Маргарита Южина - Ярмарка тщеславных невест

– Вы это… сядьте, чего скачете, я уже говорю вам, говорю… – как обычно смутился учитель. – Я тут… к вам новенькая!

И вошла ОНА. Сенька прямо задохнулся от неожиданности. Это была действительно она – его спасительница. В общем-то, как казалось, обычная девчонка, но это казалось только с первого взгляда. Потом выяснилось, что Люся Игрункова, так звали новенькую, девчонка очень и очень удивительная. Во-первых, в их класс она попала потому, что… осталась на второй год! Да, вот так! А вот осталась на второй год из-за пылкой, неразделенной любви. Да! Ни больше ни меньше! Люся, или как ее потом все звали – Люсинда, страшно любила Леньку Рыжова, маленького, невзрачного парнишку из Сенькиного класса. Всего и прелести в этом Рыжове было-то, что в футбол играл, как сумасшедший. Он из-за этого футбола больше и не видел никого – помешан был. Иначе, как можно было не заметить такую Люсинду! А она что только не делала, чтобы обратить на себя его внимание! И в секцию футбола заниматься ходила, и возле Ленькиного подъезда дежурила, и билеты в кино для него брала, и по телефону ему звонила два раза в день – ничего не помогало.

По большеглазой, шустрой Люське тут же заболели все ребята в классе. И больше всех, конечно же, Сенька. Потому что считал, что имеет на это полное право. Правда, он еще надеялся на взаимность, но…

Они так и проучились до десятого, и ничего, кроме дежурной улыбки. А потом… потом Сенька уехал поступать, и вскоре друзья ему написали, что Люська все же вышла замуж за Леньку. Годы шли, и Арсений узнал, что замужество это оказалось не из счастливых. Как Рыжов раньше не замечал Люськи, так и не замечал ее в браке. Правда, ей удалось родить от любимого троих мальчишек, но… Дальше все и вовсе покатилось под гору. Арсений раза два набирался смелости, заходил к Рыжовым, но оба раза Люси дома не застал – судьба хранила его от разочарования, потому что сдала его бывшая любовь, очень сдала, как передавали одноклассники.

– Очень я тогда мучился, – завершал рассказ Арсений. – Потом уехал на Север, встретился с Варькиной матерью, женился, и жили бы неплохо, но только та умерла. И снова… заболело… заныло по этой Люське… И вот однажды, совсем не так давно, открываю двери и… чуть не офанарел! Стоит моя Люська! Повзрослевшая, но никакая не старая, не спившаяся, не беззубая, нормальная такая стоит и чего-то кричит на меня! И вообще, так похожа, просто одно лицо! И голос такой же, и все… повадки, движения! Ну я вообще… чуть не кинулся ей на шею, честное слово…

– А это не Люська была, да? А это наша Лена, да? – подсказывала Анфиска. – И получается… Получается, что вы вовсе и не нашу Ленку полюбили, а ту, свою Люську, да?

– Ну почему… – растерялся Арсений.

– Да потому! – выкрикнула Лена, которая просто не могла сдерживать слез. – Потому! И смотрел на нее, а не на меня, да?! И любовался ею, а не мной! А потому что мной не за что было! Это она… она спасала, она бегала там, стекла била, пальцы крючила, а не я… а мне… А мне тоже… все до фонаря! И вообще! Маринка!!! Ты почему еще не одета?! Быстро собирайся!

– Лена!!! – подскочил Арсений и ухватил ее за плечи. – Лен, ты чего?! Да мне же никого, кроме тебя, не надо!!!

– Пап, ну ты вообще, что ли?! – выкатила глаза Варька. – Это ж хватило ума такое при любимой женщине рассказать!!! Ну я в шоке! Лена, да не обращайте вы внимания. Леночка!

– Лена!!! – не отпускал от себя Лену Наумов. – Я тебя все равно никуда не пущу!

– А это не меня держать надо! Это к Люсе! Все к Люсинде! Вот черт, а я еще думаю – какой это Люсиндой он меня зовет?! Отпусссссти!!!

– Господа! У меня родился стих! Потрясающий!

Девица слезы раскидала по паркету,

и поднялось давленье у соседки,

а ты придурок!

– Мама!!! Варька! А чего твой жених идиот-то такой?.. Мам, ну куда ты?! Мама! Ну не уходи, он же любит тебя! Ну по-настоящему же!

Вот уже второй день Лена ходила в школу, старательно делая вид, что вовсе не замечает этого Наумова. А он напористо лез к ней на уроки, подкарауливал в конце рабочего дня в своей иномарке и сговорился с Маринкой, чтобы окончательно ее, Лену, добить.

– Мама! – нападала вечером на мать Маринка. – Ну ты сама подумай – он же не маленький мальчик! Что ты думаешь, он не догадался, что ты – это не та Люся?!

