Маргарита Южина - Угостите даму кавалером

– А зачем тебе? – не поняла сестрица.

– Барбара, наша Шумахер сегодня получает права, – лениво отозвался Бориска из гостиной. – Ей надо как-то себя преподнести, неужели неясно?

Алька выскочила из ванной и чмокнула Бориску прямо в толстую щеку:

– Молодец! Правильно сказал – получаю права!

– Ма-а-а-ам! – тут же взвыла Варька. – Вот ты поощряешь ее шашни с женатиками, а она теперь и на моего мужа кидаться стала!

– Ой, ну и ничего она не кидается, – засмущался Бориска. – Поду-у-у-маешь, в щечку поцеловала... Варька! О чем ты думаешь?! Тебя ж попросили кофту найти!

Варька лениво подалась к шкафу, и перед Алькиными очами открылись целые залежи модной, красивой одежды.

– Варька-а-а... – восхищенно задохнулась Алька. – Откуда у тебя столько всего?

– Ну прямо я не знаю... откуда, главное... – Варька явно не была готова к такому вопросу. Однако привычка изворачиваться не подвела. – Ну, наверное, мне это муж подарил, могла бы и сама догадаться!

– А... а у мужа откуда? – продолжала задавать глупые вопросы сестрица.

– Ну откуда, главное... ты сейчас на свой экзамен опоздаешь!

Алька выудила из шкафа довольно приличную кофточку, влезла в рваные Ленкины штаны, и ей вдруг на секундочку стало себя немножко жаль – ну черт возьми, работаешь, работаешь, а как куда выйти, так и прикрыться нечем, все с чужого плеча.

– К таким штанцам надо босоножки на высоком тонком каблуке, у тебя таких нет, бери мои... – проявила неслыханную щедрость Варька.

Альке оставалось только радоваться, что у них с сестрой один и тот же размер.

Возле автошколы она появилась вовремя – заказала такси, потому что на тонких высоченных Варькиных каблуках она бы добралась до места в лучшем случае к завтрашнему утру.

Раскатов был уже на месте, и возле него толпилась приличная кучка учеников. Все его о чем-то спрашивали, что-то говорили, и он едва успевал вертеть головой.

Алька сначала хотела подойти, мельком поздороваться и просто отойти в сторонку – чего глаза мозолить. Однако, чувствуя, как к сердцу приливает горячая волна, решила действовать на свой страх и риск.

Она сразу подошла к группе солидных мужчин – это именно они принимали экзамен – и вежливо попросила:

– Будьте любезны, примите у меня экзамен у первой... У меня самолет через два часа, понимаете – загранкомандировка, никак опаздывать не рекомендуют.

Мужчины переглянулись, по большому счету им было все равно, кого ставить первым, а кого последним, тем более если у дамы такая уважительная причина.

– Как фамилия? – спросили ее.

– Андреева. Алина Антоновна Андреева, – торопливо проговорила Алька, боясь, что волнение помешает ей сдать экзамен.

– Так... Андреева, Андреева... подождите-ка... Андреева? А вас в списках нет, – вдруг поднял на нее глаза седоватый экзаменатор.

– Как нет? – испугалась Алька. – А куда я делась? Нет уж, вы посмотрите получше.

– Да я смотрю... смотрю... нет вас. Вероятно, ваш инструктор не внес вас в списки. А кто у вас?

– Раскатов. Вон он стоит, учениками обставился... – чуть не плакала Алька.

– Максим Михайлович! Подойдите к нам, тут неувязочка!

Раскатов подошел быстрым шагом, мельком кивнул Альке и уставился на мужчину:

– Что случилось?

– Тут вот дамочка волнуется – отчего ее фамилии нет.

– Какая фамилия! – возмущенно уставился на Альку Максим. – Да ты что! Ты ж ездить совсем не можешь! Тебе же как минимум надо месяц за рулем ночевать, чтобы проехать метров сто!

Экзаменатор теперь смотрел на Альку.

– Да не слушайте вы его, – презрительно скривилась она. – Господин Раскатов всегда преувеличивает. Он же совсем в своих учениках запутался, даже не помнит, кого и как зовут!

Видимо, Раскатову это показалось обидным, потому что он запыхтел как-то по особенному сердито, а потом уже на Альку и не смотрел, а обращался только к мужчине:

– Да ставьте ее, если хотите, Игорь Леонидович. Сами увидите. Мне-то какая разница! Хотел ее от позора прикрыть по старой дружбе, нет – сама тянется! Пусть сдает!

Мужчина на Альку вопросительно дернул бровью:

– Будете сдавать?

– Ну а для чего я сюда хожу, для красоты, что ли? – фыркнула Алька и почувствовала, как к горлу подступил горячий ком.

