Донна Белл - Честити

Впервые в жизни ей стало страшно. Она находилась на чужой земле, во враждебной стране. Алекс, если он даже и жив, возможно, не сможет спасти ее здесь. Она дрожала от страха, ей хотелось плакать, но, в то же время, гордость не позволяла показать перед французом свою слабость.

Затем она услышала звуки стрельбы. Одни раздавались совсем близко, другие далеко. Она приподнялась, посмотрела в окно и увидела два корабля. Внезапно раздался сильный грохот, и яхта лорда Питершэма окуталась клубами дыма. Затем коляска понеслась, сделала резкий разворот, и Честити уже ничего не могла увидеть.

Она закрыла глаза и притворилась спящей, не желая, чтобы Сен-Пьер беспокоил ее. Время от времени она поглядывала на него через опушенные ресницы и изучала. Она знала, что в кармане его сюртука лежит пистолет. В карманах его брюк — еще один. Она не могла сказать с полной уверенностью, заряжены ли они, но наверняка они заряжены. Он представлялся ей весьма основательным человеком.

Другую проблему представлял Жан-Жак. Есть ли в замке слуги, или он окажется в единственном числе? Сен-Пьер назвал свою резиденцию замком, сделала она вывод, стало быть, там много прислуги. Однако Сен-Пьер жил полгода в Англии, и, возможно, он уволил всю прислугу. Может быть, он и Реми — единственные слуги в доме. Если это так, убежать ей было бы легче.

Честити сделала вид, что проснулась, и уставилась в окно, тщательно изучая каждый поворот, который делала коляска. Солнце находилось перед ними, значит они едут точно на восток, параллельно берегу. В случае побега, ей нужно будет возвращаться в обратном направлении.

Честити подумала об Алексе. Жив ли он?

Они проехали примерно час вдоль берега, затем коляска повернула. Судя по положению солнца. Честити поняла, что было около девяти часов утра. Примерно через полчаса они свернули и проехали сквозь ворота. Показалось несколько ветхих строений, и, наконец, она увидела замок. Он располагался на вершине холма, вокруг не росло ни одного деревца. Это обстоятельство делало невозможным произвести внезапное нападение. Вокруг замка действительно пролегал ров, однако в нем было очень мало воды. Само строение находилось в очень запущенном состоянии и выглядело необитаемым.

— Кажется, вы испытываете особую симпатию к заброшенным домам, — промолвила Честити, удобнее устроившись на сиденье и зевнув. Сен-Пьер ничего не ответил, только пристально посмотрел на нее. Она надеялась, что ее спокойствие будет ему неприятно.

Она с интересом наблюдала за их дальнейшим продвижением. Они проехали подъемный мост, который был уже опущен. Экипаж остановился, и Жан-Жак спрыгнул на землю. Он вытащил ключ, чтобы открыть дверь в железных воротах. Честити услышала скрежет металла, когда карлик повернул штурвал и поднял ворота.

Тяжело дыша, он опять взобрался на козлы, и экипаж въехал во двор. Сен-Пьер открыл дверь коляски и вытолкнул Честити на каменные плиты запушенного двора.

Она зашаталась и едва не упала, так как ей трудно было удержать равновесие со связанными руками. Сен-Пьер поддержал ее, положив свою руку ей на плечо. Она заметила, что Жан-Жак повел лошадей в конюшню. Во дворе — ни души.

Однако, она услышала скрип отпираемой двери, и сердце у Честити упало. Итак, в доме находились люди. Но человек, подошедший к ним, не был похож на слугу. Он был не очень высокого роста, но у него был довольно внушительный вид, благодаря элегантному костюму и плащу с пелериной. Он поклонился ей.

— Сен-Пьер, вам не следует путать дело с удовольствием, — произнес незнакомец, кивнув в сторону Честити.

— Это трудно назвать удовольствием, сэр. И вскоре я ожидаю сюда визита ее любовника, английского шпиона.

— Ах вот как? А как он найдет вас? Неужели вы стали таким небрежным за эти последние шесть месяцев?

Сен-Пьер, явно приведенный в замешательство этим замечанием, поспешно ответил:

— Нет, сэр, возникли непредвиденные обстоятельства. Моя деятельность была раскрыта и мы вынуждены были срочно уехать. Разумеется, мы вернемся в Англию, когда вы прикажете, сэр.

Честити слушала этот диалог с растущим интересом. Незнакомец, хотя и не выглядел опасным человеком, но, безусловно, был очень важной персоной, и она почувствовала, что Сен-Пьер его боится.

— Алекс непременно убьет тебя, — сказала она Сен-Пьеру, глядя на незнакомца.

