— Подожди, ты хочешь сказать, что тебе нужно порыться в моих вещах? Нет, этого не произойдет.
— Нэд, но ведь это не для удовольствия. — Она строго смотрит на меня. — Ладно, в том числе и для удовольствия, но совсем чуть—чуть. Суть в том, что мы должны выглядеть безумно влюбленными, а я ничего не знаю о твоей спальне, и как ты живешь.
— Звучит не очень убедительно. Разве я не могу просто рассказать тебе об этом?
— Это не то же самое. Я должен докопаться до того, что ты никогда мне не расскажешь.
— Именно этого я и боюсь, — бурчит она.
— Не переживай, детка, я подписал договор и вынужден молчать. — Нэд словно каменеет. Я смеюсь. — Ладно, давай уже начнем. Во—первых, твои стены выкрашены в однородный кремовый цвет, который гармонирует с ковром. Это говорит о том, что ты любишь, чтобы все было организованно и естественно, но не броско. Серебристые простыни и глянцевая мебель убеждают меня в том, что ты много времени провела в среде, где доминируют мужчины. Тебе приходилось много и упорно работать, чтобы зарекомендовать себя. И даже дома ты до сих пор продолжаешь доказывать свою значимость. Возможно, тем мужчинам, которые удостаивались чести разделить с тобой постель. Дать им понять, что ты все контролируешь, даже когда отдаешься им, было очень важным для тебя. — Она потрясенно смотрит на меня. Боже, как же я хорош.
Я запрыгиваю на кровать и начинаю на ней скакать.
— Что ты делаешь?
— Тестирую кровать. Удобная. Матрас принимает форму твоего тела.
— Да, я люблю спать с удобствами. И о чем это тебе говорит?
— О том, что тебе нравится, когда ночью мужчина прижимает тебя к себе. Ты запретила себе такого рода отношения, и вот тут на помощь приходит старичок Берни3, — говорю я, поглаживая ладонью матрас. — Прости, Берни, но она просто использует тебя, чувак.
— Ты смешон. — Она не говорит, что я не прав. Я подхожу к шкафу и открываю дверь. С левой стороны висят деловые костюмы и подходящие к ним туфли и сумки. Правая сторона забита более яркой одеждой. — Ага, в тебе уживаются два человека — деловая женщина и веселая девчонка, которой нравится развлекаться и жить по полной. Но какая из них настоящая ты? Я делаю ставку на более красочную часть твоего гардероба.
— Может, уже закончим с этим? — раздраженно интересуется Нэд. Снова, ничего не отрицая.
— Мы пока только разогреваемся.
— Великолепно.
— А что это у нас тут? — говорю я, направляясь к одному из прикроватных столиков.
— Нет, — восклицает она. Я не обращаю на нее никакого внимания. — Коул. — Продолжаю игнорировать. — Не открывай…
Я открываю верхний ящик. Вау, вау, вау! Нижнее белье. Поворачиваюсь к ней и улыбаюсь. Она сердито смотрит на меня, что делает ситуацию в десять раз смешнее. В основном в ее белье преобладают красные и черные цвета, но попадаются голубые и фиолетовые. Мне нравится этот ящик, очень. Вытаскиваю несколько трусиков и у меня перехватывает дыхание.
— Теперь я знаю, что скрывается под этими штанами, — говорю я, крутя их на пальце. — Что это, черт возьми, такое? — С этими словами я поднимаю то, что можно описать, как пару склеенных веревочек, и машу ими в воздухе перед Нэд.
— Боже, — восклицает она, закрывая лицо ладонями. — Скажи мне, что этот парень не держит в руках мои G—стринги4.
— Твои чего?
— Стринги, Коул! — смущенно повторяет Нэд.
— Да ты, наверное, шутишь. Кто—то придумал эти веревочки, а ты их купила? Что у них за слоган: «Пролезем в недоступные вам щели?»
— Ты этого не говорил, — краснеет она.
— И что за идиотское название? Такое ощущение, что какой—то парень гулял по улице, увидел, что на земле что—то лежит и сказал: «Ой, я нашел веревочку», потом приклеил к ней еще парочку и начал продавать их доверчивым женщинам. Мне кажется, тебя надули, Нэд.
— Это не так, — бурчит она.
— Нет, так. Я бы на твоем месте пошел в магазин и попросил вернуть деньги. Как твой лжепарень, я чувствую, что обязан сказать тебе, что это не поможет твоей попке зимой. Думаю, тебе нужно примерить их прямо сейчас, чтобы я мог оценить, какую поверхность тела они прикрывают. Эта информация важна для того, чтобы получить обратно деньги, — ухмыляюсь я.
— Все, на этом хватит, — говорит она, направляясь ко мне.