Еще не хватало разреветься прямо здесь!

– Садитесь, готовьтесь...

Алька медленно направилась к знакомому «жигуленку» и, точно рыба на берегу, жадно хватала воздух ртом, чтобы противный ком исчез. Потом она заставила себя вспомнить Сашку, Ирину Сергеевну...

– Все у меня получится, Сашка говорил, что я уже умею ездить... – напомнила она себе, уселась за руль и пристегнула ремень.

Следом за ней на заднее сиденье уселись двое экзаменаторов, парнишка-курсант и Раскатов. Сердце опять бешено заколотилось. Да что это такое?! Надо думать о правилах, о поворотниках, о знаках, и главное – не забывать светофоры... Из последних сил она заставила себя думать только об этом, но неожиданно сердце ее снова обвалилось – она вдруг почувствовала, как мужские, крепкие руки касаются ее ног! Вероятно, у него – у Максима – от волнения тоже крыша поехала – с ума сойти, тут же полная машина людей!.. Однако Раскатов был в своем уме, он просто нагнулся и без лишних разговоров снял ее модные, навороченные босоножки на высоком каблуке. Сам. Молчком.

– Ты... что? – едва пролепетала Алька.

– Твои эти драные штаны, черт с ними, они не мешают, а вот эти копыта... Ты не проедешь на них, – тихо и просто объяснил Раскатов и вдруг улыбнулся: – Давай, Анна Петровна, трогай, ты же умеешь.

Он говорил так тепло и просто, будто, кроме них, и не было никого, будто и не сидела полная машина экзаменаторов, будто никакого экзамена и не было вовсе! Во всяком случае, Алька на минуту обо всем забыла. Только вспомнила, как надо правильно трогаться, что надо делать и как следить за дорогой.

Она ехала легко. Не то чтобы чувствовала себя водителем с двадцатилетним стажем, а просто ехала так, будто она умеет ездить. Потихоньку, не торопясь, но умеет. И «кирпич» она заметила, остановилась. И про зеркала не забывала. И когда ее попросили остановиться, даже удивилась – она же еще до школы не доехала!

– Остаток пути проедет следующий курсант, – пояснили ей.

И в самом деле, на заднем сиденье ожидал своей очереди еще один курсант. Алька вышла из салона и пересела на заднее сиденье.

– Ну и чем вы были недовольны? – спросил у Раскатова седоватый мужчина. – Замечательно ездит девушка. Без единой помарки.

Раскатов даже не ответил – он смотрел на Альку в салонное зеркало и едва сдерживал улыбку:

– Анна Петровна, а ты что – босая вышла? – проговорил он одними губами. И взгляд его был теплым и таким... таким...

И Алька счастливо засмеялась – так легко смеяться, когда позади самый сложный экзамен!

А потом все ученики ждали, когда их сфотографируют и наконец выдадут права. Все это время они держались вместе – возле входа главного здания ГИБДД, где им выдавали новенькие пластиковые карточки с их фото. Говорили все разом – обсуждали свои поездки, ошибки и то, как они лихо сдали вождение. Только Алька сидела в стороне от них, смотрела на облака и вообще ни о чем не думала, просто добросовестно считала ворон. Она видела, как Раскатов иногда искал ее взглядом, потом вскидывал на нее удивленные глаза: «Ну чего ты там одна?», видела, как он мотал головой, а однажды он ей даже состроил смешную рожицу. И хотелось думать, что это... любовь. Ну или какое-нибудь другое, светлое, большое чувство, но не братское. Во всяком случае, Алька сегодня явно ощущала, что приятно поразила этого Раскатова, что он впервые посмотрел на нее совсем другими глазами, и от этого хотелось скакать и визжать.

Так как она сдавала вождение самая первая, то и права ей выдали первой. Не помня себя, она вылетела на крыльцо, и к ней тут же подбежал Раскатов:

– Ну?! Получила?! Покажи!

Она вытащила карточку и засмеялась от счастья – растрепанная челка, испуганные глаза и побледневшее от напряжения лицо вышли очень даже неплохо на маленькой фотографии.

– Молоде-е-е-ц! – вдруг подхватил ее Раскатов и легко закружил.

А потом и вовсе – взял и чмокнул прямо в макушку. Алька едва не рухнула с Варькиных каблуков.

– Ты ж понимаешь! – восторженно говорил Максим. – Я ж ведь, когда сюда инструктором шел, слово себе дал – если кто-нибудь не сумеет водить машину, сразу уйду. Ну значит, я не сумел научить человека, не донес, не объяснил! И все было нормально, а тут вдруг – раз! И появляешься ты! Ну совсем не приспособленная к рулю! Я уже, честно говоря, стал об уходе подумывать, а ты... Надо же! Смогла! Не хуже медведя оказалась!

