– Вовсе нет, – серьезно ответил он. – Если бы у меня была хоть капля ума, я занялся бы с тобой любовью еще в нашу брачную ночь или даже раньше.

– Когда ты впервые этого захотел?

– В тот день, когда ты явилась в мой дом и строго отчитала меня за мое неподобающее поведение, грубость и несдержанность, – признался он улыбаясь. – Никто не осмеливался на подобные вещи с тех пор, как я был ребенком. Думаю, именно тогда я в тебя и влюбился. Ты стояла передо мной, держа за руку Эстель и прижимая к себе непослушного щенка. Но только уехав в Ньюкасл, я понял, насколько глубоки мои чувства. Ты не представляешь, как сильно я по тебе скучал. Ну а ты, Ева? Как ты себя чувствуешь?

– Как твоя жена, которая очень любит тебя и твоих детей. И однажды я подарю тебе сына.

– Теперь это уже не так важно. Я понял, что для меня важнее ты. Так что, любимая, – пробормотал он, опрокидывая ее на спину и принимаясь нежно целовать ее губы, – ты можешь родить сколько угодно девочек, главное, чтобы они были похожи на тебя.

Его слова тронули Еву до глубины души.

– Дети скучали по тебе, – пробормотала она между поцелуями. – Они счастливы, что ты вернулся.

Слегка прикусив мочку ее уха, он поднял голову:

– А новая гувернантка? Как она?

– Мисс Фрезер. Она просто золото. Она тебе понравится, а девочки ее обожают. – Она улыбнулась. – Ты уже выбрал картину, которую продашь, чтобы заплатить ей жалованье?

Лукас прижал ее к себе, его поцелуи становились все настойчивее и жарче.

– В этом нет необходимости, любимая. Очень скоро у нас будет столько денег, что мы сможем нанять тысячу гувернанток.

Ева нежно рассмеялась, чувствуя его нарастающее возбуждение. Она слегка оттолкнула его, и он удивленно взглянул на нее.

– Теперь тебе надо научиться вести себя нежнее, Лукас.

– Почему? – пробормотал он, откинув ее блестящие волосы и продолжая жадно целовать горячими губами ее плечи и груди. – Ты устала, любимая?

– Нет, Лукас. Я достаточно сильна, чтобы выдержать твою страсть, просто…

– Просто – что? – Он наклонился, нежно коснувшись губами ее живота, и медленно опустился вниз.

– Ты можешь причинить вред ребенку.

Лукас замер и медленно поднял голову. В комнате повисла тишина. Он придвинулся к ней:

– Что ты сказала?

– Я сказала, что ты можешь причинить вред ребенку.

Он улыбнулся:

– Так вот почему ты так изменилась. Просто я сразу не догадался, в чем дело.

– Ты не против? – прошептала Ева.

– Против? Конечно нет. Я в восторге. Мы любим друг друга. Все так, как и должно быть.


Лукас стоял на террасе, любуясь роскошными садами Лаурель-Корт, за которыми теперь ухаживала целая армия садовников, вернув им прежнее великолепие. Все складывалось как нельзя лучше. Благодаря решительности и упорной работе его дела пошли в гору, и он уже начал пожинать плоды своего успеха. Деньги, доставшиеся Еве в наследство от отца, пока что так и оставались в банке. Они с Лукасом решили положить эти деньги на счет для своих детей, особенно для Элис, которой в будущем нечего было ждать от родной матери.

Ева, одетая в простое шелковое платье лавандового цвета с кружевной окантовкой, подошла к нему и взяла за руку.

Мистеру Джеймсу Стивену Стейнтону исполнился год. Это был его день рождения, и Ева не могла не отпраздновать это событие. Конечно, ее сын еще многого не понимал, но наслаждался всеобщим вниманием.

– О чем задумался? – спросила Ева, проследив взгляд мужа.

Лукас ласково улыбнулся ей:

– Я думал о том, как же мне повезло, что у меня есть ты, дети и все это.

Глядя, как их сын весело резвится вместе с сыновьями Бет и Уильяма, приехавших в гости, она не могла не согласиться.

В саду было полно детей, наслаждавшихся чудесным весенним днем, и строгая мисс Фрезер собиралась отчитать Мириам за слишком бурное веселье. Молодая няня с удовольствием играла с детьми в прятки, и повсюду разносились громкий смех и крики.

Мистер Джеймс рос красивым ребенком, но совсем не был похож на Еву. Уже сейчас он высокомерно вскидывал голову, хмурился, а в его светло-голубых глазах вспыхивали дерзкие огоньки.

Лукас обнял Еву за талию, прижал к себе и улыбнулся, а затем нежно поцеловал в губы:

– Какой чудесный вид. Ты гордишься ими? Ты счастлива, любимая?

– Очень.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Впервые в жизни я понял, каково это – иметь дом и семью. И этим я обязан тебе. Наша сделка оказалась очень удачной. Ты чудесная женщина, Ева Стейнтон, просто необыкновенная.

Ева подняла голову и расхохоталась:

– Ты тоже неплох, Лукас, и я люблю тебя.