– Марина! Даже не сметь мне… даже не думать… даже…

И Маринка замолкала. Она просто не знала, что говорить. А Лена страдала.

Она так рассчитывала, что встретился, наконец, человек, который увидел ее и просто полюбил. Не потому, что она известная артистка, откуда! Не оттого, что у нее крупные залежи в швейцарских банках – с чего бы, и не за красивое лицо и фигурку, а просто так. Ну ведь Ленка на самом деле очень неплохой человек. Она веселая, смешливая, добрая, умеет шить, варить манную кашу, ну что еще… работает, чистюля… Господи, да что еще-то надо?! Ну разве ее просто так полюбить нельзя? А вот оказывается – нет, нельзя! Если вы никого не спасли в детстве – фиг вам! А она-то как надеялась! И ходила просто королевой! Ведь у нее и спина выпрямилась, и походка изменилась, и улыбка цвела, и вообще она… будто корону на голове носила! А получается, что никакая она и не королева, а самозванка! Ф-фу! Ничего не хочется! И никого!

– Лен, что у вас с Наумовым-то? Смотри-ка, опять тебя ждет… – прибежала к ней сегодня Альбина. – Улегся на руль подбородком и ждет. Выйди, а?

– Некогда мне, у меня уроки… – поджала губы Лена, и у нее на глаза тут же стали набегать слезы.

– Ой, ну надо же, деловая такая… – пробормотала Альбинка. – Ну выйди. Он же все равно ждать будет, ты же знаешь.

Лена демонстративно открыла журнал и уперлась глазами в страничку, показывая всем видом, что ей вовсе не до каких-то глупых и ненужных разговоров.

– Ну смотри сама, – вышла из кабинета Альбина. – Докидаешься мужиками.

Лена подождала, пока Альбина уйдет, потом вытащила свой телефончик и набрала номер.

– Алле, это… это учительская? А… позовите Калерию Карповну… Это очень важно!.. Ну, значит, вызовете с урока, говорят же вам, что очень важно! Калерия Карповна? Вы хотели съездить с Наумовым за демонстрационным материалом, да, так вот, именно сейчас он свободен и ждет вас. Да, возле школы. Да, именно вас… Не за что…

И она отключила телефон. А потом смотрела, как радостно бежит к иномарке Арсения Калерия Карповна, как некрасиво оттопыривает она зад и кривит ноги при беге, как бьет ее по ногам здоровенная сумка, и Лена терла распухший нос и боялась разреветься в голос.

Сегодня уроки у Лены начинались с утра. И Арсений, как и раньше, подогнал машину к подъезду.

– Мам, ну, может, поедем, а? – уныло проговорила Маринка, заранее зная ответ.

– Если сядешь к нему в машину, можешь ко мне даже не подходить, – ровным, холодным голосом проговорила Лена. – Если ты готова мать променять на железо…

– У-у-у-у, ну просто невозможно!

Арсений пришел к ней прямо перед уроком, наплевав на то, что за парты приходили и садились ученицы, что на него смотрели, как на обезьяну лори в местном зоопарке, что девчонки просто распахнули рты в предвкушении интересных событий и что сама-то Лена как раз никакого внимания на него не обращала.

– Лена, – снова заговорил он, пытаясь поймать ее взгляд. – Ну это ж такая ересь. Ну что случилось-то?

– Выйдите из кабинета! У нас уже начинается урок!

– Да еще не сейчас, Елена Анатольевна! Еще есть время, говорите, – любезно разрешили девчонки.

– Арсений Ан… Андреевич! Немедленно покиньте класс, – струной вытянулась Лена возле дверей, ожидая, когда он выйдет.

– Лен, – он подошел к ней близко-близко. – Ты же сама знаешь, мне нужна только ты, а остальные…

– Хватит! – взвизгнула Лена, испугавшись, что потеряет над собой контроль. – Иди вон… к этой… к пьянице к своей! Пусть она тебя… спасает! А ко мне даже не суйся! Топай! Или ты даже этой пьянчужке не нужен?!

Арсений вздрогнул, как от удара хлыста, наклонил голову и быстро вышел из класса.

– Ой, ну Елена Анатольевна, вы и ду-у-у-у-урочка! – неожиданно проговорила восьмиклассница Смирнова.

Лена в пылу переживаний на какое-то время забыла, что у нее идет урок и полный класс девочек. А потому эдакое заявление учительницу просто парализовало на некоторое время.

– Си… Сидорова! Таня! Ты как… я же учительница!! – крикнула она на девчонку.

