– Смысл? – Димка давно убедился, что на занятиях лучше всего разговаривать кратко.

– Может быть, удалось бы жениться на Женьке.

– Она на такое не пойдет.

– Ты уверен?

– Да и моя мамочка скорее меня в окопе зароет, чем такое позволит.

– А она-то тут при чем? – удивился Игорь. – Не ей ведь жениться.

– Во-первых, она Женьку терпеть не может, а во-вторых, она будет зудеть про «моральный облик, несовместимый со званием российского офицера» не хуже нашего замполита.

– Курсант Костоглодов, разговоры будете на том свете разговаривать, – взъярился преподаватель, увидев, что его совсем не слушают. – Окажетесь в бою с оторванной конечностью, тогда поздно будет жалеть, что тактику не выучили. Ясно?

– Ясно, – буркнул Димка и уставился на преподавателя, думая о том, обманула его Ирина или ребенок правда от него. И есть ли вообще ребенок?


Женя долго не могла решиться пойти к Диме мириться. Но он все не шел и не шел... А ей было без него так плохо. Думала сагитировать в попутчицы Галку, но та обозвала Женю трусихой и сказала, что при примирении не нужны ни чужие глаза, ни уши. Женя и сама это знала.

Девушка вздохнула. Самое ужасное – эти взгляды курсантов на КПП. Они смотрят так, словно готовы раздеть тебя сию же минуту. Один раз ей пришлось ждать Димку прямо у ворот – воспоминания об этом остались мерзопакостные. Дежурные пялились на нее, да еще и шуточки отпускали сальные. И вот опять... То же самое! Хоть она и отвернулась, но спиной чувствовала их взгляды. Неужели у этих парней нет девушек? Нельзя же смотреть так...

Когда Дима тронул ее за рукав, девушка вздрогнула от неожиданности, повернулась, просияла и повисла у него на шее. Дима осторожно взял Женьку за талию, оторвал от себя и опустил на землю. Женя ждала, когда он скажет, что рад ее видеть, а он молчал и смотрел куда-то в сторону.

– Дима, – не выдержала девушка, – ты так долго не приходил...

– Не отпускали, – чересчур сдержанно ответил Дима.

– Раньше это тебя не останавливало... – Девушка попыталась улыбнуться.

– Женя, ну... не всегда же мы можем делать то, что хотим...

Эта странная фраза не насторожила девушку, и она продолжала:

– Димочка, а скоро майские праздники. Вас отпустят?

– Меня – нет.

Дима почему-то упорно отказывался смотреть на нее. И был не похож сам на себя.

– Димочка, ты не заболел? Ты на меня до сих пор сердишься? Я больше не буду, честное слово не буду, – произнесла Женя.

Дима взял ее за руку:

– Евгения... – И умолк внезапно.

Женька похолодела: «Он врет, он заболел, но почему-то не решается сказать об этом».

– Дима, что случилось? Я же вижу, у тебя неприятности.

– Евгения. – Она уже не помнила, когда Димка так ее называл. – Женя, в общем...

И он снова умолк. Она выжидательно смотрела на него, чувствуя, как противным холодком сковывает позвоночник.

– Женя, прости, прости меня. Я женюсь. Прости.

– Что?

Ну и шутки у него стали, прям как у Матвея! Женя натянуто улыбнулась.

– Женя. – Он посмотрел ей в глаза и тут же отвернулся. – Я женюсь.

Девушка начала хохотать. Она била Дмитрия в грудь, выкрикивая: «Костоглодов, Костоглодов!» – а он, как пришибленный, стоял и смотрел в сторону. Потом из КПП выбежал курсант с графином. Он отпаивал девушку водой, брызгал на лицо, шею, расстегнул кофточку и брызгал на голую грудь, но это только усиливало ее истерику.

Хохотать она перестала так же внезапно, как и начала. Запахнула кофточку и, прижав руки к груди, растрепанная, с опущенной головой поплелась к остановке. Дима догнал девушку. Он предложил проводить ее до общежития, но она мотнула головой:

– Сама доковыляю, не маленькая. Ничего со мной не случится. А если и случится, тебе-то какое дело?

– Женя... – Дима тронул ее за плечо.

– Отстань от меня! Козел! – вдруг выкрикнула она и опрометью бросилась прочь, будто за ней гнался ее ночной кошмар.

...– Ты чего звонишь, у тебя же ключ есть? – спросила Марина. – Женька, что произошло? Мне не нравится твой больной взгляд.

Женя молча и не очень вежливо оттеснила подругу и вошла в квартиру. Спросила хмуро:

– У тебя водка есть?

Марина кивнула.

Они прошли на кухню. Марина налила подруге чуть-чуть, отрезала кружок колбасы, подождала, пока та закусит, а потом сказала:

– Вот что. Я поняла. Дима тебе изменил?

