Кэтрин Тейлор - Лето диких цветов

– Позволь мне уйти, Джек, – усталым голосом произнесла она, не в силах вынести боль, которую видела в его глазах. – Пожалуйста.

Джек внезапно отпустил ее и отступил назад. Филипп сразу же воспользовался этим и встал рядом с Зои.

– Пойдем, – сказал он, в последний раз с угрозой взглянул на Джека и взял Зои под руку.

Он хотел повести ее за собой по тропе, но на этот раз их остановила Роуз.

– Ты действительно хочешь уйти, Зои? Ты же ведь говорила, что…

– Да, я хочу уйти, – поспешно перебила ее подруга и тихо добавила: – Я должна, Роуз. Иначе не получится.

Она заметила непонимание в глазах Роуз, но та все же отступила в сторону и пропустила их с Филиппом.

Пройдя несколько метров, Зои снова обернулась и посмотрела на Роуз, стоящую рядом с Уильямом. Ошеломленные, оба смотрели ей вслед. Джек словно оцепенел, в его глазах читалась та же злость, как и несколько дней назад, когда они встретились в первый раз на утесе. Теперь он ненавидел ее, и от этого Зои было больно. Но так лучше для него, чем сидеть у ее постели и наблюдать за тем, как она влачит жалкое существование.

– Почему ты мне солгала, Зои? – Злость Филиппа постепенно утихла, но осталось удивление. – И кто этот человек?

Только теперь Зои стало ясно, как мало Филипп знает о трагедии, которая постигла их семью. Она никогда не упоминала о Джеке, и, разумеется, ее отец тоже ничего о нем не говорил. Филиппу были известны лишь голые факты: брат Зои погиб в Пендераке, и это место и все, что с ним связано, является для Бивенов табу. О подробностях Зои с ним не разговаривала, как и о многом другом. Ей придется начать издалека, чтобы объяснить Филиппу, как все друг с другом связано.

«Но только не сейчас», – устало подумала она, с трудом переставляя ноги.

– Это долгая история, – ответила она. – Давай я сначала упакую вещи, чтобы мы могли отправиться в путь. Потом я тебе все расскажу. – Вдруг одна мысль заставила ее ужаснуться: – Мой отец знает, что я здесь?

Филипп отрицательно покачал головой.

– Но он уже с ума сходит от беспокойства.

– Я поговорю с ним, как только мы вернемся, – ответила она, облегченно вздохнув, и ощутила, как в голове нарастает тупая боль.

Но ее было легче вынести, чем тянущую боль в груди, которую она испытывала с каждым вздохом и которая все усиливалась, по мере как Зои удалялась от Джека.

* * *

Джек в оцепенении смотрел на Зои и незнакомого мужчину. Он сжал правую руку в кулак и, хотя не был драчуном, чувствовал непреодолимое желание кого-нибудь поколотить. Но рядом были только сын и сестра. Он никогда не причинил бы им зла, хотя очень злился сейчас на Роуз.

– Почему ты меня не предупредила? – крикнул он ей. – Почему я должен был вдруг столкнуться здесь с этим типом и выставить себя дураком?

– Я в этом не виновата. Он заявился сегодня ни свет ни заря на порог особняка и стал спрашивать, куда подевалась Зои. Пригрозил мне судебным разбирательством, если я немедленно не расскажу об этом. Он дал мне время собрать вещи, и мы отправились в путь.

– А почему ты не…

Роуз перебила брата:

– Я хотела тебе позвонить. Или хотя бы отправить сообщение, чтобы предупредить. Но вчера вечером я страшно устала и совсем забыла зарядить мобильник. Я ведь не могла одолжить телефон у него. А даже если бы и одолжила, что я тебе сказала бы, когда он сидел рядом со мной? – Она печально взглянула на брата. – Мне очень жаль, Джек. Мне действительно не хотелось втягивать тебя во все это.

Джек фыркнул.

– Ладно уж. Мне просто не стоило верить ей с самого начала, – сказал он и пнул камень, лежавший на дороге.

– Она больше не вернется?

Джек оглянулся на Уильяма и увидел печальный взгляд сына. От этого он возненавидел Зои еще сильнее.

– Нет, – ответил он. – Боюсь, мы в ней ошибались.

Уильям покачал головой.

– Я так не думаю! Она не такая! – Он сердито взглянул на отца, словно именно он был виноват в том, что Зои ушла. Мальчик развернулся и побежал к руинам башни.

– Пойду пригляжу за ним, – произнес Джек.

– А я проверю, убрались ли они из моего дома, – вздохнув, ответила Роуз, положив руку на плечо брата. – Мне действительно очень жаль, Джек. Я была уверена, что между вами снова все наладится.

– Вот как можно ошибаться, – горько произнес он.

