Он беспомощно поднял брови.

– Я пытаюсь! Мне ужасно неловко говорить обо всем этом. Наверно, это вы так на меня действуете.

Этому Лили не могла поверить. Она, пожалуй, еще не встречала человека, от которого исходило бы ощущение такой уверенности в себе.

– Чепуха, – коротко бросила она. Эндрю засмеялся.

– Я вполне могу испытывать неловкость с теми, кто мне небезразличен.

Его взгляд был нежен, он словно ласкал ее, и у нее вдруг перехватило дыхание. Лили инстинктивно отступила на шаг, возмущенно сверкая глазами.

– Вы просто непереносимы! Вы же меня совершенно не знаете!

Эндрю устало покачал головой.

– Почему вы заранее настроены на худшее? Послушайте, Лили, это вы меня не знаете, но я-то вас знаю. – Он помолчал. – И Кэсси я знаю. Поймите, я никогда не буду представлять угрозы для Кэсси.

– Это всего лишь слова! Откуда я могу знать, так ли это?

Чуть помедлив, Эндрю ответил:

– Потому что я ее отец.

2

– Вы сошли с ума. – сказала Лили, не веря собственным ушам.

Эндрю поднял руку, отметая ее возражения.

– Кэсси действительно мой ребенок. Доказать вам это? Вам произвели искусственное оплодотворение девять лет назад, в октябре, в лаборатории доктора Генри Слодака в университете Франклина. Кэсси родилась двадцать восьмого мая следующего года. Доктор нашел человека, который помог вам оформить документы о том, что вы вдова Джоэля Деслина.

Лили потрясенно смотрела на него.

– Как вы все это узнали? – Она нервно провела рукой по густым каштановым волосам. – Генри Слодак – порядочный человек. Я полностью доверяла ему.

– И вполне справедливо. После того как все прошло успешно, он не сказал об этом ни единому человеку.

– Но вам же он сказал! Интересно, как вам удалось выведать у него это? Деньги? Вы подкупили его!

– Вы же сами знаете, что это невозможно. Понимаю, вам теперь трудно вообще доверять кому-либо, но Генри – честный человек и всегда был вашим другом. – Голос Эндрю звучал очень мягко. Эндрю явно хотел ее успокоить. – Он никому ни о чем не рассказывал после того, как дал вам слово. Как донор, я должен был дать на это свое согласие. Таково было условие, на котором мы заключили этот договор с университетом.

– – Кто это мы?

– Кланад. – Он поколебался. – Это нечто вроде корпорации, которая оплачивает научные изыскания.

– Какие изыскания? При которых юнцы-студенты помогают женщинам забеременеть? Бог мой, да вам, наверно, еще и восемнадцати не было!

Он усмехнулся.

– Я младше вас на четыре года. Но не думайте, что я был юнцом. Я рано повзрослел. – Он поморщился. – Если бы не некоторые обстоятельства, я бы ни за что на это не пошел. Не люблю, когда отношения мужчины и женщины рассматривают только с биологической точки зрения. У меня к этому другой подход.

– Генри говорил, что донорами обычно становятся студенты, которым не хватает денег на обучение. – Лили чувствовала себя совершенно сбитой с толку и тщетно пыталась внести ясность в свои мысли. – Но почему-то я все равно представляла вас старше…

– Теперь я действительно старше. И мне надо многое наверстать.

– Но это просто абсурд. Что наверстать? Мне почти тридцать, а вам, значит, двадцать пять или двадцать шесть. Меня вам никогда не догнать.

– Девять лет назад я действительно боялся, что вы так подумаете, – мягко сказал он. – Но мне кажется, Лили, что теперь вы сможете убедиться в том, что я достаточно взрослый для моего возраста.

– Я не собираюсь ни в чем убеждаться! – Ее голос дрогнул. – Я хочу, чтобы вы ушли и оставили нас в покое. Кэсси принадлежит мне!

– А вам ее дал я!

– Нет! – Она судорожно вздохнула и попыталась успокоиться. – В этом не было ничего личного. У вас нет никаких прав на Кэсси. Генри говорил, что нет никакой опасности, что донор когда-либо попытается предъявить свои права.

– Я не предъявляю никаких прав. Кэсси ваша, Лили.

– Спасибо, вы так добры! – Голос Лили был пропитан ядовитой иронией.

– Я и хочу быть добрым к вам обеим. Позвольте мне помочь вам, Лили. Я ведь не пытаюсь забрать Кэсси. Я понимаю, что не имею на нее никаких прав, если только вы их мне не дадите.

– Ну и прекрасно! Тогда уходите.

– Я не могу.

– Почему?

