ГЛАВА 6.



После того, как Рустам выходит на волю, вся моя жизнь становится сплошным безумием. К примеру, сейчас я сижу в такси и очень боюсь не успеть. Этот ненормальный напился в баре и начинает вести себя не совсем адекватно. Откуда я знаю? Ха! Так я все знаю. Ну, или почти все знаю о Турке. Когда мы с Борисовичем провернули весь этот спектакль с опознанием и подделкой документов, то поставили под огромную угрозу себя и всех, кто нам в этом помогал. Как говорится: «Доверяй, но проверяй», поэтому в телефоне Рустама мы установили скрытую программу, позволяющую следить за всеми передвижениями. Фишка в том, что он об этом не знает, а слежу за ним я, так как аналогичная программа установлена и у меня, только с активацией других функций. А еще есть пара «теней» . «Тени» – это люди, которые следят за нашими клиентами по мере возможности, если мы наверняка знаем, что жизни клиента может угрожать опасность. Ребята не вмешиваются, не участвуют нив чем. Зв время моей работы с Борисовичем, не было ни одного случая раскрытия «теней». Это давно отлично проработанная система.


Игорь Борисович настолько проницателен, что буквально через пару часов после того, как наш клиент оказался за пределами тюрьмы, позвонил мне и предупредил.


– Шейда, будь готова к тому, что придется видеть его пьяным, агрессивным, грубым и неадекватным. Человек, мечтающий отомстить, непредсказуем, поэтому будь как можно внимательнее, он будет искать драк и скандалов. Парню нужно как – то выпустить пар, избавиться от накопившихся эмоций. Будь внимательна.


И вот, не прошло и пары месяцев, как Турок вернулся с похорон в Дагестане, а уже пьян в хлам. Выхожу из такси, и сразу в глаза бросается вызывающе манящая вывеска бара, осталось только перейти дорогу. Даже не представляю, что происходит внутри, и как я сумею вывести отсюда двухметрового дядьку, который и на ногах – то стоять не может.


Оказавшись внутри не трудно было догадаться, почему у входа не было охраны. Они все стояли, окружив выясняющих отношения мужчин. Махов, по видимому приказал всем не вмешиваться, поэтому никто не пытался остановить ссору. В голове сразу всплыли воспоминая двухгодичной давности, когда Махов избежал суда и наказания. Тогда он довел все до драки на ножах, оставив навсегда инвалидом молодого парня. Действия Махова признали как самооборону, и по сей день он занимается организацией подпольных боев и незаконным оборотом оружия. Хитрый, расчетливый и физически очень выносливый мужчина, которого жизнь привела к тому, чем он сегодня промышляет.


Из вороха мыслей меня вырывает звук удара. Поднимаю голову и вижу как стул, которым Турок заехал в Махова, отлетает с треском в сторону. Понимая, что добился желаемого, Махов подлетает и хватает того за горло. Выхода у меня нет.


– Имин, отпусти его! – пробираясь через толпу двухметровых амбалов, кричу Махову. – Я сейчас полицию вызову, отойди от него!


Махов вальяжно отступает и рассматривает меня, так словно раздевает на глазах у толпы. Подхожу, закрыв собой Рустама, давая тем самым понять, что шутить я с ним не собираюсь.


– Шейда, дорогая, какая встреча! Подумать только, встретил скромняшку Шейду в баре. Никто в жизни не поверит же!


Ловлю на себе шокированный взгляд Рустама, который, смотрит то на меня, то пытается откашляться.


– Имин, кина не будет, так что разгони своих горилл, и мы сейчас уйдем.

– Уйдем. Мы с тобой? – поднимая одну бровь, мужчина спрашивает у меня, начиная приближаться. – С тобой, дорогая, я готов даже добровольно пойти на допрос к твоему начальнику.


Закрываю глаза, делаю глубокий вдох и интуитивно отодвигаюсь назад. Главное, не попасть на удочку. Он очень хороший кукловод и обожает манипулировать людьми. Окончательно пришедший в себя Рустам тянет меня за талию, и я оказываюсь очень близко. Невыносимый запах сигарет вперемешку с перегаром, покачивающаяся стойка и туманные глаза не оставляли никаких шансов на обдумывание того, насколько все это могло бы быть романтично, не будь он так пьян.


– Девочка, какого черта ты здесь? – заплетающимся языком тихо шепчет мне Турок. – Или ты мне уже мерещишься?


Чувствую, как к горлу подступает тошнота, и слегка отталкиваю мужчину. Тот хватается за край стола. С детства не переношу запах алкоголя, хочется побыстрее уйти отсюда, пока меня не вывернуло наизнанку.