— Попридержи язык, крошка, — ответил Сен-Пьер.

— Вы говорите по-французски очень хорошо, произнес незнакомец.

— Благодарю, мистер.

Он улыбнулся, но не удовлетворил ее любопытства. Мужчина был довольно красив, но его улыбка заставила ее поежиться, в ней затаилась жестокость.

— Делайте то, что нужно, Сен-Пьер, я поговорю с вами позже.

— Мсье Талей…

— Никаких имен, — прохрипел незнакомец.

— Простите, мсье, — произнес натянуто Сен-Пьер.

— До свидания, мадмуазель. Очень сожалею, что мы не могли познакомится с вами при лучшем стечении обстоятельств.

Элегантно поклонившись, незнакомец удалился, выйдя через ворота. Спустя несколько секунд они услышали удаляющийся топот копыт.

Сен-Пьер вытер со лба пот и сказал:

— Не беспокойтесь, моя дорогая мисс Хартфорд, мы будем в безопасности, как только Жан-Жак закроет ворота. А пока разрешите мне показать вам мой дом.

Галантно поклонившись, с иронической улыбкой, он втолкнул ее в дом. Холл был вообще лишен мебели, в зале стояло лишь несколько стульев.

— Пожалуйста, мсье. Мне необходимо побыть немного одной, — произнесла она.

Он проворчал и оглядел ее сверху донизу.

— Идите сюда, — сказал он и повел ее в боковую комнату. В крошечной комнате стояла койка, маленький туалетный столик и ночной горшок.

Честити слегка повернулась и протянула руки.

— Пожалуйста, — робко произнесла она. Прежде чем развязать ей руки, Сен-Пьер внимательно осмотрел комнату.

Честити подождала, когда за ним закроется дверь. Затем она походила по комнате и осмотрела туалетный столик, ища предметы, которые могли бы послужить в качестве оружия. Не найдя ничего подходящего, она помрачнела. Тут она обратила внимание на тазик и кувшин на туалетном столике. Конечно, эти предметы были слишком громоздкими, но могли оказаться очень действенными в случае сопротивления. Да к тому же у нее не было другого выбора.

Честити принялась с шумом открывать ящики туалетного столика, надеясь привлечь внимание Сен-Пьера. Должно быть, он стоял за дверью, так как дверь мгновенно распахнулась, и он ворвался в комнату.

Как вихрь, Честити схватила кувшин с водой и швырнула этот кувшин прямо ему в лицо. Кувшин разбился, он отступил назад, по его лицу заструилась кровь, застилая глаза. Честити схватила тазик и изо всех сил опустила на голову Сен-Пьера. Тот потерял сознание и рухнул на пол.

Она побежала было к дверям, но вернулась и достала из карманов Сен-Пьера два пистолета. Должно быть, Жан-Жак все еще во дворе, подумала она.

Выйдя наружу, Честити шла очень осторожно. Услышав скрип ворот, она огляделась и обнаружила, что на нее смотрит Жан-Жак и криво ухмыляется.

Честити подняла пистолеты и крикнула:

— Прочь с дороги!

Карлик не уходил, и Честити решительно пошла к воротам, приготовившись стрелять. Когда она подошла ближе, он уступил дорогу и поднял руки.

— Иди туда, — сказала она, указывая пистолетом на сарай.

Спокойно улыбнувшись, человечек повернулся и пошел впереди нее.

— Надень узду, — сказала она, подойдя к одной из лошадей. Жан-Жак сделал то, что она приказала. — Теперь выведи лошадь во двор.

Честити отступила назад, освободив проход.

— А теперь, оставь лошадь и иди обратно в сарай, — скомандовала она, угрожающе помахивая пистолетом.

— Вам никогда отсюда не выбраться, мадмуазель. Вы просто сделаете себе еще хуже, вас отвезут в Париж, и гильотина отрежет вашу глупую головку.

Честити улыбнулась и отрицательно покачала головой. Она полностью контролировала обстановку. Жан-Жак вошел в сарай. Честити взяла вилы и приперла ими дверь сарая. Это задержит его ненадолго, но ей не требуется много времени, только бы успеть забраться на лошадь.

Затем Честити задумалась: как же ей взобраться на оседланную лошадь. Единственная возможность это ступеньки дома. Она направила пистолет на сарай, полагая, что Жан-Жак наблюдает за ней. Затем подвела лошадь к ступенькам. Она вскинула было правую ногу на спину лошади, как вдруг услышала громкий скрип открывшейся двери. Затем она почувствовала, как кто-то грубо стаскивает ее с лошади. Честити начала яростно отбиваться, но ничего не могла сделать, Сен-Пьер оказался сильнее ее, и лошадь стала медленно отходить в сторону.

