика баскетбольными мячами. Он должен моему брату два доллара. Думаю, это лучше, чем забирать деньги.

Она залилась смехом.

- Что ж ты сразу не сказала?

- Не думала об этом.

- Как мы достанем ключи от зала?

- Что-нибудь придумаем.

Я счастливо вздохнула, когда Джером заехал на нашу подъездную дорожку. Хоть в лагере и было весело, я была дико рада вновь вернуться домой. Мне хотелось проведать Брейдена, убедиться, что он был в порядке. Мне стоило звонить ему, пока меня не было. Именно так поступил бы настоящий друг. Я же, вместо того чтобы быть хорошим другом, была слишком занята зализыванием собственных ран. Я просто ужасный человек.

Джером припарковал машину в гараже, и мы зашли домой через кухню, где Натан сидел у кухонного островка с девушкой, которую раньше я никогда не встречала.

- Чарли, ты дома.

- Так и есть.

Джером прошел мимо с моей сумкой.

- Отнесу ее в твою комнату.

- Спасибо. Ты самый лучший.

- Я знаю.

Я закатила глаза, но он этого не заметил, так как уже вышел из кухни, тогда я повернулась к незнакомке, которая сидела возле Натана.

- Мы не знакомы.

Девушка улыбнулась. А она была симпатичной - невысокой азиаткой с длинными черными волосами и широкой улыбкой.