Николь Майклз - Зажги мое сердце

– Отлично. Цветочные горшки подвинули в сторону, так что все готово. Вы его проинструктируете или это сделать мне? – Ну к чему этот вопрос? Она же не собиралась встречаться сегодня с Майком.

– Нет, нет, я все сделаю сам. К тому же я должен с ним расплатиться.

– Хорошо. Я вас оставлю. – Анна не знала, разочарована она или испытала облегчение. – Я отметила место автомобиля розовым скотчем. Это как раз напротив ворот.

– Отлично.

Подмигнув Дэну Монзеру, Анна направилась на кухню. Будет лучше, если она не увидит Майка. Поэтому Анна поспешила уйти, пока ситуация не стала неловкой.

– Да, кстати, Анна, – позвал ее Монзер. – Хочу вас поблагодарить. Я был в гневе, когда загородный клуб отказался предоставить нам помещение, и уже не надеялся устроить для Джессики день рождения ее мечты, но вы это сделали. Это потрясающе, даже лучше, чем я мог себе вообразить. Спасибо.

– Всегда пожалуйста. Это честь для меня.

Улыбнувшись, Монзер направился к выходу. До слуха Анны донеслось урчание переделанного и возвращенного к жизни мотора, и ее сердце едва не выпрыгнуло из груди. Она с трудом заставила себя сдвинуться с места и, пройдя сквозь толпу гостей в саду, направилась к дому. Его хозяева Джоанна и Пит наслаждались отдыхом в городе, так же щедро оплаченном Монзером.

Забежав в ванную комнату, Анна посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее маленькое черное платье украшал розовый пояс, что соответствовало дресс-коду вечеринки. Анна чувствовала себя сегодня очень привлекательной. Жаль, что никто не сможет этого оценить. Анна сделала глубокий вдох и шумно выдохнула, чтобы взять себя в руки.

В кармане платья завибрировал мобильный, и она едва не подскочила от неожиданности. Звонила Линдси, приглядывающая сегодня за Клэр.

– Привет, Линдси, с Клэр все нормально?

– Анна, мне очень жаль тебя тревожить в такой вечер, но звонили из апартаментов Мари. Ее только что увезли на «скорой» в больницу. Не знаю, что именно случилось, но соседи сочли нужным тебя уведомить.

Желудок Анны сжался от дурного предчувствия. Она вновь посмотрелась в зеркало и увидела, как побледнело ее лицо.

– Господи! Они вообще ничего не сказали?

– Только то, что она стабильна, но…

– Можешь не продолжать. Спасибо.

Анна отключилась и, выбежав в сад, разыскала там Калли, наполняющую бочку бутылками с содовой. Она широко улыбалась до тех пор, пока не увидела Анну.

– Что случилось? – спросила Калли.

– Мою маму увезли в больницу. Мне нужно ехать, но я не могу все оставить.

– Можешь. Мы с Эриком обо всем позаботимся. Поезжай, Анна.

Кивнув, Анна поспешила в амбар, чтобы забрать сумочку, а потом к дальней стороне дома, где припарковала свою машину.

Майк испытал облегчение, когда Дэн Монзер оценил его работу. Он знал, что «Мустанг» выглядит потрясающе, но похвалы клиента стали дополнительным бонусом. Майк стоял рядом, пока Дэн обходил автомобиль со всех сторон.

– Как всегда твоя работа безупречна, Майк. Я просто счастлив, что у тебя все получилось. Думаю, мне тоже захочется прокатиться на этом красавце, – засмеялся Дэн.

– Ну, не знаю, Дэн. Мне бы не хотелось быть застигнутым за рулем автомобиля такого неоднозначного цвета.

– Ты прав, но, черт возьми, Джессике он очень понравится, – произнес Дэн, осторожно опуская капот.

Окончательный расчет порадовал Майка. К тому же Дэн Монзер дал сверху еще три тысячи за спешку и неудобства. Майк свернул чек и как раз убирал его в нагрудный карман, когда его внимание привлекло какое-то движение возле дома. Это была Анна, одетая в маленькое черное платье – Майк узнал ее фигуру, – и она спешила к машине.

– Прошу прощения, Дэн. – Не дожидаясь ответа, Майк двинулся за ней. Анна была на каблуках, и покрытый травой двор замедлял ее шаги. – Анна.

Та на мгновение замерла, но потом обернулась. В этом платье она выглядела потрясающе. Розовый пояс подчеркивал тонкую талию, а юбка облегала бедра так плотно, что Майк чуть не застонал. Анна вполне могла бы составить конкуренцию невероятно сексуальной Джун Кливер[10], и Майку так сильно хотелось прикоснуться к ней, что щемило сердце.

