Джеки кивнула. Она знала, что будет просить Ивонн. Конечно, денег. И несмотря на то что Джеки будет, естественно, возражать, в конце концов она даст их ей. Теперь, когда принято решение, что Люси будет играть Мэрилин попеременно с Роуз, понадобятся новые костюмы. Кроме того, два платья должны быть точной копией нарядов Мэрилин, а это влетит им в копеечку. Между тем у Роуз и Люси разные фигуры. Люси повыше и пополнее. Стало быть, полупрозрачное изысканное платье для сцены в «Мэдисон-сквер Гарден», которое должно быть идеально подогнано к фигуре, нужно будет шить специально для Люси. Так же, как и другие костюмы. А время бежит так быстро!..

— Ты снова нахмурилась. Еще что-нибудь не так?

— Да, сегодня выдался напряженный денек, — призналась Джеки. — У меня очень большие сомнения насчет Роуз. Я пытаюсь убедить себя, что она будет в порядке к премьере… А кроме того, как раз перед твоим приходом мне позвонила мать. Кажется, она была пьяна. Дрю раскопал какие-то грязные вещи из ее прошлого и продал их в газеты. Она совершенно растеряна, хотя и пытается это скрыть…

— Это тебя беспокоит?

— Ее звонок, ты хочешь сказать?.. Вообще-то моя мать всегда беспокоила меня в определенном смысле. Есть у нее такая особенность, — с горечью проговорила Джеки. — В том, что она спала с моим приятелем и, можно сказать, женихом, мало приятного…

— Мне очень жаль…

— Мне тоже было жаль. Правда, несколько в другом смысле. Но теперь я успокоилась.

— Мы увидимся вечером?

— Да, — тихо сказала она.

— Альдо задержится с Роуз допоздна. Он постарается сделать все что в его силах.

— Мое присутствие вовсе не обязательно, — сказала Джеки, и они пристально посмотрели друг на друга. — Иди ко мне, — проговорила она.

Он сделал к ней шаг, потом другой, она протянула к нему руки и, встав на цыпочки, припала к его губам.

— Надеюсь, это будет для меня некоторым утешением до вечера, — улыбнулась Джеки. — А теперь — за работу!..

Джемми открыл перед ней дверь и сказал:

— Роуз хорошо выглядит. И голос у нее такой же прекрасный, как и всегда.

— Ну и слава Богу! — сказала Джеки. Однако тут же нахмурилась. — Ее голос не вызывает у меня беспокойства. Все дело в ее личных проблемах. Кажется, она придает им слишком много значения. Роуз милая девушка, но у нее слабый характер. Правда, после нашей беседы она настроена более решительно.

— Она рассказала тебе, что ее беспокоит?

— Легче статую заставить заговорить, — вздохнула Джеки. — После нашего разговора я совершенно уверена в том, что тут замешан мужчина. Но она молчит как рыба.

Джемми задумался. Он вспомнил о Дрю и о его отношениях с Роуз.

— Она встречается с Дрю, — выпалил он. — Хотя, может быть, в этом нет ничего такого…

Джеки остановилась и внимательно посмотрела на него.

— Откуда ты знаешь?

— Я видел их вместе в машине. Но это было уже давно. В октябре или в ноябре. Кроме того, она однажды спрашивала меня о нем на репетиции. Это было как раз в тот момент, когда он уезжал на Рождество. Она хотела знать, когда он вернется…

— О Господи! — тихо сказала Джеки.

Значит, он изменял ей уже тогда.

Ай да Дрю!.. Неужели она любила этого человека? Как искусно он ее дурачил! А она, она верила каждому его слову, как сейчас, наверное, верит ему Роуз.

— Значит, он все еще здесь… — задумчиво произнесла она.

— Что ты собираешься делать?

— А что я могу сделать? — Джеки пожала плечами. — Едва ли я вправе требовать, чтобы она перестала с ним встречаться. Да и Роуз, вероятно, будет все отрицать.

Он хмурым взглядом окинул длинный коридор, где по потолку и стенам скользили солнечные блики, падающие из открытых дверей актерских гримуборных. Со стороны узкой лестничной площадки доносились приглушенные звуки. В зале играл оркестр, слышалось пение.

— Бывают же такие люди, Джемми, — вздохнула Джеки. — Они вторгаются в нашу жизнь, разрушают ее, а потом снова исчезают. И ведь они не чувствуют за собой никакой вины, им чуждо раскаяние… — Она умолкла, подбирая слова. — Кажется, что они ущербны от рождения.

— Отец говорил мне, что все мы рождаемся чистыми, как ангелы.

