Мейсон горящими глазами впился в ее лицо.

— Ты не хочешь замуж?

— Не так, как думаешь ты. Когда я выйду замуж — если выйду, — то это случится по любви. Обоюдной любви. На меньшее я не согласна.

— Понятно, — произнес он после долгого молчания.

— Что до ранчо... — Теперь она снова смотрела на него. — Я его тебе не продам. Я не могу помешать тебе обратиться в суд, но по своей воле ранчо не отдам.

— Я предлагаю хорошую цену.

— Это дело принципа.

— Ты дура, Кейтлин Маллин, — спокойно произнес Мейсон. — Принципы не обеспечат тебе нормальной жизни, ими не согреешься и не наешься.

— Все так, но жить со стыдом оттого, что предала память родителей, я не смогу.

Чем заслужила ее родня такую преданность, хотелось бы знать? Губы Мейсона скривились в презрительной улыбке.

— В таком случае говорить больше не о чем.

— Так дашь ли ты мне немного времени?

— Сколько это — немного? — резко спросил он.

Она глотнула воздуха и выпалила:

— Месяц.

— Это несерьезно.

— А три недели?

Мейсон не отрывал взгляда от ее лица.

— Как ты думаешь выкрутиться с деньгами?

— Найду способ.

Кого она пытается обмануть, подумал Мейсон, меня или себя? Он негромко сказал:

— Ты на самом деле думаешь, что сумеешь раздобыть деньги?

— Я должна. Значит, смогу. — В голосе Кейтлин звучало отчаяние.

Мейсон смотрел на девушку и гадал, как может столько силы духа, энергии, неукротимого нрава уместиться всего-то в пяти футах хрупкой женской плоти.

— Есть еще один выход, — наконец сказал он.

— О чем ты? — В ее взгляде вспыхнула надежда. — Говори!..

— Ты можешь отработать взносы, Кейтлин.

— Не понимаю. Что я должна буду делать?

— Вместо денег ты расплатишься услугами.

— Какими услугами?

— Личными.

— Личными?! — В зеленых глазах мгновенно забушевала буря, щеки пошли темным румянцем.

— Что ты яришься, Кейтлин? Я еще не объяснил, какие услуги...

— И не надо! — гневно бросила она. — Ты что, считаешь меня совсем наивной? Я никогда не думала, что ты падешь так низко, Мейсон Хендерсон, хотя, возможно, этого и следовало ожидать. Ну ты и свинья! Даже умирая с голоду, я не приму твоего предложения. Мой ответ — нет!

— Хотелось бы знать, от чего конкретно ты отказываешься? — Мейсон был подчеркнуто вежлив.

— Желаешь, чтобы я произнесла это вслух? От секса. Сек-са. Я не выйду за тебя, вот ты и решил залезть ко мне в постель другим способом. О чьей постели ты думал, Мейсон? Моей или своей? Я не знаю, где твоя. Но это не принципиально, спать в ней я все равно никогда не буду. Как и ты — в моей.

— Я не просил тебя спать со мной.

Она отступила на шаг и смешалась.

— Разве ты намекал не на это?

— Нет. — Мейсон криво усмехнулся. — Не стану отрицать: я хотел бы переспать с тобой. Ты всегда была хорошенькой, Кейтлин, а стала еще привлекательнее. Бьюсь об заклад, мы сумели бы порадовать друг друга.

Ее щеки запылали еще жарче.

— Но если речь шла не о сексе, Мейсон, то о чем же тогда?

Светлая прядь выбилась из волос, стянутых на затылке в хвост. Мейсон взял эту прядь, пропустил меж пальцев, а потом заправил Кейтлин за ухо. Она не оттолкнула его руку, не отшатнулась. Просто замерла, глядя ему в глаза.

Мейсон мягко сказал:

— Есть и другие личные услуги, Кейтлин. Например, ты могла бы помочь мне выбрать новый костюм.

— Зачем тебе это? — удивилась Кейтлин.

— По сути своей я ковбой. Человек в "стетсоне" и удобных сапогах. Прибавь к этому добротный кожаный пояс — это и буду я.

— Тогда моя помощь тебе не нужна.

— Нужна, Кейтлин. Я же говорил, меня втянули в нефтяной бизнес. Скоро намечается встреча нефтепромышленников. Народу там будет много, по большей части — богатеи...

На лице Кейтлин отразилось понимание.

— Тебе не хочется идти на встречу в ковбойской одежде.

— Вот именно. В глубине души я всегда буду ковбоем. А ты... ты знаешь, что носят почтенные граждане.