– Потому что Кэсси тоже имеет свои права. – Он спокойно смотрел ей в глаза. – Девочка имеет право на все, что ей может дать отец, если только она этого захочет.

– Она в вас не нуждается! И я в вас не нуждаюсь.

Эндрю не ответил.

– Вы что, встречались с Кэсси за моей спиной, чтобы повлиять на нее?

На лице Эндрю промелькнуло выражение боли.

– Я уже сказал, что никогда не разговаривал с ней. Когда вы узнаете меня получше, то поймете, что я не имею обыкновения лгать.

– Я совершенно не собираюсь узнавать вас получше. – Руки Лили непроизвольно сжались в кулаки. – Я все эти девять лет продержалась без посторонней помощи, и уж, конечно, не приму ее сейчас. Генри не должен был говорить вам, где нас найти.

– У него не было выбора. Кроме того, он очень хорошо к вам относится. Ему тяжело было видеть, как вы боролись все эти годы. Но, – Эндрю слегка пожал плечами, – он знал, что вы не примете никакой помощи. Сначала ваши раны должны были зарубцеваться. Вы должны были убедиться, что обойдетесь без всякой помощи, и тогда уже смогли бы ее принять.

– Ну хватит! Не знаю, что вы тут хотите мне доказать, но я не стану ничего слушать. Вы должны сейчас же уехать отсюда. Ни мне, ни Кэсси вы не нужны. – Лили повернулась к нему спиной и пошла по пляжу.

– Вы ошибаетесь. – В голосе Эндрю прозвучала печаль. – Уверен в этом!

Она ускорила шаги и вскоре почти бежала по тропинке, ведущей к дому.

* * *

– Что, не захотела ничего слушать?

Эндрю отвел взгляд от Лили и посмотрел на спускающегося со скалы Гуннара Нильсена. Он грустно улыбнулся другу.

– Я знал, что так и будет, но должен был попытаться. Она очень боится за дочь, и ее тревоге надо было положить конец. У нее в жизни было чересчур много боли и страха.

А в твоей что, меньше? – спросил Гуннар. – Даже одно из тех погружений, через которые ты постоянно проходишь, может травмировать любого члена Кланада.

Эндрю покачал головой.

– Это совсем другое. Я же не жертва. Я делаю это сознательно.

Минуту Гуннар молчал, размышляя.

– Ты мог бы воздействовать на нее через подсознание, – предложил он.

– Нет! – воскликнул Эндрю. – Я не хочу делать это помимо ее воли. Она заслуживает того, чтобы с ней вели честную игру.

– Наверное, заслуживает. – Гуннар положил руку на плечо Эндрю. – Пошли, Квинби уже ждет, а ты еще собирался позвонить Джону. Сегодня ты уже все равно ничего не сделаешь. Согласись, услышать такое… Лили перенесла тяжелую душевную травму и просто не в состоянии сразу поверить тебе. Дай ей время обдумать ваш сегодняшний разговор. А утром вы снова увидитесь.

– Если она еще будет здесь утром, – мрачно заметил Эндрю, бросая взгляд на коттедж. – Я здорово напугал ее. Боже, ну почему она меня так боится?

– Ты же знаешь почему, – ответил Гуннар. – Из-за Кэсси. Не надо было тебе становиться ее донором.

– Я был не в силах отказаться! Я полюбил Лили с первого взгляда! – Эндрю отвернулся и пошел рядом с Гуннаром. – Сейчас она так изменилась! – добавил он мечтательно.

Гуннар понимающе кивнул:

– Она действительно красива!

И не только красива, подумал Эндрю. Когда он увидел ее впервые, Лили была девятнадцатилетней девушкой с блестящими каштановыми волосами и большими темными глазами. Его покорило идущее от нее удивительное ощущение юношеской свежести. Теперь Лили сделала стрижку, и волосы едва достигали плеч. Потеряв обаяние юности, она обрела взамен нечто другое. Теперь в ней чувствовались ум, характер и сила духа. Ее фигура казалась гибкой и женственной, а движения стали более решительными. Грудь округлилась, длинные загорелые ноги обрели изящную форму.

Эндрю ощутил знакомое напряжение в чреслах и попытался переключить свои мысли на что-то другое. Сейчас это ни к чему. Секс не должен влиять на то, что ему предстоит сделать. Ироническая улыбка тронула его губы. Легко говорить, когда Лили рядом нет. Но совсем не так легко держать себя в руках, стоя перед ней и воображая, каково было бы лежать на песке, держа ее в объятиях. Как он смотрел бы на нее, ритмично двигаясь в ней. Как эти длинные ноги обвивали бы его в порыве страсти…

– Эндрю!

Эндрю посмотрел на Гуннара и сердито нахмурился, увидев его насмешливую улыбку.