— Но я серьезно, детка. Ты рискуешь отморозить ягодицы. — Она выхватывает белье, бросает его в ящик и тащит меня за собой из комнаты.
— Полагаю, на сегодня наш урок закончен.
— Правда? Но я даже не успел взглянуть на твои лифчики.
— И не взглянешь!
— Но вдруг их тоже нужно вернуть в магазин?
— Могу тебя заверить, что меня устраивает мое белье.
— Ну, если тебя устраивает белье, из которого вываливаются ягодицы, то и меня тоже.
— Думаю, пора устроить перерыв, — говорит Нэд, качая головой.
— Хорошо. Куда идем?
— Куда угодно, где ты не дотянешься до моего нижнего белья.
— А ты его носишь? — удивленно спрашиваю я.
— Конечно, ношу.
— Тогда, детка, я смогу дотянуться до него куда бы мы не пошли.
— Давай уйдем до того, как я попытаюсь тебя убить.
Мы уходим. Узнавать Нэд оказалось забавнее, чем я мог себе это представить.
Глава 7
Бреннан
— Ах, мисс Уотерс, как ваше настроение? — спрашивает Джеймсон, как только мы выходим в вестибюль.
— Отличное, а ваше?
— Значительно улучшилось, как только увидел вас, — подмигивает он. – Мистер Коул, рад видеть вас вновь.
— Я тоже, Джеймсон. — Даже несмотря на то, что ты позволил Джексону пройти в пентхаус. Замечаю, что он смотрит на Нэд как на дочь. Очень мило.
— Куда—то идете?
— Я веду Коула в свой любимый ресторан.
— Правда? — спрашиваю я.
— Да.
— Это просто замечательно. Ну, не буду вас задерживать. Удачного вам вечера, — говорит Джеймсон.
— Спасибо. — Нэд улыбается, а потом тянет меня к входной двери.
— До свидания, — кричу я через плечо и слышу, как Джеймсон смеется мне в ответ. — А какой у тебя любимый ресторан? — интересуюсь я.
— «Парадизо», там отлично готовят.
— Итальянский? — Она кивает.
— Замечательный выбор.
— Поверь мне, так оно и есть.
— Не уверен, что могу доверять женщине, которая не заботится о сохранности своих ягодиц. — Нэд ударяет меня по руке, и я громко смеюсь.
— Ты собираешься напоминать мне об этом постоянно?
— Ага.
— Отлично, – отвечает она, закатывая глаза.
— А где находится ресторан?
— В десяти минутах ходьбы. Если хочешь, можем поехать на машине, но я предпочитаю пройтись пешком.
— Ну, тогда пошли, — подмигиваю я. Нэд улыбается, и у меня внутри все переворачивается. — А когда я встречусь с семьей?
— Скоро. Но сначала я должна убедиться, что ты готов к этому.
— Обещаю, что не стану смущать тебя, рассказывая всем о том, что ты носишь веревочки вместо трусиков. Пусть это будет нашим маленьким секретом.
В этот раз заметив, что она поднимает руку, я успеваю схватить ее за запястье и вопросительно поднять брови.
— Нэд, я начинаю переживать, что у тебя проблемы с гневом. Неужели нам уже сейчас нужно обращаться за консультацией по поводу наших «отношений»?
— Уверяю тебя, никакие консультации не помогут мне в общении с тобой. – Я хихикаю, а потом медленно опускаю ее руку и переплетаю наши пальцы.
— Это, чтобы ты больше не била меня. Судя по всему, это входит у тебя в привычку, — говорю я, глядя на наши переплетенные пальцы.
— Неужели? — Ее голос так и источает сарказм.
— Точно, к тому же, настоящие парочки всегда держатся за руки. Нам нужно начинать тренироваться.
— Какой ответственный работник!
Мы продолжаем молча идти по улице. Небо уже начинает темнеть. В окнах загорается свет. Стоит прохладная, безветренная погода.
— Так что насчет тебя? — спрашивает Нэд.
— Что насчет меня?
— Ну, я ничего не знаю о тебе и твоей семье.
— А что тебе хочется узнать?
— Где ты вырос?
— В Калифорнии, а пять лет назад переехал в Нью—Йорк. Около года жил у своей сестры, Лайлы, а потом снял собственную квартиру.
— Это объясняет твой загар.
— Ага.
— Значит, твоя сестра переехала сюда первой?
— Да. Десять лет назад ее мужу, Джейми, предложили хорошую должность в солидной юридической фирме, поэтому они собрались и уехали. Ей нравится город. Мы довольно близки, поэтому я тоже перебрался сюда.
— Как мило. А давно они женаты?