— О чем именно ты меня просишь, Мейсон?

— Мы полетим в Остин, ты пройдешься со мной по магазинам. Ты ведь сделаешь это, Кейтлин?

— Если я соглашусь — а я еще не согласилась, — что это даст мне?

Он улыбнулся.

— Я вдвое уменьшу твой следующий взнос.

— Вдвое! — Она окаменела. — Ты на самом деле собираешься...

— Если б не собирался, не говорил бы. Так как, Кейтлин?

К чему он клонит? — гадала Кейтлин. Он наверняка что-то задумал. Как ни хотелось ей поймать Мейсона на слове, сначала нужно узнать мотивы.

— Договаривай, — предложила она таким тоном, словно не она, а Мейсон задолжал ей.

— Что?

— Ты ничего не делаешь без причины.

— Я назвал причину. Мне нужна помощь в выборе костюма.

— И за это ты готов простить мне половину очередного взноса. Довольно странно, на мой взгляд. У тебя же не меньше дюжины знакомых женщин, пусть они бы и помогли.

— Дюжина?.. — удивленно приподнял бровь Мейсон. — Нескольких я и правда знаю. Беда в том, Кейтлин, что ни у одной нет того, что есть у тебя.

— Это чего же? — с замиранием сердца спросила девушка, ожидая комплимента.

— Ни одну из них не холили и не лелеяли всю жизнь.

Упав с небес на землю, Кейтлин сердито уставилась на Мейсона.

— Тебя послушать, так я просто испорченная богачка!

— Ты сама это сказала, Кейтлин, не я, — почти дружелюбно заметил Мейсон. — Однако же факт остается фактом: походы по магазинам были солидной частью твоей жизни.

— Не настолько солидной, как ты пытаешься представить! — сердито огрызнулась она.

— Ну, не скромничай. Всякий раз, когда малютке Кейтлин чего-то хотелось, папочка и мамочка сломя голову неслись в магазин. Кто же лучше тебя поможет мне сделать покупки?

— Теперь понимаю. — Кейтлин изо всех сил постаралась не выдать голосом, как сильно задета этими словами.

— Так ты согласна?

— А разве у меня есть выбор?

— Нет, — согласился Мейсон таким тоном, что Кейтлин захотелось влепить ему пощечину.

— Когда поедем?

— Завтра. У тебя хватит времени дать указания своим работникам?

Подняв глаза, Кейтлин обнаружила, что Мейсон усмехается. От этой беспечной усмешки у нее сильнее забилось сердце. Если б только он приглашал ее лишь потому, что хочет побыть в ее обществе! Но ведь это не так.

Неестественно ровным голосом она ответила:

— Я поговорю с Бреттом после ужина.

— Отлично, — кивнул Мейсон. — Стало быть, завтра утром тронемся в путь.


5


На следующее утро — Кейтлин как раз закончила завтракать — в небе зарокотал самолет. Она выбежала на улицу и увидела, как кружит над головой железная птица. Самолет снижался, и Кейтлин даже показалось, что, перед тем как направить машину к посадочной полосе, Мейсон в знак приветствия покачал в воздухе крыльями.

Испорченная богачка... "Когда малютке Кейтлин чего-то хотелось, папочка и мамочка сломя голову неслись в магазин"... Ненавистные слова бились в ее голове, когда она почти бегом бросилась в дом.

Мейсон появится через несколько минут, а до того ей надо успеть кое-что сделать.

К телефону подошли на третий звонок.

— Алло? — жизнерадостно раздалось в трубке.

— Привет, Элис. Это Кейтлин.

— Кейтлин... — Пауза чуть дольше, чем следует. — Как ты?

Кейтлин решила не обращать внимания на внезапную тревогу в голосе Элис.

— Все в порядке, спасибо. Элис, не могла бы ты позвать к телефону Билла? Будь так добра.

Кейтлин показалось, что она слышит приглушенный шепот. Потом Элис сказала:

— Мне очень жаль, дорогая, но он уже ушел.

Кейтлин глубоко вздохнула.

— Когда я могу с ним поговорить?

— Ну... я, право, не знаю... Сейчас Билла нет, и я точно не могу сказать, когда он вернется. Ты же знаешь этих мужчин, дорогая: никогда не известно, где именно они бывают.

Странное заявление в устах заботливой супруги, всегда точно знающей, где находится муж.

— Я просто отчаялась добраться до него, Элис. Когда бы я ни позвонила, Билла нет.

— Сочувствую, дорогая, я ведь понимаю, как ты по нему соскучилась.

Рука Кейтлин стиснула трубку.