– Изменил? Ха! Если бы...

Женя горько вздохнула. Перед глазами все задрожало от слез. Вот черт, до сих пор не научилась пить водку...

– А что же тогда? – Марина прищурилась. – Что мог натворить твой красавчик?

Женя хрипло прошептала:

– Женится...

– Ну вот, я же говорила! Все они сволочи, – сказала подруга и тоже вздохнула, но, как показалось Жене, с облегчением. – Иди в душ. И сделай воду погорячей. А потом приходи, поговорим.

Женя посмотрела на бутылку, но Марина поспешно убрала ее в шкафчик.

– Женька, иди в душ, кому говорю!

Та насмешливо отдала ей честь и по-солдатски сделала разворот кругом. Уже в дверях ванной ее догнали слова подруги:

– И не вздумай вскрывать себе вены! Я привезла из Москвы одну очень редкую коллекционную бутылочку, она до сих пор стоит нетронутой – ты просто обязана составить мне компанию. Не сейчас, конечно. Когда будешь в духе.

Ожидая, пока подействует алкоголь, Женя стояла под струей воды и даже не чувствовала, что включила только холодную. Только когда ее зубы застучали от холода, девушка пришла в себя, крутанула кран с горячей водой и с удовольствием вытянула руки вверх – навстречу живительному теплу. Изнутри ее согревало спиртное. Через пять минут, обернувшись большим Маринкиным полотенцем, от которого мягко пахло духами, Женя вышла из ванной. Марина критически оглядела подружку и предложила:

– У меня картошка жареная. Но без анчоусов.

– Наложи. Побольше. И... – Женя покосилась на шкафчик.

Марина поняла намек:

– ...Не больше десяти граммов! Сейчас поешь, и мы пойдем с тобой в одно интересное место.

– Какое еще место? – скривилась Женя.

– Хочу сводить тебя в общество. Есть одно хорошее лекарство от несчастной любви. У Цезаря сегодня день рождения. Составишь мне компанию.

– А кто это? Один из твоих дружков?

– Дружков? Скорее – «вражков», – усмехнулась Марина. – Не люблю я ни его, ни его приятелей. Не то слово. Я их всех ненавижу, всю их компашку-шарашку. Когда-то были общие дела, но все это в прошлом.

– Тогда зачем идешь туда? – удивилась Женя. – Опять дела какие-то появились?

– Из-за тебя, дура! – ответила подруга и поставила тарелку с внушительной горкой горячей ароматной картошки.

– Чего это ты сказала? Почему из-за меня?

– Там водки будет – хоть упейся. Тебя ведь, кажется, это сейчас волнует?

Марина плеснула подруге из бутылки на донышко стакана. Потом налила себе столько же, выпила, закусила картошкой из Женькиной тарелки и, прослезившись, сказала:

– Чего только не сделаешь ради подруги.


Цезарь жил от Марины в двух кварталах, девушкам даже ехать никуда не пришлось. Когда они вошли в подъезд, Марина попросила:

– Только не проболтайся о моем адресе. Цезарь до сих пор не знает, что мы почти соседи. И пусть не знает.

– А почему – Цезарь? – полюбопытствовала Женя. – Это фамилия?

– Кличка. Все его так зовут. У него имя Юлий. Поэтому, видно. Юлий Путаков.

– Путаков? Какая странная фамилия.

– Фамилия как фамилия, – ответила Марина.

– А вот интересно, почему у людей такие разные фамилии? – задумчиво произнесла Женя. – Вот если бы я была Евгения Кузькина или Собачкина, было бы намного лучше...

– Жень, возьми себя в руки, мы идем веселиться, – прервала ее рассуждения подруга.

– Мы идем веселиться! – повторила Женя и засмеялась. Ее голова уже слегка кружилась.

Девушки поднялись на третий этаж и позвонили в дверь, у которой отсутствовал замок – на его месте зияла дыра размером и формой с недозрелую грушу. Женя вновь засмеялась. Ей показалось забавным звонить в дверь без замка. За дверью бушевало веселье, играла музыка, раздавались возгласы разгоряченной публики. Но звонок был услышан. Сначала в дыре появился опухлый глаз, потом что-то звякнуло, стукнуло, и дверь распахнулась.

– Мару-уся! – сказал человек лет тридцати. Он произвел на Женю отталкивающее впечатление – за ухом торчит сигарета, волосы несколько лет нечесаны, зато глаза зыркают, как объективы кинокамеры. За какую-то секунду этот тип успел охватить девушек липким взглядом с головы до пят. Женя обратила внимание, что его одежда совсем не соответствует физиономии: на странном субъекте были джинсы и фирменная майка с надписью «Full». – Сколько лет, сколько зим!

– Цезарь, дыши в сторону, – ответила Марина и, грубо отпихнув его, вошла в квартиру. Женя робко двинулась за нею.