— Они познакомились в старшей школе и вместе с семнадцати лет. Значит, уже пятнадцать лет.
— Это просто замечательно.
— Да, наверное, ты права, — соглашаюсь я.
— Что насчет твоего отца? Он все еще живет в Калифорнии? — При упоминании о нем я сжимаю челюсть.
— Да. — То, как я произношу это, дает ей понять, что мне не хочется больше обсуждать его.
— А когда умерла твоя мама? — тихо спрашивает Нэд. Я ни с кем не говорю о ней. То было самое тяжелое время в моей жизни, и я не собираюсь переживать его заново. Но почему—то с Нэд все по—другому. Может, из—за ее собственного положения. Я знаю, что она как никто другой поймет мою трагедию.
— Шесть лет назад. Моя мама была авантюристской. Ей всегда хотелось делать вещи, которые ужасали других людей. Я обожал ее за это. Она самая храбрая женщина из всех, кого я знаю.
— Судя по всему, она была замечательной, — произносит Нэд, сжимая мою руку.
— Так оно и было. Отцу это не нравилось; он боялся, что с ней что—нибудь случится и, в конце концов, так оно и оказалось. Она поехала кататься на лыжах с друзьями. Они сбились с курса и, потерявшись, разбились на две группы, одну из которых возглавила моя мама. Они пошли правильной дорогой, но по пути она упала и повредила ногу, поэтому не могла двигаться дальше. Мама сказала друзьям, что будет быстрее, если они вернутся на базу и приведут помощь. Она могла быть очень убедительной, если хотела, поэтому они согласились, а когда вернулись за ней… она уже потеряла слишком много крови и была мертва. В руке у мамы было зажато письмо. — Мне приходится сделать глубокий вдох, потому что я ненавижу эту часть истории. — В нем объяснялось, что она знала, что умрет. Знала, что у нее была повреждена бедренная артерия и не хотела, чтобы ее друзья упустили свой шанс на выживание. Она просила их не винить себя. Мама также оставила послание для отца, Лайлы и меня. Отцу она сказала, чтобы он не злился, и что она умерла счастливой. Лайле наказала быть сильной и приглядывать за мной. А мне посоветовала никогда не сдаваться и следовать за мечтой, не обращая внимания на тех, кто будет говорить, что это невозможно. И тогда она будет гордиться мной.
— Ух ты, жаль, что я не знала ее. — Я поворачиваюсь к Нэд и улыбаюсь, потому что она оказалась первой, кто не выказал мне сожалений. Она не стала, как отец, читать мне лекцию о том, какой безответственной и эгоистичной была мать, что мечта убила ее. В устах Нэд моя мать превратилась в героиню, и она даже не представляет, что это для меня значит. — А как у нее оказалась с собой ручка и бумага? — Недоуменно интересуется это потрясающая женщина.
Я смотрю на Нэд и разражаюсь смехом. Как это у нее получается? Как ей удается вызвать на моем лице улыбку, когда произошедшее тогда разорвало мою жизнь на части?
— Мама любила документировать свои путешествия. Она говорила, что не хочет забыть ни об одном мгновении.
— Она определенной была крутой.
— Так оно и есть. Тебе бы она понравилась, — искренне говорю я, отчего на ее лице расплывается сияющая улыбка.
— Думаю, что и она бы мне понравилась. — Нэд замолкает, а через несколько секунд произносит:
— Мы пришли.
Я поднимаю взгляд и вижу шикарный ресторан «Парадизо».
— Да, пришли.
— Наша прогулка оказалась не такой уж и плохой. Правда?
— Определенно…нет, совершенно точно неплохой.
***
Мы сидим в ресторане уже несколько минут: я пытаюсь решить, что заказать. Все меню на итальянском и Нэд, кажется, забавляется тем, что я не имею никакого представления о том, что в нем написано.
— Рад, что тебе смешно.
— Прости, но выражение твоего лица — бесценно. Ты выглядишь таким жалким.
— А что заказываешь ты?
— Для начала брускетту, а в качестве основного блюда — каннеллони.
— Теперь, пожалуйста, скажи все это на английском? — ворчу я. На ее лице расплывается игривая улыбка, которая делает ее особенно сексуальной. Но несмотря на это, я больше озабочен тем, что, черт возьми, буду есть.
— Ты такой милый, когда сконфужен. Брускетта — это бутерброд с помидорами из подсушенного хлеба, приправленный чесноком, оливковым маслом, солью и перцем, а каннеллони — это паста в виде трубочек, которые заполняют шпинатом и рикоттой и запекают под соусом бешамель.
"Люби меня до смерти" отзывы
Отзывы читателей о книге "Люби меня до смерти". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Люби меня до смерти" друзьям в соцсетях.