Крича и отбиваясь, что было силы, она упала на землю. Посмотрев вверх, девушка увидела искаженное злобой лицо Сен-Пьера, удары его кулаков градом посыпались на нее. Честити провалилась в темноту.

Яхта лорда Питершэма оказалась слишком громоздкой и не смогла близко подойти к берегу, поэтому, как только выстрелила пушка, матросы спустили на воду две шлюпки. На борту судна и на берегу царило смятение. Алекс вместе с матросами находился в первой шлюпке, и, когда шлюпка подошла к берегу, они были встречены залпами ружейных снарядов и беспорядочной стрельбой. Лейтенант Хэмфрис выстрелил из ружья и выпрыгнул на берег, затем, орудуя штыком, повел за собой своих солдат.

Алекс также участвовал в схватке, но его глаза все время возвращались к слабому следу, который оставила на песке коляска Сен-Пьера. Неожиданно его кто-то с силой отбросил назад. Это был Реми.

— Фицсиммонс! — взревел француз. Он выстрелил из ружья, но промахнулся. Затем с диким воплем набросился на Алекса и сбил его с ног. Алекс вытащил свой пистолет, но Реми ударом ноги выбил его из рук. Алекс поднялся, готовясь к следующему нападению. Реми зарычал и вытащил нож.

— Ну, а теперь мы закончим работу, — прорычал он.

Алекс усмехнулся и вытащил свой нож:

— Один из нас, во всяком случае, явно поставит точку.

Они начали борьбу, делая выпады и отступая, наклоняясь и увертываясь. Реми был выше и, возможно, поэтому имел преимущества, но он был старше. Десять лет разницы между ними начинали сказываться, удары француза становились медлительными и неточными. Он ранил Алекса в руку и отшатнулся назад, стараясь избежать ответного удара. Но он оступился и упал обессиленный, размахивая ножом, он снова попытался встать.

— Сдавайся, дружок, — насмешливо произнес Алекс.

— Не сдамся, — прохрипел Реми. Он начал бить вслепую, а Алекс отступал в сторону, как матадор. Затем он резким движением ударил француза в живот, всадив нож по самую рукоятку.

Реми скорчился и упал. Алекс склонился над ним.

— Куда он ее увез? Говори!

Реми злорадно улыбнулся, кровь уже текла из угла его рта. Он схватил руку Алекса, хотел что-то сказать и умер.

Алекс выпрямился. К нему подошел лейтенант Хэмфрис.

— Похоже, что вы выиграли битву, сэр, — сказал лейтенант с усмешкой. На его красном мундире зияла дыра. — Сколько человек вы хотите взять с собой? — спросил молодой офицер. Алекс оценивающе посмотрел на потери. Один человек в красном мундире лежал на земле, другой перевязывал рану на руке. Контрабандисты держались кучкой. Из них в живых осталось четверо, двое были убиты, остальные убежали.

— Я никого не возьму, пойду один.

— Я протестую, сэр. По меньшей мере, там будет двое против одного. Я не знаю, почему вы возражаете, позвольте мне пойти с вами.

Алекс отрицательно покачал головой.

— Нет, я вполне справлюсь один. Я говорю по-французски. Кроме того, англичанин, расхаживающий по французской земле в красном мундире — это уже чересчур. Вы возвращайтесь в Англию вместе с заключенными. А вечером обратно прибудете на это же место. Надеюсь, мисс Хартфорд и я уже будем здесь ждать вас.

— А если нет?

— Тогда приплывайте следующей ночью и еще следующей. Ждите нас три ночи. Если мы не вернемся к этому сроку, возвращайтесь в Англию и доложите в Лондоне кому следует. Сходите также к Хартфордам и сообщите им обо всем. Поделикатнее… Но сначала дайте мне три ночи.

Лейтенант неохотно согласился. Он приказал отвести заключенных и похоронить Реми и убитых контрабандистов. Алекс собрал оружие и взял узелок с едой у корабельного кока.

Он протянул руку Хэмфрису, и они обменялись рукопожатием.

— Три ночи, — повторил Алекс.

— Я буду здесь. Желаю удачи, сэр.

Алекс повернулся и пошел по тропе, которая тянулась вдоль берега. По пути он не встретил ни души, ни одного домика фермера, лишь крики чаек нарушали тишину.

Дойдя до развилки дороги, он остановился и, наклонившись, принялся внимательно изучать следы, оставленные колесами экипажа. Было довольно трудно определить, куда свернула коляска, потому что обе колеи оказались достаточно глубоки.