– Анна, посмотри на меня. – Майк продолжал идти за ней, и скоро их уже отделяли друг от друга всего несколько шагов.

Анна медленно развернулась, не решаясь поднять глаз.

– Привет, Майк, я очень спешу.

Только теперь он заметил бледное лицо и покрасневшие глаза. Руки Анны заметно дрожали, и Майк тотчас же подошел к ней и взял их в свои.

– Анна, что случилось?

Она не отшатнулась, и Майк был за это благодарен.

– Мою маму забрали в больницу, и я еду туда.

Проклятье!

– Позволь отвезти тебя.

Глаза Анны округлились, и она наконец взглянула на Майка.

– О нет, я поеду одна.

– Ни за что, Анна…

– Но я хочу поехать одна.

– Это ничего не будет значить. Мы даже можем не разговаривать, но я отвезу тебя в больницу.

При виде беспокойства и страха в глазах Анны у Майка сдавило грудь. Она судорожно сглотнула, но ее плечи заметно расслабились. Майку оставалось лишь надеяться, что она уступит, ибо он был готов нести ее в больницу на руках, если придется, только бы не пускать за руль в таком состоянии.

– Хорошо, – прошептала Анна и, еле заметно кивнув, отдала Майку ключи.

Он усадил ее на пассажирское сиденье, сел за руль и, осторожно выведя автомобиль с импровизированной стоянки, выехал на шоссе. Майку ужасно хотелось прикоснуться к Анне, как они делали раньше. Но он сдержался, потому что не хотел нарушать ее личное пространство. Пока.

Госпиталь Святой Агнессы находился всего в пятнадцати минутах езды от фермы, но в салоне автомобиля царило такое напряжение, что Майку эти минуты показались вечностью. Анна уже позвонила в больницу, дабы убедиться, что с матерью все в порядке, но ей не давали покоя мысли о диабете и больных почках.

Слегка расслабившись, она молчала, хотя несколько раз все же взглянула на Майка краем глаза. Он выглядел как всегда потрясающе, а его сильная рука лежала на подлокотнике между ними. Если бы только можно повернуть время вспять и вновь пережить те благословенные несколько дней, что они провели вместе… Однако нынешнее положение дел подсказывало, что это невозможно. Анна посеяла в свои отношения с Майком неуверенность, и теперь боялась, что этого уже не исправить.

Майк высадил Анну у входа в отделение «скорой помощи», сказав, что найдет ее через несколько минут. У дежурной сестры Анна узнала, что мать уже перевели в палату интенсивной терапии на втором этаже, поэтому она поспешила к лифту в надежде, что это хороший знак. Анне показали куда идти, и она едва удержалась от того, чтобы не побежать – так сильно вдруг запаниковала. Однако прежде чем она успела распахнуть дверь, до ее слуха донесся смех матери. Анна осторожно вошла в палату и тотчас же поймала на себе взгляд симпатичного доктора.

– Это, должно быть, ваша дочь, Мари. Вы правы, она красавица. – Доктор протянул руку, и Анна заметила, как натянулась на его мощных бицепсах голубая ткань халата. – Здравствуйте. Я – доктор Нельсон.

Анна пожала протянутую ей руку и инстинктивно вытерла щеки, боясь, что тушь немного размазалась от слез. Повернувшись к матери, Анна нашла ее на удивление бодрой, хотя и немного бледной. Та была подключена к монитору, а из руки торчал катетер. И все же Анна вздохнула с облегчением при виде улыбки на лице матери. Она подошла к кровати и взяла Мари за руку.

– Мама, ты напугала меня до смерти. Что случилось?

– Дорогая, не стоило тебе приезжать. Со мной все в порядке, только сердце бьется чаще чем обычно.

– Но…

– Послушайте, Мари, – перебил Анну доктор. – Сейчас вы в порядке, но это не значит, что вам можно вернуться домой. У вас довольно высокое давление, а уровень сахара в крови слишком низок. К тому же опухшие ноги говорят мне о том, что вы себя совсем не бережете.

– Мама, – выдохнула Анна и повернулась к доктору. – Это моя вина. Я была слишком занята, чтобы приезжать к ней чаще. А еще я несколько раз просила ее присмотреть за Клэр. О, мама, прости меня, пожалуйста.

– Анна, не смей передо мной извиняться. Моя работа – помогать тебе.

– Мари, – обратился к пациентке доктор Нельсон, – я уверен, что Анна больше всего на свете хочет видеть вас здоровой, но в вашем возрасте и с вашим анамнезом вы должны считать эту госпитализацию серьезным предупреждением. Я только что беседовал с доктором Тиммонс, и она сообщила мне, что вы уже обсуждали перспективу диализа.

Анна вздохнула.