— Ты не передашь Биллу, что я звонила?

— Конечно же передам. Как только он придет.

— Спасибо.

Разговор близился к концу, и Элис заметно повеселела. Даже по телефону заметно было облегчение в ее голосе. Элис никогда не стать хорошей актрисой, подумала Кейтлин.

— Нам бы надо как-нибудь встретится, дорогая. Мы с Биллом часто об этом говорим... Но мы были так заняты... Дети, внуки... У Билла работа... Ну, ты знаешь, как это бывает... Но мы непременно что-нибудь придумаем и устроим прелестный пикничок.

— Замечательная идея, — согласилась Кейтлин, хоть и сомневалась, что "прелестный пикничок" когда-нибудь состоится.


Они были уже в воздухе, когда Мейсон сказал:

— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.

Кейтлин почувствовала подвох и осторожно заметила:

— Смотря что.

— Обещай, что не будешь весь день думать, что бы ты могла за это время сделать на ранчо. Обещай, что станешь просто развлекаться.

Ночью Кейтлин твердо решила не забывать, что поездка в город для нее не более чем работа; что в отношениях с Мейсоном ей надлежит оставаться холодной и деловитой.

— Развлекаться? Что общего у нашей поездки с развлечениями?

— Много чего. — И, к изумлению Кейтлин, Мейсон добавил: — Я тебе говорил, что ты прекрасно выглядишь?

Кейтлин постаралась не обращать внимания на удовольствие, которое распустилось в ней от этих слов, как цветочный бутон от лучей солнца.

— Не говорил, но спасибо.

— Этот цвет потрясающе идет тебе.

— Он называется аквамарин. Еще раз спасибо.

Разговор мужчины и женщины. И, несмотря на все ее благие намерения, этот разговор Кейтлин нравился.

Помимо воли ее взгляд обратился на искрящиеся теплым смехом глаза, на чувственно изогнутые по краям губы — как приятно было их прикосновение к ее губам. С лица Мейсона взгляд ее перекочевал на плечи — такие широкие, что и самая независимая из женщин не устояла бы перед искушением переложить на них все свои проблемы... хотя бы на то время, пока она склоняет к ним свою голову. Потом взгляд ее опустился ниже, к мускулистой груди, открытой расстегнутым воротом рубашки: груди, при взгляде на которую та же самая условная женщина не смогла бы удержаться от мечтаний коснуться губами смуглой кожи.

— О чем задумалась, Кейтлин?

— О личном, ковбой.

— Не хочешь поделиться?

— Тогда это не будет личным.

Как просто было бы снова влюбиться в Мейсона! Однако Кейтлин ни за что не позволила бы себе этого. Разбитого один раз сердца было ей более чем достаточно; она не желала больше быть несчастной.

Она умышленно отвернулась к иллюминатору и стала смотреть вниз. Мейсон специально летел низко, чтобы ей было лучше видно.

— Когда в последний раз ты видела пастбища с такой высоты, Кейтлин?

Она наморщила лоб.

— Не помню.

— Отсюда все смотрится иначе, правда?

— Может быть. И... ладно, возможно, мне в самом деле не помешало бы иметь больше скота, да и ковбоев, и выпасов тоже. Но, как бы худо дела ни шли, я не дам тебе завладеть ранчо.

— Ты только и делаешь, что твердишь мне это.

— Я всерьез намерена поставить ранчо на ноги, Мейсон.

— Ха-ха.

Надо же быть такой дурой! — разозлилась на себя Кейтлин, Возомнила, что могу расслабиться, когда рядом Мейсон! Она решительно потребовала:

— Поворачивай самолет!

— Не глупи.

— Эта поездка не имеет смысла.

— Не согласен, — лениво возразил он.

— Ты же знаешь, что для меня невыносимо находиться рядом с тобой.

— Я хотел предложить перемирие.

Кейтлин глянула недоверчиво.

— Ты отказываешься от мысли завладеть ранчо?

Мейсон усмехнулся.

— Ответ тебе известен.

— Тогда перемирие невозможно.

— Возможно — на сегодняшний день. Я не говорю о твоих взносах, а ты не думаешь о них.

— Твои рассуждения годятся для детей, но мы не дети. Мы взрослые, и оба понимаем, что ты не успокоишься, пока не получишь, чего хочешь. Так что перемирие может быть лишь временным.

Мейсон рассмеялся почти над самым ее ухом.

— Любое перемирие временно, Кейтлин. Однако я продолжаю утверждать, что мы можем позволить себе насладиться этим днем. А твое мнение?