– Одно другому не мешает, – проговорила та. – Вам ведь сколько лет-то? За ней такой красавец Арсений Андреевич бегает, а она…

Лена тяжело задышала, потом подняла глаза и увидела, как на нее с ожиданием смотрят пятнадцать пар глаз. Разных – карих, голубых, серых, зеленых, накрашенных, подведенных – всяких. И она выдохнула, выпрямилась и произнесла:

– Значит, так! Сегодня мы не будем говорить про раскрой платья. Сегодня мы поговорим о… о девичьей гордости!

– Елена Анатольевна, ну у вас-то какая девичья? – добивала противная Смирнова.

– Татьяна! Я не о себе! – зыркнула на нее Лена. – Сели. А теперь… нет, не надо раскрывать тетради. Давайте придумаем ситуацию… Вот вы мне скажите, как вы себя поведете, если…

И опять Лена забывалась только на работе.

– Елена Анатольевна, – вызвала ее к себе Валентина Адамовна. – Вот тут вас благодарят мамы ваших учениц. Говорят, что рады. Дескать, вы не только учите домоводству, но и проводите этику семейных отношений. Очень нужный предмет. Я для вас даже несколько часов в расписании выкроила. Пишите планы – и вперед.

– В какой перед? – не поняла Лена. – Это что… я теперь про свои отношения всей школе должна рассказывать?

– Вообще-то, – насупилась директор, – вы не должны были их рассказывать и своему классу, но… Раз уж вы все преподнесли в эдаком виде, то… Теперь и остальные родители требуют, чтобы мы, так сказать, и мальчиков просвещали. Так что… Кстати, а что у вас с Наумовым?

А потом он перестал вламываться к ней в кабинет и ловить на переменах. Только его машина все так же стояла в школьном дворе после уроков, и все так же она проходила мимо, гордо вздернув голову. Пусть не думает! У нее тоже своя гордость, не только у его Люсеньки!

Она и сама уже была не рада этой затянувшейся ссоре. Вдруг оказалось, что в зеркале отражается не совсем юная особа. Да чего там юная, уже немолодая, вон сколько морщинок. И глаза какие-то… хоть крась, хоть не крась – все равно тусклые. И никто не бежит, чтобы тебя порадовать, и никто не смотрит на тебя восхищенным взглядом, а без такого взгляда, оказывается, быстро меняется походка – опускаются плечи, спина горбится, и откуда-то появляются лишние килограммы. Никто не звонит, и кажется, что ты и вовсе никому не нужна. А тут еще Маринка…

– Мам, а у Аленки мать с отцом развелись, – грустно доложила она новость про свою ближайшую подругу.

– А чего это они? – испуганно спросила Лена. И отца Аленки, и ее мать она не раз видела и всегда вместе, такая красивая пара. – Чего им не жилось-то?

– А он какую-то молоденькую нашел, – со вздохом старушки ответила Маринка. – Им ведь, как сорок лет стукает, будто шлея под хвост!

– Ты-то откуда знаешь? – фыркнула Лена, но отчего-то настроение испортилось ужасно.

Время не стоит на месте, и счастье – простое женское счастье проходит мимо! И иди потом объясняй, кто там виноват и кто кого не понял!

– Надо… надо срочно выходить замуж! – приняла неожиданное решение Лена. – И я даже знаю, за кого!

– Мама, – вытаращилась Маринка. – Неужели? Господи, значит, не все взрослые такие заторможенные!

– Все! – тут же оборвала ее Лена. – Потому что… потому что я выхожу вовсе не за того, за кого ты думаешь, ясно?! Я… завтра же от меня сойдет с ума… наш физик!

– Мама, он уже давно сошел, и вовсе не от тебя. Он себя любит, неужели не ясно? – горько вздохнула Маринка и пошла в свою комнату. В последнее время она старалась к матери не лезть, та была неадекватна!

Весь вечер Лена перешивала себе новый костюм из старого. Получилось совершенно изумительно. Правда, портило настроение то, что старые работники могли помнить этот костюмчик – Лена в нем пришла устраиваться в школу еще… о-го-го когда. Но… да ничего они не вспомнят!

Утром Лена привела себя в порядок – наложила макияж по-новому, расчесала волосы на другой пробор, влезла в новый костюм – и жизнь заиграла новыми красками. Конечно, надо сейчас срочно встретить Винилена и… и пусть их обязательно увидит Наумов! О-о-о! Она еще заставит этих мужиков сшибаться рогами! А что?! Они, значит, могут мучить беззащитных женщин…

Лена направилась к физику прямо с первого урока.

Винилен, завидев Лену в новом костюме, даже снял очки в тонкой позолоченной оправе.

– Елена Анатольевна, голубушка, дайте-ка угадаю, зачем вы пожаловали, а? – игриво заморгал он подслеповатыми глазками. – Вы хотите со мной договориться, чтобы я подтянул вашу Маринку… Марину, так ведь?