Внутри у него все онемело, но он знал, что пройдет немного времени и заболит сердце. И он был сам в этом виноват, потому что снова впустил Зои в свою жизнь. «Мог бы и сам догадаться, чем все кончится», – подумал он, отчаянно пытаясь стереть из памяти ее лицо. Он отвернулся от сестры и двинулся вслед за Уильямом.

Открыв дверь в приемную своего кабинета, Зои практически нос к носу столкнулась со своей ассистенткой Морин Бейкер, которая как раз выходила в коридор, держа под мышкой несколько папок.

– Мисс Бивен! Я и не подозревала, что вы сегодня вернетесь! – удивленно воскликнула Морин. Она выглядела так, словно не знала, радоваться или огорчаться. – Разве вы не говорили, что вернетесь только в четверг? Я… Ох, нет, а у меня еще отчеты совсем не готовы. Но я все сейчас наверстаю, мне нужно только…

– Ничего страшного. – Зои взяла ассистентку за руку, чтобы успокоить ее. – Я зашла ненадолго, мне только нужно переговорить с отцом. Я тут не задержусь.

Морин вздохнула с заметным облегчением:

– Ох! Тогда… это хорошо. Я уж было подумала, что перепутала что-то.

Зои внимательно посмотрела на девушку. Ей было чуть за двадцать, и она работала здесь недавно. Но Морин быстро училась; она очень нравилась Зои с самого начала.

– Я всегда была вами очень довольна, Морин, – повинуясь порыву, произнесла Зои. – Вы были замечательной ассистенткой.

Морин нахмурилась.

– Звучит так, словно я уже больше не работаю на этой должности, – с тревогой сказала она, и Зои только сейчас заметила, что произнесла фразу в прошедшем времени. Словно все уже кончилось…

– Нет, не волнуйтесь. Вам ничто не угрожает, – с улыбкой заверила она девушку.

– Хорошо. Тогда… я отнесу эти папки Ларри Суонсону. Он должен еще раз проверить планы по проекту «Ломбарди». Так велел ваш отец. Или вы сами хотите это сделать?

Зои покачала головой, удивившись, что последняя неделя так оторвала ее от рутины.

– Нет, нет, отдайте их Ларри.

Морин кивнула и уже хотела уйти. Вдруг она остановилась.

– Я вам больше не нужна? – неуверенно спросила она. – Я знаю, еще только пять часов, но у моей матери сегодня день рождения. Я собиралась быстрее закончить с работой, чтобы вернуться домой пораньше. Я ведь не знала, что вы придете. Но я охотно…

– Можете уйти раньше, – ответила Зои. – Как уже было сказано, на работу я еще не вышла.

Морин с благодарностью улыбнулась.

Когда Зои снова осталась одна, она вошла в приемную, где стоял стол ассистентки, и двинулась дальше, в свой кабинет. Ее рабочее место выглядело непривычно пустым, но каждый предмет в этой комнате она знала как свои пять пальцев. Многие годы здесь находилось средоточие ее жизни, и все же это место не пробуждало в ней никаких эмоций.

Зои не сожалела, что в ближайшем будущем больше не сможет сюда войти, и в некотором роде даже почувствовала облегчение, когда закрыла дверь и вернулась в коридор.

Теперь она понимала, что это не ее место. И оно никогда ей не принадлежало.

По пути к кабинету отца Зои прошла мимо закрытой двери Филиппа и вспомнила неприятный разговор, состоявшийся между ними. Когда они наконец оказались в Лондоне, Филипп по просьбе Зои отвез ее прямо на фирму и сразу ушел в свой кабинет.

Теперь Филипп знал все, в том числе и то, что ей вскоре предстоит перенести операцию на мозге и что это хирургическое вмешательство представляет опасность. Он смутился и тотчас предложил ей свою поддержку. Злоба, которую он излучал на утесах, казалось, рассеялась без следа. Так же относительно спокойно он воспринял тот факт, что Зои теперь не хотела выходить за него замуж, словно и рассчитывал на это. Возможно, Филипп, как и она сама, уже давно чувствовал, что их отношениям чего-то не хватает, и эта сцена с Джеком стала лишь последним аккордом? Зои надеялась на это, ведь тогда для него все закончилось бы не так уж плохо.

Зои решительно сосредоточилась на том, что ей предстояло сделать, и подошла к самой последней двери в коридоре. Она постучала и, войдя в приемную отцовского кабинета, почувствовала, что пульсирующая боль в голове усилилась. Она мучила Зои с тех пор, как та попрощалась с Роуз и уехала с Филиппом из Пендерака. Таблетка, которую она приняла, казалось, не подействовала: улучшение не наступило – стало только хуже. Зои чувствовала себя просто ужасно.

– Мисс Бивен! – В глазах Филлис Портер мелькнуло удивление, когда Зои вошла в комнату. – Как хорошо, что вы здесь! Ваш отец уж очень беспокоится о вас.