Алька только криво улыбалась и не знала – радоваться ей или огорчаться. Вот ведь умеют же мужики испортить праздник...

– Домой-то отсюда доберешься? – доходила до нее следующая фраза счастливого инструктора. – Сейчас вон туда пройдешь, а там и остановка.

– А... мы разве не все вместе поедем? – глупо спросила Алька.

– А зачем? – не понял Раскатов. – Тут еще знаешь сколько торчать, пока все получат. А мне никак не уйти – надо посмотреть, как Лешка права получит, Олег, Маринка Яшина, Семен Андреевич, Танюшка... Да ты доберешься, чего тут – вот так пройдешь...

Алька уже только мотала головой – конечно, она доберется, и черт с ними, с каблуками... а ему еще... Маринка Яшина... Танюшка...

Алька, как в тумане, двинулась к дороге и даже не услышала сигнала. Очнулась только тогда, когда ее окликнули:

– Алька! Аль!

Возле своего старенького «жигуленка» скалился во все тридцать два зуба Сашка Кузнецов.

– Сашка? Сашка! Какой же ты молодец!!! – крикнула Алька и поковыляла навстречу другу. И уже плюхнувшись на переднее сиденье, дала волю слезам. – Са-а-а-шка-а-а! Я получила права-а-а-а...

– Ну а чего ревешь? Перепугалась? Ну пореви, пореви, а потом поедем, – разрешил Санька.

– А почему... потом? – всхлипывала Алька.

– Ну а как ты за рулем-то поедешь, через слезы же видимости никакой...

– Куда? Куда я поеду? – забыла про слезы Алька.

– Здра-а-а-ассьте! Куда! Она уже и забыла! А за коньяком? – выпучил на нее Санька серые глазищи. – Экзамен сдала, давай проставляйся!

Алька тихо фыркнула:

– Можно подумать, ты специально за этим приехал...

– А можно подумать – нет! – хитро усмехался Санька. – Да я за коньяком куда угодно! Ну и... тебя поддержать. А то Ирка спросит сегодня – сдала ты или нет, а я и не знаю, что сказать... Ну чего мы стоим? Садись за руль, теперь уже на полных правах по городу прокатимся.

Кататься по городу, где постоянные пробки, да еще после сегодняшних нервотрепок Альку несильно тянуло, однако, бросив взгляд на крыльцо, она увидела, с каким удивлением смотрит на них с Сашкой Раскатов. Ага! Заело?! И Алька гордо вышла из салона и уселась на переднее сиденье.

– Подожди, только босоножки сниму...

Дома Алька тоже устроила небольшой праздник, домашние даже удивились – чего уж тут праздновать, однако от деликатесов не отказались.

– Выпьем за меня, – поднял бокал Бориска.

– Ну совсем обнаглел! – шутливо ругалась Алька. – Я экзамен сдала, а пить за него будем!

– Да! А потому что это я подарил тебе тот злополучный лотерейный билет! А без него ты бы и учиться никуда не пошла, и экзамены бы твои – фью! Накрылись.

– А с чего это ты подарил? – поднялась маменька. Если она выпивала полбокальчика вина, то у нее стремительно возрастала тяга к справедливости. – А мне так кажется, что это был абсолютно мой билетик!

Варька пошла в маменьку и молчать не хотела:

– Я точно помню – мой это билет был, понятно? Так что... машину ты, Алька, теперь все равно не отдашь, даже просить бесполезно, давайте хоть выпьем за меня, что ли...

Алька вдруг поднялась и разложила перед родственниками три потрепанных билета.

– Ваши?

Родственники билеты узнали сразу, однако принялись приглядываться, рассматривать лотерейки на свет и даже зачем-то нюхать.

– Да ваши, ваши... – кивнула Алька. – Они все просроченные. А машину я выиграла в другую лотерею, мне ее на сдачу в банке дали, когда я за квартиру платила.

– Ага... – растерянно улыбнулась Лидия Демидовна. – Так мы тебе и поверили... Скажи, что не хочешь отдавать машину, и все.

– Вот потому и не хочу. Если бы на ваши билеты выиграла, взяла бы деньгами и все поровну поделила.

– Ага... – видимо, заело Лидию Демидовну. – Так мы тебе и поверили... А чего тогда молчала?

– Так неудобно мне было вас во лжи уличать! – вдруг высказалась Алька. – Вы ж мне самые дешевые билеты купили! А они оттого и дешевые, что розыгрыш уже был, просроченные они, неужели сами не знали? Да я никогда не поверю! Мам, ну ты ж сама пошла в киоск, увидела, что такие красивые лотерейки да еще дешевые такие, вот и схватила сразу три. А выиграть по ним было просто невозможно.