— И что же?

— А потом грешим. Одни больше, другие меньше.

Джемми улыбнулся, а она благодарно сжала его руку.

— Ты в самом деле хочешь вернуться назад?

— Здесь я чужой. Мой дом — Кения. Я в этом уверен.

— Может быть, тебе попробовать пожить здесь еще немного? Ты привыкнешь…

Он отрицательно покачал головой.

— Поедем вместе?

— Я не могу.

— Я и не ожидал другого ответа, — с грустной улыбкой сказал он.

Джеки помолчала. На душе у нее стало тоскливо и одиноко.

— Пойдем, — тихо сказала она, — а то Макс уже заждался.

Из зала донесся чарующий голос Роуз.

— Что ты решила насчет ее? — спросил Джемми, перехватив ее взгляд.

— Поживем — увидим…


Пошел дождь, но у Роуз не было зонтика, и остаток пути ей пришлось проделать бегом. В верхнем окне горел свет, и у нее замерло сердце. Она лихорадочно стала рыться в кармане в поисках ключей и, наконец выудив их, открыла дверь и сразу бросилась к винтовой лесенке, ведущей наверх.

— Дрю! — позвала она.

Ее глаза быстро скользнули по пустой комнате, и она вбежала в спальню. Дрю лежал поперек кровати. У него в руке была бутылка бурбона.

— Привет! — равнодушно сказал он.

— Дрю! — выдохнула она. — Где ты пропадал? Я так беспокоилась!

— Дела, — коротко ответил он. — Дела. Что же еще?

— Да, понимаю… Но как было бы замечательно, если бы я иногда знала, где ты находишься. Я бы могла тебе позвонить, мы бы немного поболтали…

Подобными идиллическими сценками она услаждала себя в мечтах в его отсутствие.

— Так ты полагаешь, что тебе бы доставило удовольствие знать, где я нахожусь?.. — развязно усмехнулся он. — Я в этом сомневаюсь.

— А ты попробуй, расскажи, — застенчиво попросила она, не заметив предостережения, прозвучавшего в его голосе.

Роуз присела около него на кровать и с обожанием посмотрела на своего кумира.

Дрю оторвал взгляд от бутылки и раздраженно покосился на Роуз. Она давно наскучила ему.

— Ты знаешь, что такое «Люкс-клуб»?

Она отрицательно покачала головой.

— Это ночной клуб. Там можно развлечься с девочками.

Роуз наморщила лоб, все еще не понимая.

— Нет, я никогда о нем не слышала…

— Я решил остаться там на ночь в четверг, — продолжал Дрю, словно не слыша ее. — В одной из маленьких задних комнат для гостей. — Он сделал большой глоток бурбона. — В пятницу я лентяйничал, а потом снова отправился в клуб, взял там девочку, лакомый кусочек, по имени Жасмин. Она полинезийка. Я был с ней все выходные, пока не решил вернуться сюда, чтобы переодеть брюки…

Роуз, сидя неподвижно, смотрела на него, стиснув в кулачки свои маленькие руки.

— Я не понимаю…

— Ну как же мне еще вдолбить это в твою голову, Роуз? Просто я решил хорошо провести время. В общем, потрахаться всласть.

— Ты шутишь, да? — испуганно улыбнулась она.

— Никаких шуток, Роуз.

Она широко раскрыла глаза.

— Я собираю свои шмотки и возвращаюсь в Штаты.

— Но я думала, — начала она прерывающимся голосом, — что ты пришел ко мне и мы будем вместе жить…

— Это были твои личные планы, — сказал он.

Дрю поставил бутылку около кровати и спустил на пол ноги.

— Мне просто негде было остановиться, — добавил он.

Роуз не могла прийти в себя от услышанного.

— Но почему, Дрю? Что я тебе сделала?

Дрю достал из шкафа чемодан и бросил его на кровать.

— Нет, это неправда… — прошептала она, вставая. — Ведь нет?

Он начал собирать в чемодан рубашки, которые она аккуратно сложила, шелковый галстук, махровый халат, который он так ни разу и не надевал, шелковый костюм, подаренный Анжелой и все еще завернутый в целлофан.

— Дрю, прошу тебя!

Роуз подбежала к нему и, обняв, уткнулась лицом ему в плечо.

— Послушай, — сказал он ледяным тоном. — Ты мне не нужна. Усекла?

— Не уходи, Дрю, — пробормотала она. — Прошу тебя. — Слезы полились по ее щекам. — Я люблю тебя. — Она снова потянулась к нему, задыхаясь и хватая ртом воздух. — И ты любишь меня!