Зои ничего не ответила, лишь взглянула на опрятно одетую секретаршу отца. Той было за пятьдесят, но за большим столом, где она организовывала рабочий день Джорджа Бивена, эта женщина выглядела вне возраста и каждый раз особенно приветливо улыбалась, увидев Зои. Но все же Зои так и не смогла полюбить эту женщину.

– Он у себя? – коротко бросила она.

Филлис взглянула на дисплей телефонной станции.

– Он как раз разговаривает по телефону. Но можете смело заходить. Он интересовался, когда вы вернетесь.

Зои снова кивнула, потом постучала в дверь кабинета и вошла в комнату.

Кабинет Джорджа Бивена был лишь немногим меньше ее собственного или кабинета Филиппа, он тоже был обставлен современной, но довольно простой и функциональной мебелью.

Ее отец сидел за столом и разговаривал по телефону. Он был не из тех, кому непременно нужно демонстрировать свое главенствующее положение. Джордж Бивен знал другие способы показать, кто здесь босс.

Джордж тут же закончил разговор и вскочил, как только увидел дочь.

– Зои! Дорогая моя, где же ты пропадала? – воскликнул он со злостью и облегчением. – Мы так за тебя…

– Я была в Пендераке, папа, – перебила его Зои.

Отец хотел обойти стол, чтобы приблизиться к дочке, но резко остановился, и Зои заметила, как он побледнел.

– Какого черта ты там забыла? – мрачно спросил он, очевидно, не совсем уверенный в том, что ему теперь делать с этой информацией.

– Я хотела выяснить, что произошло в ту ночь с Крисом, – заявила она и заметила, как окаменело лицо отца.

– Ты могла бы сэкономить время. Никто этого не знает. А если и знает, то этот человек держит язык за зубами уже долгие годы, – сердито проворчал он, и Зои тут же сообразила, на кого намекает отец.

– Джек к этому не имеет никакого отношения, – объяснила она. – Однако ты прав: в самом деле есть человек, который молчал все эти годы, но теперь набрался смелости и рассказал правду.

Отец растерянно уставился на нее.

– Значит ли это, что ты знаешь, почему твой брат упал с утеса?

Зои ощутила легкое головокружение и быстро ухватилась за подлокотник стула для посетителей, который стоял перед письменным столом. Она подтащила его к себе и присела.

– Да, теперь я знаю это, – сказала она и подождала, пока отец опустится в свое кресло.

Она рассказала ему все, что поведал ей Гарри Оуэн. Когда Зои закончила, в комнате на какое-то время воцарилась тишина.

– Гарри Оуэн? – тихо переспросил отец. – Это был Гарри Оуэн?

– Нет, он этого не делал. Это был несчастный случай. Но именно он в ту ночь был рядом с Крисом.

Джордж Бивен с презрением фыркнул.

– Этот тип врет. Крис был абсолютно нормальным. И вовсе он не любил мужчин.

– Нет, папа, это не так, – настаивала Зои. – Я тоже ничего не знала, но Крис писал об этом в своем дневнике. Там все есть, я могу тебе его показать, если хочешь. Он любил Гарри Оуэна и хотел вместе с ним…

– Вздор! – взревел отец так громко, что Зои испуганно вздрогнула. Он вскочил и уперся руками в столешницу: – Крис давно образумился в этом отношении.

Зои почувствовала, как ее сердце словно сжала ледяная хватка. Она вдруг поняла, что скрывалось за словами отца. И казалось, он тоже осознал, что выболтал, потому что выпрямился и отвел взгляд в сторону.

– Значит, ты знал, – сказала Зои, глядя на него в упор. – Ты знал, что Крис был гомосексуалом.

– И когда он тебе об этом сказал? – спросила Зои, схватившись за лоб, едва выдерживая боль, которая разрасталась и пульсировала у нее в голове.

Джордж Бивен подошел к окну и посмотрел в пустоту. Казалось, он глубоко погрузился в свои мысли.

– Ему тогда было четырнадцать или пятнадцать лет. Я хотел кое-что с ним обсудить и нашел Криса в музыкальной комнате. Он сидел за роялем и наигрывал чудесную мелодию с исписанного ручкой нотного листа, на котором сверху было нарисовано множество сердечек. Заметив меня, он прекратил играть и хотел спрятать лист с нотами. Я спросил его об этом листе – он соврал, что сам сочинил мелодию. Я поинтересовался, для кого именно, но он наотрез отказался отвечать. «Ты можешь смело признаться, если ты влюбился в девочку», – заявил я ему. А он спросил: «А если это не девочка?» – Джордж Бивен обернулся к Зои. – Я сказал, чтобы он так не шутил. Но заметив, что Крис говорит серьезно, разозлился на него. Я ему говорил, чтобы он образумился, чтобы выбросил из головы подобные мысли. Говорил, что это сделает несчастным его и нас вместе с ним, что люди начнут распускать о нем сплетни, если Крис не будет хранить это в секрете. И что я больше ничего не хочу слышать об этом.