Тем временем хищный взгляд Имина ничего не упускает. Мужчина вновь начинает приближаться. Рустам тоже подходит и пытается увести меня за спину. Дальше все происходит настолько спонтанно, что я даже не успеваю подумать, что делаю. Хватаю пистолет, спрятанный у Турка за пазухой, за доли секунд снимаю с предохранителя и направляю на Махова.


– Имин, я тебе уже сказала, что не шутить пришла сюда! – Мой голос звучит угрожающе, что непривычно даже для меня самой. – Алдамов, мы уходим. – хватаю его за локоть одной рукой и оттягиваю назад. – Идем, я сказала!


– Ладно – ладно, забирай своего голубка – алкоголика и уходи. – рассмеявшись, Махов жестом дал понять охране, чтобы пропустили нас. – Я думал, у тебя получше вкус, а ты, видимо, настолько погрязла в своих судах и бумажках, что времени не было научиться разбираться в мужчинах. Убирайтесь, пока я добр.


Стоило нам выйти на свежий воздух, как у голубка – алкоголика, как назвал его Махов, началась рвота. Перевожу взгляд с него на свои руки. Они дрожат, холод металла словно обжигает, и я выпускаю пистолет из рук, тот с грохотом падает на землю. Господи, я обещала себе больше никогда не держать пистолет в руках, никогда… В голове яркими вспышками взрываются воспоминания из жизни в Ираке. По щекам начинают течь слезы, дрожащими руками стараюсь остановить поток влаги. Пытаюсь сделать глубокий вдох и успокоиться, пока мужчина рядом, согнувшись в три погибели, старается угомонить организм.


Сидела бы я сейчас дома, попивая горячего чая с белым шоколадом, ан-нет! Черт бы тебя побрал, Алдамов! К приезду такси мужчине стало немного лучше, но отпускать его в таком состоянии к «жене» было бы глупо, ибо, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Пришлось, в последствие, тащить его до шестого этажа в свою квартиру. Как назло, уже четвертый день в подъезде не работает лифт. Просто здорово…


ГЛАВА 7.



Голова трещит так, что глаза открываются не сразу. Пересиливаю себя, и даже получается немного приподняться. Опираясь на локти, осматриваюсь. Помещение мне не знакомо, но тут же взгляд упирается в «соседа» по ночлегу. Узнаю своего адвоката. Девушка лежит, немного свисая с дивана. Стройные ножки выглядывают из-под одеяла. Заставляю себя сесть в импровизированной постели, которая, на самом деле, состояла из пары одеял. Какое гостеприимство: положить человека спать прямо на полу! Держу крепко голову, чтобы не съехала ненароком с плеч. Понимаю, что потягушками я себя в форму не приведу и поднимаюсь в поисках ванной. Первая дверь по пути оказалась кухней, но со второй мне повезло. Зайдя в комнату, включаю воду и подставляю под струю голову. Холод помогает. Вода стекает по плечам и рукам, но я не обращаю внимания. Затем, выключаю воду и вытираюсь полотенцем Шейды. Розовое махровое полотенце ещё помнило её аромат. Стараясь не задумываться над этим, хотя и успел распознать нотки пиона и бергамота, насухо вытер голову и вышел из ванной. Девушка все ещё спала, уже повернувшись на другую сторону. Из-под задранного одеяла выглядывала попа в смешных пижамных шортах с медвежатами. Едва сдерживая смех, я тихонько одеваюсь, нахожу её ключи и выхожу из квартиры.


Через полчаса возвращаюсь, открываю дверь и вижу что она все ещё спит.


«Хоть возьми и укради её и то не проснётся» – подумал про себя. Специально бросаю ключи на стол, они неприятно звенят и девушка, наконец-то, отрывает голову от подушки. Испуганно оглянувшись по сторонам и увидев меня, видимо, осознаёт в чем дело и откидывается обратно.


– Подъем салага, – громко говорю я, шаря в её шкафах в поисках посуды. – Я лишу твою кухню невинности, надеюсь, ты не против? – Конечно, я не спрашивал, а констатировал факт.


– С чего ты решил, что она невинна? – спрашивает в ответ, садясь на диване. – Может она такая же шлюха, как и я.


– Не понял сейчас твоего сарказма, – отвечаю, не выходя из кухни, продолжая сервировать стол, – но по поводу кухни отвечу. У тебя одна кружка, одна тарелка, одна вилка и тому подобное. Так что не знаю на счёт тебя, но кухня, – обвожу пальцем в воздухе помещение, будто она меня видит, – невинна как дитя.