– Явилась поздравить меня с днем ангела? – осклабился хозяин. Говорил он с Маринкой, но смотрел на Женю.

– Да, – усмехнулась Марина. – Чтоб ты сдох!

– Во! Эт правильно! – захохотал Цезарь. – Какое хорошее поздравление!

– А что это у тебя с дверью? – спросила Марина.

– Да... – Он махнул рукой. – Грабанули меня на днях... Пустяки, телевизор один унесли. Да эти... алкашня с пятого этажа. Я на них ментов натравил, вот весело-то было! Сознались, суки... Но телик уже того... пропили.

– Кто пропил-то? – усмехнулась Марина.

– Не пошли, это некрасиво, – ответил Цезарь безразличным тоном.

Пройдя по короткому коридорчику, гости очутились в небольшой комнате, должно быть гостиной. Посреди комнаты стоял стол с яствами, а под ним покоился ящик с водкой, в котором три ячейки уже сиротливо пустовали. Пятеро сидевших за столом – трое мужчин и две женщины – оценивающе посмотрели на вошедших.

– А где Наташка? – спросил один из гостей, державший наполовину осушенный стакан.

– Вместо Наташки пришла Маруся, – ответил Цезарь. – И пришла не одна! Ты только погляди, Серый, какую телочку она нам привела. Твоя мымра с ней и близко не стояла.

Жене стало неловко от такого внимания к своей персоне.

– Хватит пялиться, – сказала Марина, – дыру прожжете. Лучше налейте. Женя хочет пить.

– Женя хочет пить! – моментально отозвался Цезарь и выудил из ящика непочатую бутылку. – Женя хочет пить!

Гости оживились. Серый предложил Жене занять место рядом с ним. Она поморщилась, но села. Выглядел он не намного лучше Цезаря, но какая разница, возле кого сидеть.

– Значит, тебя Женей зовут? А я Сергей. Наташка – это моя жена. Бывшая. Но иногда мы пьем водку вместе. Она и правда мымра. А ты ничего...

Женя одурело смотрела на льющуюся в стакан водку. Смелости не хватило сказать «стоп». Стакан наполнился до краев.

– Женя хочет пить! – заскандировали шесть глоток вокруг.

Девушка мельком взглянула на Марину, сидевшую в углу стола. Та подбадривающе кивнула ей. Поискав глазами закуску, Женя выдохнула, приложила край стакана к губам, закрыла глаза и начала пить. Крики сразу прекратились. В ушах зазвенела гнетущая тишина.

Столько она никогда не пила. Водка вошла удивительно легко, будто это был апельсиновый сок. Жуя селедку, Женя слушала удивленные возгласы и поздравления со всех сторон. Сергей похлопал ее по коленке:

– Ну, ты даешь! Никогда не видел, чтобы симпатичная девушка так красиво пила водку...

Спирт всосался почти мгновенно, и Женя почувствовала, как ее повело вбок. Но она еще стояла на ногах. И даже умудрилась потанцевать с Серым – он крутил девушку в разные стороны, а ей было так весело, что она громко хохотала. А потом Женя выпила с Серым на брудершафт, и после этого все, что произошло в дальнейшем, напрочь стерлось из ее памяти.

Проснулась Женя чуть живой, о чем тут же пожалела. Жадно, всей грудью вдохнула воздух, приподняла чугунную голову и осмотрелась. Она лежала на матрасе, расстеленном на полу. Совершенно голая. Между ее раздвинутых ног находилась чья-то волосатая нога, хозяин которой спал дальше, тоже абсолютно голый.

Женя застонала, кое-как поднялась на четвереньки и поползла кругами по комнате в поисках одежды. Под столом наткнулась на еще один «труп». Когда взгляд Жени упал на его заросший волосами пах, ее обильно и мучительно стошнило.

Придя в себя, Женя ухватилась за край стола и поднялась. В голове стучали паровые молоты. «Что же это? Где я? – начали просыпаться мысли. – И где мои вещи? И почему нет Маринки?» Ходить голой по чужой квартире было ужасно стыдно, хоть ее никто и не видел. Свои трусики, кофточку и брюки Женя обнаружила на балконе. Кое-как одевшись, побрела в ванную. Надо умыться. Ох, неужели она ночью с этим Серым... Или даже не с ним одним?.. Женя попыталась вспомнить, что было после того, как она выпила на брудершафт, но попытки эти не увенчались успехом. Почему Марина не увела ее отсюда? И где она сама?

Женя нашла подругу в ванной. Та лежала в холодной воде, бледная, как белый кафель. Женя испугалась. Потрогала ее за ногу – мягкая. Включила воду в раковине, умылась, подождала, когда она станет теплой, и пустила струю в ванну. Через пару минут Марина открыла глаза.