– Ты слышишь, мама? Это серьезно. Больше никакого кофе. Я сама стану для тебя готовить. Так что больше не получишь ничего соленого или сладкого. А еще никаких углеводов! Ты поняла?

– И никакой радости в жизни! – подвела итог Мари.

Анна почувствовала, как по ее щекам заструились слезы. Только вот она не была уверена, что именно их вызвало: страх или облегчение. А может, и то и другое вместе. Анна была не готова потерять мать так скоро, особенно если ее здоровье можно было поддерживать на должном уровне, лишь чуть-чуть изменив образ жизни.

– Она будет выполнять все ваши указания, доктор Нельсон, потому что нужна нам здоровой, – произнесла Анна.

– Знаю. Она очень любит вас и свою внучку. Ей просто нужно уделять немного больше внимания своему здоровью. Верно, Мари? – спросил доктор, хотя его вопрос гораздо больше напоминал требование.

Мари кивнула.

– Я вас слышу. И соглашаюсь с вами лишь потому, что вы слишком красивый.

Закатив глаза, Анна последовала за доктором в коридор, чтобы поговорить наедине. Доктор Нельсон заверил ее в том, что Мари ждет еще много счастливых лет жизни, даже если она будет находиться на диализе. Но это потребует от нее определенной самоотдачи. Анна же заверила доктора в том, что сделает все возможное, чтобы помогать матери.

– Мы оставим ее на ночь. Убедиться, что отек спал, а показатели пришли в норму. Без наблюдения состояние вашей матери может стать критическим. Она позвала кого-то на помощь, и это свидетельствует о том, что она прекрасно знает об опасности, хотя и старается бороться изо всех сил. Никто не хочет мириться с возрастом и с тем, что тело подводит. Утром я пришлю вашей маме диетолога. Доктор Тиммонс тоже заглянет перед выпиской.

– Спасибо вам за все, доктор Нельсон. Иногда мою мать нужно подталкивать к верному решению, – сказала Анна.

Доктор немного помолчал, а потом нервно улыбнулся.

– Надеюсь, это не помешало вашему… свиданию… или каким-то другим делам?

Этот вопрос удивил Анну, и она закусила губу, не зная, что ответить.

– Вообще-то я работала. Я организую вечеринки, и сегодня должна быть на одной из них.

– А… Это объясняет, почему вы такая нарядная и красивая.

По щекам Анны разлился очаровательный румянец. Доктор Нельсон привлекателен. К тому же он врач. Что может быть идеальнее? И все же этот мужчина не для нее, несмотря на то что его заигрывания льстили.

– Благодарю вас. Это было очень мило с вашей стороны.

– Прошу вас, зовите меня просто Гейб.

– О… – Анна сунула руки в карманы платья. Эти карманы служили не только для того, чтобы класть туда сотовый, но и для таких вот неловких моментов. – Спасибо, Гейб, за вашу заботу о моей матери.

Доктор Нельсон улыбнулся, однако его улыбка немного померкла, когда теплая рука обняла Анну за талию и крепко прижала к мускулистой груди. Слегка пошатнувшись на высоких каблуках, она быстро восстановила равновесие и смущенно улыбнулась.

– Все в порядке? Вы обсуждали здоровье твоей матери? – спокойно спросил Майк, однако Анна знала, какая буря бушует в его душе. В голосе сквозил едва сдерживаемый гнев, и робкая улыбка доктора свидетельствовала о том, что он это тоже услышал.

– Конечно. Уверен, Анна все вам расскажет. – Он вновь посмотрел на Анну и кивнул. – Мы увидимся с вами завтра, когда подготовим к выписке вашу маму.

Анна готова была поклясться, что при этих словах Майк крепче сжал ее талию. Она должна была испытывать раздражение, но вместо этого чувствовала себя защищенной. Ее предательскому телу нравилось ощущение собственнически лежащей на талии мужской руки. Майк не имел никакого права предъявлять на нее свои права, да еще проделывать это на людях, но у Анны не хватило сил его одернуть.

Когда доктор отошел на сестринский пост, Анна развернулась.

– Майк, для чего это?

– Таким образом я пытался ему сказать, чтобы он катился ко всем чертям. Поверь, я мог бы устроить гораздо более отвратительную сцену.

– У тебя нет на это никакого права. Он всего лишь врач моей мамы, не более того.

– В самом деле, Анна? Ты же не настолько наивна. А еще он тебе не подходит.

На какое-то мгновение Анна лишилась дара речи, а потом неохотно высвободилась из объятий Майка и вздохнула. Он прав. Она отнюдь не наивна и не безразлична к его прикосновениям. Ей необходимо вспомнить, почему они здесь находятся, чтобы перестать думать о том, насколько она счастлива от того, что Майк рядом.