– Черт возьми, ну что ты ухмыляешься? – недовольно бросил он.

– Да скрывай ты хоть немного свои чувства! – хмыкнул Гуннар. – Очевидно, что ты просто умираешь от желания. – Он сознательно задержал взгляд на брюках Эндрю. – Даже слишком!

– Просто мне не стоило ехать сюда с тобой. Ведь не для всех я так открыт.

– Да сейчас только слепой не заметит, что с тобой творится, – примирительно сказал Гуннар, становясь серьезным. – А потом, Джон все равно бы послал меня с тобой. Это ведь не только твое личное дело, Эндрю. Кэсси принадлежит Кланаду, а Кланад защищает всех своих членов.

– Я могу сам защитить ее.

– Возможно, но в этом ты не профессионал. Я-то привык иметь дело с такими вещами, а твои способности лежат совсем в другой области.

– Ты уверен, что опасность не так уж велика? Зачем ты взял с собой Квинби?

– А как я мог ее не взять? – ответил Гуннар. – Квинби бывает очень упрямой. Она волнуется за тебя. А, кроме того, она так легко входит в контакт с детьми, что я предпочел иметь ее поблизости на случай, если придется забрать Кэсси у матери хоть на время.

– Мы не должны этого делать.

– Мы пойдем на это в случае необходимости. – Тон Гуннара не допускал возражений. – И ты прекрасно знаешь, в чем причина.

– Надеюсь, все обойдется. – Эндрю повернулся и стал подниматься по тропе. – Хоть бы у меня хватило времени!

Гуннар не ответил, шагая следом. Оба прекрасно знали, каково положение вещей.

Времени уже совсем не оставалось.

* * *

– Кэсси, я не собираюсь это обсуждать. Я не буду приглашать сюда мистера Рэмси и запрещаю тебе с ним разговаривать, если он опять придет на пляж.

Лили с трудом сдерживала дрожь в голосе. Боже, как это все тяжело. Ну почему Кэсси так упрямится? Стоило матери войти в комнату, как девочка вцепилась в нее мертвой хваткой, требуя разрешить общаться с Эндрю. Теперь, после долгих споров и моря слез, ее обида перешла в гнев.

– Ты же совсем не знаешь этого человека! – устало повторяла Лили. – Нет причины устраивать такой шум!

– Но почему? – опять спрашивала Кэсси. – Ты даже не можешь сказать почему. Раньше ты никогда так со мной не разговаривала! Ты всегда все объясняла.

– Ты должна поверить, я знаю, что для тебя лучше.

Кэсси так яростно замотала головой, что коса закачалась из стороны в сторону.

– Совсем не лучше! Эндрю не причинит мне вреда! Он никому из нас не причинит вреда! Ну почему ты не можешь этого понять?

– Все, Кэсси, довольно. Давай иди в душ, а я приготовлю ужин.

Кэсси продолжала смотреть на нее, яростно сверкая глазами.

– Кэсси!

Кэсси резко развернулась и направилась в спальню.

– Не хочу никакого ужина! Этого Лили уже не могла вынести.

– Постой! – Она сглотнула комок в горле. – Согласна, тебе трудно это понять, но ты же знаешь, я никогда не делала ничего тебе во вред. С Эндрю мы совсем незнакомы. – Она вымученно улыбнулась. – Пойди лучше поработай над концертом. Я разрешу тебе сегодня лечь попозже.

Кэсси бросила на мать взгляд через плечо, в глазах ее блестели слезы.

– Я не хочу сегодня работать. Я больше не слышу музыки. – Она вошла в спальню и закрыла за собой дверь.

Но ведь она слышала музыку раньше, когда резвилась в волнах, с горечью думала Лили. До того как Эндрю Рэмси спустился к ним со своего наблюдательного поста, они с Кэсси были спокойны и счастливы. Теперь же вся их жизнь пошла кувырком. Какого черта? Он должен был держаться от них подальше! Можно подумать, ей не хватает только молодого парня, который вдруг решил взять на себя бремя отцовства. Этот Рэмси, должно быть, только что закончил колледж. Хотя он выглядит зрелым, физически развитым мужчиной, глаза его искрились типично юношеской непосредственностью. У Лили сложилось впечатление, что его уверенность в себе основана, скорее всего, на силе характера, а не на жизненном опыте.

Боль пронзила ее сердце при воспоминании о яростном взгляде, брошенном на нее Кэсси. Господи, подумать только, чтобы ее девочка так на нее смотрела! Отчаяние захлестнуло Лили. Ничего, Кэсси переживет это, твердила она себе. Пройдет пара дней, и она забудет Эндрю Рэмси.