– Вчера ты пел совсем другие песни, Турок, – огрызается девушка, вставая и направляясь в ванную. – Кричал что-то типа «эта шлюшка меня украла», когда я поднимала тебя на своём горбу на шестой этаж по лестнице. Спасибо, что открыл на меня глаза соседям, – она делает глубокий поклон, и прежде чем потеряться за дверью ванной, добавляет, – за это я требую отдельную плату с вас, господин Алдамов.


На какой-то промежуток времени я остаюсь в комнате один. Заканчиваю дела с завтраком и сажусь ждать хозяйку квартиры. Кажется, вчера я перебрал, хотя сам ничего толком не помню. Точнее события в памяти обрываются с того момента, как она вытащила меня из бара и усадила в такси. Дальше в голове туман. Не помню как пришёл сюда, как она меня укладывала. И то, как обзывался на неё шлюхой, тоже. Обиделась, наверное, теперь. Надо будет организовать цветы в качестве извинений. Хотя сомневаюсь, что на такую девушку как Шейда, подействуют стандартные цветы. В её случае, скорее всего, парню надо скинуться с моста, чтобы она не сомневалась в серьезности признаний.


Спустя ещё час неловкого общения, скорее, напоминающего дружбу между кошкой и собакой, я удивляюсь из её квартиры. Цветы, кстати, я решил подарить. Заглянув в ближайший цветочный магазин, выбрал для Шейды то самое, что ассоциирую с ней, и улыбаясь во все зубы, оплатил заказ. Жаль, что не увижу её реакции; скорее всего, она будет в ярости. Затем, забрал второй букет, с которым собираюсь явиться перед Лейлой. Господи, что за жизнь у меня? Самому смешно. То перед одной извиняться, то перед другой. Весело, прям до дрожи в коленках.


ГЛАВА 8



Открываю замок якобы своим ключом, от якобы своего дом, в котором меня ждёт якобы моя жена. Женщина, о которой я стараюсь совершенно не думать, все равно возвращается в мой разум. Её имя Лейла. Жена. Жена Руслана.


Пока разуваюсь и вешаю куртку, вспоминаю, как впервые зашёл в этот дом. Сбежав с похорон брата после неприятного разговора с дядей, я первым же рейсом вылетел в Москву, в надежде что здесь меня никто не будет в чём-либо осуждать. Лейла сидела на диване в тот день, расстроенная. Обложившись маленькими подушками, она рассматривала их семейные альбомы. Их было несколько. Какие-то снимки женщина вытащила из альбома и одной рукой прижимала к груди, другой рукой продолжала листать страницы с фотографиями. Когда я тихонько постучал по раме двери, она не сразу обернулась. Но спустя несколько секунд она уже висела у меня на шее. Расцеловывая всего, обнимая и свисая с меня, будто я спасательный плот, а она в этот момент просто тонет. Неуверенно обнимаю её в ответ.


– Как я боялась, что ты не вернёшься! – говорит она и впивается в мои губы поцелуем. – Пожалуйста, больше не оставляй меня одну!


Ошарашенный, продолжаю обнимать её, но это длится не долго. Она отпускает меня и бросается на кухню. Гремит там посудой, судя по всему, подогревая ужин. Я осматриваюсь вокруг. Большая, просторная квартира, добротно обставленная массивной мебелью. Узнаю максимализм брата. Подхожу к бардаку из фотографий, мне удаётся рассмотреть некоторые, когда возвращается Лейла.


– Помнишь, – она берет одну из тех, что я держу, – мы тогда только-только познакомились?


Смотрю на неё с замиранием внутри. В вопросе явно есть подвох, я что-то должен ответить, но не знаю что.


– В тот день ты сказал, что я буду только твоей. Сказал, что будешь добиваться меня, пока я не устану сопротивляться. И сдержал слово.


Она опускает голову, и мы соприкасаемся лбами. Я смотрю прямо в её карие глаза и понимаю, что если продолжу также, то вся моя готовность лгать и притворяться пойдет коту под хвост.


Возвращаюсь в реальность. Сделав глубокий вдох, беру цветы и направляюсь вглубь квартиры в поисках Лейлы. Нахожу её на кухне, в смешном домашнем образе. На ней «моя» футболка, домашние шортики и шлёпанцы. Кудрявые волосы собраны в высокий хвост. Подхожу ближе к ней и сначала просовываю вперёд цветы, а затем прочищаю горло, чтобы она заметила меня. Оборачивается и поднимает одну бровь.


– То есть ночь пьянства стоит этого веника? – с ухмылкой спрашивает она. – С каких пор я так мало стою?


– Это все на что хватило моей фантазии, но каюсь и готов выполнить любой каприз, – смеюсь в ответ.