Дрю на секунду прекратил свое занятие и повернулся к ней.

— Что ты сказала? — мрачно спросил он.

— Я люблю тебя.

— Нет, ты еще что-то сказала.

Роуз набралась смелости и еле слышно повторила:

— И ты любишь меня…

Он долго молчал, покачивая головой.

— Я тебя люблю? Да ты мне даже не нравишься! Меня всегда бесили сентиментальные барышни вроде тебя. И самое смешное, что ты сама этого не понимаешь. — Дрю наклонился прямо к ее лицу и, едва двигая губами, раздельно произнес: — Скажу тебе больше. Меня от тебя тошнит. Поняла? Меня просто наизнанку выворачивает от одного твоего вида. — Он выплескивал на нее всю ненависть и раздражение, которые накопились в нем за все эти месяцы. — Когда я просыпаюсь ночью и вижу рядом тебя, меня тянет блевать!

Он не лгал. Просыпаясь после своих ночных кошмаров, он видел перед собой Роуз, а не Анжелу. И Роуз никогда не станет для него Анжелой…

— Я просыпаюсь в этой поганой комнатенке и вижу этих гребаных плюшевых медведей. — Он ткнул в нее указательным пальцем. — Как будто ты сопливая девчонка, которой еще надо сидеть на горшке!

У него самого никогда не было ни плюшевых мишек, ни игрушечной железной дороги, ни маленьких детских автомобилей с педалями. У него вообще ни хрена не было.

Дрю заморгал и вдруг почувствовал, как и у него по щекам покатились слезы. Он отвернулся к стене и сжал кулаки.

Белая как мел, Роуз сидела на кровати, едва понимая, что происходит.

— Не уходи, Дрю… — в отчаянии шептала она. — Мы что-нибудь придумаем… Все образуется…

Но он не отвечал, и его молчание убивало ее.

— Я постараюсь не действовать тебе на нервы! — взмолилась Роуз. — Я обещаю тебе!

— Ты мне не нужна! — завопил Дрю, круто развернувшись. — И никогда не была нужна!

По ее телу пробежала дрожь, и она замерла в ужасе. Ей показалось, что закачались стены.

— Смотри на меня, Роуз, — прошипел он. — Следи за моими губами! Я говорю тебе: я тебя не хочу! Я хочу другую женщину. Ее зовут Анжела. Она американка. И ты даже мизинца ее не стоишь!

Дрю отошел от нее и захлопнул чемодан. Его пиджак висел на спинке стула. Он снял его и поспешно сунул руки в рукава. Затем взял чемодан и молча прошел мимо Роуз.

Она слушала его удаляющиеся шаги. Вот он вышел в гостиную, стал спускаться по железной винтовой лесенке, и его чемодан бился об узкие перила. С ее губ слетел отчаянный стон. Она вскочила и бросилась вслед за ним.

— Дрю!.. — всхлипывала она. — Дрю!..

Роуз в панике добежала до лестницы и тут услышала, как он громко хлопнул за собой входной дверью. Потеряв голову, она сбежала по винтовой лесенке вниз и выскочила на серую мокрую улицу. В один миг рухнули все ее мечты.


Ричард снова перечитал письмо, и его сердце радостно забилось. Он бережно сложил его и, тщательно разгладив, положил прямо перед тарелкой Люси. На соседнюю тарелку он положил алую розу, которая так великолепно контрастировала с белоснежной скатертью и замечательно гармонировала с зелеными свечами, которые он отыскал в одном из ящиков кухонного шкафа.

Он немного отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой, а потом взглянул на часы. Люси можно было ожидать с минуты на минуту. Тихонько присвистнув, он повернулся к магнитофону и стопкам кассет рядом. Он пробежал пальцем по кассетам, чтобы отыскать альбом, соответствовавший настроению и ситуации. Нечто романтическое и мажорное. Трагическим он и так был сыт по горло. Обычно он предоставлял выбор музыки Люси, но сейчас был особый момент, и он хотел сам все подготовить к ее приходу.

Кажется, сто лет прошло с тех пор, когда он мог сообщить ей какие-то хорошие новости. Причем действительно хорошие новости. Скрестив ноги, он уселся на полу и, откинув голову на подлокотник кресла, мечтательно уставился в потолок. Впрочем, ничего, кроме отвращения, созерцание их пожелтевшего и потрескавшегося потолка не могло вызвать, и он стал мечтать о переезде на новую квартиру. Далеко заходить в своих мечтах он все-таки не отважился, поскольку ему все еще не верилось, что и ему наконец улыбнулась удача.